Уродка: блуждая в потёмках истин - Геннадий Петрович Авласенко
Тогда, тем более, не стала бы она подсылать сюда своих отравителей.
Но кто же, ежели не Уигуин? Тайные агенты так ненавидящих меня господ сенаторов? Что ж, такое вполне возможно…
Но почему тогда так перекосилось от ужаса лицо старосты, когда он взглянул на бутылку в моей руке и, кажется, узнал эту бутылку? Он что, в сговоре с поселковыми властями и на них тайно работает?
Это были вопросы, ответов на которые не существовало. Во всяком случае, я их не знала, этих ответов…
Раздался осторожный стук в дверь и я, отняв ладони от лица, тотчас же поднялась с кровати.
– Кто? – спросила, подходя к двери.
– Это я, Повелительница! – послышался из-за двери хрипловатый голос Корнея. – Есть новости, хотелось бы поделиться.
– Ладно, входи!
Я повернула защёлку (а перед этим поспешила возвратить на место лицевое стекло), и Корней, неуклюже переваливаясь с ноги на ногу, вошёл в узковатую дверь спальни.
– Классная спаленка! – озираясь по сторонам, пробормотал он. – В такой бы спаленке… да с девчоночкой прехорошенькой…
– В другой раз, ладно?!
В интонациях моего голоса Корней разбирался неплохо, и потому враз замолчал. Вернее, не замолчал, а просто сменил тему.
– О новостях тут вам докладывать, Повелительница?
– Там уже убрано? – поинтересовалась я и, когда Корней кивнул утвердительно, добавила: – Тогда там и доложишь. В той комнате.
В соседней комнате и в самом деле всё уже было аккуратно прибрано. Ни трупов на полу, ни остатков пиршества на столе. Даже столик на колёсиках, и тот укатить успели.
– Итак, – проговорила я, опускаясь в мягкое удобное кресло. – Рассказывай! Впрочем, тоже можешь присесть!
– Благодарствую, Повелительница!
Корней с видимым удовольствием плюхнулся в соседнее с моим кресло и некоторое время просто ёрзал на нём, умащиваясь поудобнее. Наконец-таки, удовлетворённо хмыкнув, он откинул голову на мягкую спинку сидения и чуть скосил глаза в мою сторону.
– Мне уже начинать, Повелительница?
– Ну, а чего ради мы тут расселись? – вопросом на вопрос отозвалась я. – Птичек певчих за окном слушать?
Певчие птички иногда залетали в пределы резерваций (в поисках пищи или от врагов многочисленных спасаясь), но никогда надолго тут не задерживались, тем более, гнёзд в резервациях устраивать даже не пытались (в отличие от посёлков). Усиленная охота тотчас же за ними начиналась по всей резервации, но ловили птиц этих, чаще всего, не из-за пения их чудесного (как, к примеру, в посёлках), а просто как дополнительный источник полноценной белковой пищи. Мяса, то есть…
Хотя, сколько там мяса того у птицы певчей, ежели перья да кости в расчёт не принимать?! У дрозда – килограмма полтора, у скворца или, скажем, синицы – и того не наберётся.
Но зато мясо это, не только весьма нежное и легкоусвояемое, но ещё и вкусное до невозможности. Деликатес, одним словом.
Так что, любителей полакомиться дроздами или скворцами тоже можно понять. И в прежние подневольные времена они птичек этих для еды тайком отлавливали, хоть указами из посёлков строжайше запрещалось совершать такое. Тем более, сейчас, когда сами себе хозяевами сделались, а голод или, скорее, недоедание повсеместное, как существовало ранее в резервациях, так и теперь для большинства местных жителей таковым остаётся. И не в моих силах тут всё изменить кардинально, я даже не представляю покамест, с чего и начинать сие…
– В общем, побеседовал я тут с первым заместителем старосты, – вернул меня к действительности голос Корнея, – и кое-что интересное он мне сообщил…
– Что именно? – сразу же насторожилась я.
И, как оказалось, не зря!
В общем, по словам заместителя, ночевали тогда чужаки именно в доме старосты. Да это и не удивительно, ибо как раз-то у старосты и имелся самый большой и самый благоустроенный дом во всём, считай, поселении, просторный, с множеством комнат, хоть проживают в доме этом лишь два человека: сам староста и его дочь («проживали» – тотчас же мелькнуло у меня в голове). О чём староста беседовал с пришельцами и беседовал ли вообще, об этом его заместитель ничего не знал, да и не заводил он со старостой разговора на эту тему.
Но вот что интересно…
Вчера утром староста в приватной беседе со своим заместителем похвастался, что чужаки, уходя, оставили ему несколько презентов, среди которых интересная такая штуковина: нажимаешь сбоку рычажок, а из отверстия сверху тотчас же выскакивает язычок пламени.
«Зажигалка», – мысленно опознала я «штуковину».
– Потом ещё странные какие-то пишущие палочки, – продолжал, между тем. Корней. – Вроде, как карандаши, но не карандаши вовсе, и пишут совсем по-другому…
– И это все твои новости? – не выдержала я.
– Ладно, перехожу к главной!
Среди презентов, по словам заместителя старосты, оказалась и бутылка вина, и именно её заместитель потом опознал в бутылке, валяющейся на полу возле тела старосты.
– Это уже интересно! – задумчиво произнесла я. – Бутылка вина, как презент?
– Именно! – Замолчав на мгновение, Корней неопределённо и как-то насмешливо хмыкнул. – Притом, староста утром лишь показал своему заместителю эту бутылку и тотчас же её обратно запрятал, добавив при этом, что вино сие исключительно приятный и даже изысканный вкус имеет, потому как одну такую бутылку он уже имел удовольствие распить вчера вместе с чужаками. А когда заместитель в шутку (а может, и всерьёз) предложил старосте распить на двоих и эту, тот лишь возмущённо руками на него замахал. И тут же сообщил, что это не презент вовсе, вернее, презент, но не для него, старосты. А угостить этим вином староста должен будет вас, Повелительница, когда вы со следующим визитом в поселение прибыть изволите…
Тут Корней замолчал и как-то многозначительно на меня посмотрел.
– Выходит, отравленное вино оставили для меня именно чужаки? – недоверчиво проговорила я. – Не верится что-то…
Это я Корнею так сказала, сама же поняла вдруг, что всё это похоже на правду, что всё именно так и происходило…
Что это чужаки хотели меня отравить, а несчастного старосту лишь использовали…
Да, но зачем им было это делать? Тем более, что пришли они сюда именно для встречи со мной, о кратчайшей дороге у всех расспрашивали… чтобы, с пути не сбиться, чтобы как можно скорее до моей резиденции добраться. Чтобы потом…
А что потом?
С какой конкретной целью так желали чужаки со мной встретиться? Дабы передать важное послание от своего руководства? Либо же просто предложить хотели некое совместное действие… вот против кого только?…
Но почему тогда тайно шли, почему сразу же, по прибытии в поселение, о себе вслух не объявили? Да им
