Весь Нил Стивенсон в одном томе - Нил Стивенсон
Данные различия только усугубились с выходом Windows. Когда падала «винда», вместо радужного графического интерфейса на экране всплывала старая добрая командная строка; словно асбестовый занавес, защищающий театральную сцену от пожара, она спасала систему от полного краха. Когда «умирал» Mac, на дисплей выпрыгивала мультяшная бомбочка, и — всё. В первый раз смешно, во второй — не особо.
Так что, согласитесь, копья в спорах ломались не зря. «Откат» Windows к командной строке в случае серьезного системного недуга убеждал адептов Mac — а в том, что Windows — всего — навсего прикрытие, кричащей расцветки плед, наброшенный на колченогий, траченный молью диван. Их сводила с ума и не давала покоя мысль, что под внешне якобы дружественным интерфейсом Windows скрывалось второе дно — совершенно иной способ взаимодействия с пользователем.
Фанаты «винды», со своей стороны, наверное, с сожалением признали, что все компьютеры, даже Macintosh, имеют такое же второе дно, и если владельцы Mac — ов не желают признавать очевидное, то, видимо, они хотят (жаждут!) оставаться в дураках и неведении.
Так или иначе, но чтобы поддерживать ГПИ, инженерам Macintosh требовалось постоянно изменять содержимое видеопамяти. Причем, а) быстро, б) в заранее непредсказуемом порядке. Это сейчас, с современной аппаратной базой, все легко и просто, а в начале 80–х, на основе имевшихся тогда технологий, корпорация могла осуществить задуманное лишь одним способом — создать такую материнскую плату (с ЦПУ) и такую видео систему (отображавшую на экране биты памяти), которые бы являлись единым и неделимым целым. Поэтому запаянное в герметичный блок единое целое и стало визитной карточкой Macintosh.
Все версии ОС Windows (даже снискавшие популярность Windows 95 и Windows NT) поражали своим уродством — не на что даже глаз положить. Полнейшее отсутствие эстетического вкуса у корпорации Microsoft позволяла нам, почитателям Mac, высоко задирать нос. Но то, что Windows выглядела как гнусный и наглый закос под MacOS, выводило нас из себя, мы не желали иметь ничего общего с плагиаторами. На какое‑то время истинные знатоки и любители компьютеров — хакеры (в самом лучшем, в стиле Стивена Леви, смысле этого слова), профессиональные музыканты, художники — оформители и школьные учителя (капля в море!), отдали свои сердца Macintosh — единственному настоящему компьютеру! Macintosh являл не только последнее слово инженерной мысли, он воплощал в жизнь наши идеализированные представления об использовании высоких технологий на благо человечества. На его фоне Windows казалась жалкой грубой подделкой, притязающей на мировое господство. Так вот и повелось с самого начала — люди презирают корпорацию Microsoft (далеко не самую худшую, кстати), однако внятно объяснить, почему они ее презирают, не могут. В конце концов, презрение оборачивается против них самих.
Классовая борьба. Поле битвы — рабочий стол
Теперь, когда наш паровоз уверенно, набирая обороты, летит вперед, неплохо бы освежить в памяти то, что мы уже знаем. Итак, корпорация Microsoft, как и любая другая коммерческая организация, вращается на рынке ценных бумаг и берет у определенных людей (акционеров) взаймы очень немаленькие деньги, пытаясь с их помощью остаться на плаву в мире битов и байтов. Поэтому у главы Microsoft Билла Гейтса всего одна — но зато какая! — обязанность — увеличивать доход фирмы всеми мыслимыми и немыслимыми способами. И с данной задачей Билл Гейтс справляется великолепно. Любое деяние фирмы Microsoft, например, созданное ею программное обеспечение — всего лишь эпифеномен, побочное, незначительное явление, существующее лишь благодаря тому, что Билл Гейтс виртуозно исполняет всего одну — но зато какую! — обязанность.
Да, Microsoft выпускает безобразный, часто ломающийся «софт», но это вовсе не означает, что в фирме работают исключительно слабоумные профаны. На самом деле на бесподобных руководителей компании нашло озарение: выяснилось, что продажа несовершенного, непривлекательного изделия приносит акционерам гораздо бОльшую прибыль, чем реализация безупречного во всех отношениях продукта. Такой подход к делу раздражает, но не более. До белого же каления вас доводит Apple, который на ваших глазах нещадно и безостановочно разрушает своё собственное творение.
Сеть кишмя кишит недругами Microsoft, которые делятся на две категории: одних возмущает всевластие и засилье корпорации, другие презирают ее за убожество и пошлость. Всё это чертовски напоминает время расцвета коммунистических и социалистических идей, время, когда все вокруг — и пролетарии, и интеллигенты — ненавидели буржуазию. Первые за то, что буржуи владели деньгами, вторые за то, что они тратили деньги на всякую дрянь. Соответственно, и Microsoft — у, как современному нуворишу мира высоких технологий (попросту говоря, буржую) тоже достается на орехи.
За примерами далеко ходить не надо, вспомните хотя бы экранную заставку Word 6.0 от Microsoft — дорогущую эмалированную самописку, лежащую на великолепных, явно ручной выделки, листах бумаги. По всей видимости, разработчики старались придать текстовому редактору шарм и обаяние, и кто‑то, несомненно, клюнул на их удочку, но только не я; я шариковые ручки не люблю, предпочитаю перьевые. Если бы заставку придумывали дизайнеры Apple, они бы поместили на экран изящную перьевую ручку фирмы Mont Blanc, а, может, даже китайскую кисточку для каллиграфии. Чувствуете разницу? Недавно я переставлял Windows NT на одном из своих домашних компьютеров, и вынужден был немереное количество раз кликнуть по иконке «Панель управления». Затрудняюсь даже предположить, что стукнуло в голову разработчиков и почему они изобразили её в виде молотка — гвоздодера, а папку с файлами увенчали не то отверткой, не то стамеской.
Созерцая подобного рода безвкусицу, так и тянет от души поиздеваться над Microsoft, однако, повторюсь, самой Microsoft от этого ни тепло, ни холодно. Я почти уверен, что если фирма собирала фокус — группу, дабы определиться с наиболее подходящим дизайном, то наверняка какой‑нибудь менеджер остался более чем доволен шариковой ручкой, так как перьевая вызывает у него ассоциации с представителями руководящего звена — кичливыми и спесивыми трутнями.
