Яд из бездны - Павел Грегор
- Это не мои проблемы! – рассмеялся Костолом. – Не усложняй мужик, а!
Костолом откинул полу плаща и показал висевший на поясе тесак.
- Не хочешь работать, пойдёшь на мясо для жмуров. Мигом разделаю.
Некрасов покосился на Гарпуна и по выражению его лица понял, что Костолом не шутит. Старик весь сжался и напряжённо поглядывал на руки здоровяка.
- Ладно, я не хочу проблем, - произнёс Некрасов. – Почему бы не поработать, если люди хорошие.
- И я того же мнения, - усмехнулся Костолом. – Лучше сдохнуть через неделю, чем сегодня. Верно?
3
Их вывели на улицу. Солнечный свет ударил по глазам. Некрасов зажмурился, жадно потянул ноздрями воздух. Пахло дымом, горелой резиной, кухонной стряпнёй. Где-то громыхали железом, иногда включали дисковую пилу, и воздух наполнялся пронзительным визгом.
Место куда его привезли, напоминало задворки завода. Скорее всего, это и был завод. Впереди приземистый цех, несколько ангаров, по периметру высокий забор из железобетонных плит. У ржавых ворот самодельная смотровая вышка, несколько грузовиков и тот самый фургончик, в котором его привезли.
Недалеко от ворот, какой-то человек копался в разобранном двигателе, ещё двое затачивали деревянные колья.
- Знаешь, приятель, – зашептал Гарпун. – А это ведь мои цеха. Лет десять назад прикупил по случаю. Хорошую краску здесь делали! Я даже на выставку её возил…
- Заткнись! – зарычал Костолом. – Краску он тут делал. Богатей хренов.
Здоровяк бесцеремонно пнул Гарпуна в бок и наградил подзатыльником. Старик только скрипнул зубами, но Некрасов заметил, тот демонический блеск, который так напугал его в бараке фактории. Суворов тогда поплатился жизнью.
«Коробит Гарпуна гордыня, - усмехнулся он. – Ещё немного и спесь вырвется наружу»!
- Чего скалишься? – Костолом свирепо покосился на Некрасова. – Если что задумал, выбрось из башки. Здесь шутить не любят.
Они завернули за угол заводской администрации и вышли к сетчатому забору, за которым раскинулся поросший бурьяном пустырь. За забором человек десять выбирали из мусорных куч битый кирпич. В нос сразу же ударил запах мертвечины и каких-то отбросов.
- Чёрт! – проговорил Некрасов.
Источник дурного запаха болтался на ветру. Повешенный на фонарный столб мертвец, высох, но всё ещё источал вонь.
- Точно не жмур! – бросил Гарпун. – Я то уж знаю.
Они вскарабкались на кучу земли и увидели вокруг пустыря виселицы: десятки столбов на которых висели трупы казнённых. Некрасов с ужасом покосился на Костолома. Судя по всему, он намеренно привёл их сюда. На губах улыбка, в глазах странный бесовской блеск, как будто он знал наверняка, каким будет эффект.
- Все они хотели жить! – послышался за спиной голос. – Но они хотели жить по-своему.
Некрасов обернулся. Позади стоял долговязый тип. Длинные волосы, на лице трёхдневная щетина. В синих проницательных глазах звериное любопытство. Дорогое шерстяное пальто, армейские штаны, кирзовые сапоги – всё в облике говорило о противоречивости характера.
- Я Половец, - представился он. – Так меня все называют.
Половец медленно поднялся наверх, сложив руки на груди, усмехнулся. Молодой и уверенный в себе, он посмотрел сначала на Гарпуна, потом перевёл взгляд на Некрасова.
- Они не хотели работать, - проговорил он. – Деньги сейчас ничего не стоят, остаётся единственный стимул – страх перед мучительной смертью.
От Половца исходил едва различимый аромат. Запах одеколона, который Некрасов хорошо помнил. Такой одеколон когда-то подарила ему невеста.
- Жмуры обходят пустырь стороной, - заметил Половец. – Вонь вводит тварей в заблуждение, и они думают, что поживиться здесь нечем.
- Думают? – усмехнулся Некрасов. – Эти безмозглые каннибалы не способны думать…
Половец импульсивно приложил указательный палец к своим губам и чуть покачал головой.
- Мнение, в этом убежище, имею право высказывать только я, - проговорил он. – И никто не смеет его оспаривать.
Некрасов отвёл взгляд и напрягся. Судя по всему, Половец был хорошим актёром и лёгкое помешательство ему доводилось играть частенько. На окружение и стороннюю публику это действовало как холодный душ.
- Сегодня работаете на свалке, а завтра посмотрим, - бросил бандит. – Задумаете сбежать, повешу.
Он спустился с холма и, напевая что-то под нос, двинулся к гаражам.
4
- Да вляпался ты старина, - прошептал Гарпун. – Хреново-то как всё. Хреново.
- Хватит жаловаться, - бросил Некрасов. – Сам виноват.
- Ну, конечно! – зашипел Гарпун. – Надо было сразу вас прикончить.
Некрасов выпрямился, стиснув от боли зубы покосился на старика. Гарпун тупо выворачивал из грязи кирпичи и швырял их в большую кучу. Ещё человек пять, ковырялись по соседству. Оборванные, измождённые. Их судьба была уже предопределена, но такой судьбы Некрасов себе не желал. Он хорошо осознавал, что через пару недель превратится в такого же несчастного оборванца, который будет мечтать только о миске вонючего супа.
«Дёргать надо отсюда, - подумал он. – Лучше сдохнуть от зубов тварей, чем здесь».
Он вскарабкался на кучу строительного мусора и посмотрел вдаль. Брошенная техника, бесконечные насыпи шлака и бытового мусора, серая громада города у горизонта. В тридцати шагах от себя он заметил пару жмуров, которые что-то таскали по сухому бурьяну. Ещё один, заваливаясь на правую ногу, брёл на запах живых.
«Через пять минут будет здесь, - подумал Некрасов. – Чёрт. Как же я ненавижу этих ребят».
Жмур его заметил и остановился. Патлатый, с перекошенной сломанной челюстью, он всё ещё носил итальянскую пару и роскошный жёлтый галстук.
- Жалкое зрелище, - прошептал Некрасов. – Блуждающее в сумерках, бездушное тело.
Упырь замычал и, не отводя от жертвы мутных зрачков, двинулся вперёд. За спиной зашуршал щебень и пахнуло перегаром.
- Придурок! – зарычал надзиратель, - Чего застыл?
Здоровяк в камуфляже пихнул в спину, и Некрасов кубарем скатился вниз.
- Работать надо. Урод! – добавил он. – Здесь каждый должен что-то делать, иначе крышка!
- Разберись лучше с упырём, - огрызнулся Некрасов. – Козёл!
Здоровяк усмехнулся и пренебрежительно сплюнул.
- С тем задохликом? – кивнул он. – Ты ему понравился. Погляди! Глаз с тебя не сводит.
Жмур зарычал
