Молот империи 5 - Никита Киров
— Это твоя вина, генерал, — маршал хрипло откашлялся. — Без тебя всё бы уже закончилось. Будь жив твой брат Кир…
— Не говори от его имени. Прощайте, маршал. Дальше будет только темнота, — я отвернулся.
— Я не боюсь расстрела, — сказал он и снова закашлялся.
— А кто говорит о расстреле? Предателей не расстреливают. Предателей вешают.
Маршал не хотел показать свой страх, но всё же вздрогнул. Это позорная казнь, особенно для офицера его ранга. Но другой он не заслужил. Даже если бы Ян забил его насмерть, это было бы не так позорно и страшно для предателя.
Много времени это не заняло, всего несколько минут, пока гвардейцы нашли верёвку, перекинули через памятник Инжи, а потом подняли за горло престарелого предателя. В последнюю минуту он дрогнул сильнее и даже хотел что-то сказать. Слушать не стали. Пока он задыхался, все офицеры и гвардейцы стояли к нему спиной.
Дождь продолжал капать. Все разошлись, мы с Яном молча стояли вдвоём. Где-то поблизости дымил Исполин Марка, меняя позицию. Стрельбы почти нет, если не считать далёких выстрелов.
Я посмотрел на дворец, на то крыло, про которое мне говорила Катерина, и про которое в письме намекал прошлый император. Там могут быть какие-то ответы. Но вот это крыло пострадало сильнее. Когда войска перегруппируются, я прикажу его расчистить. Но это займёт пару дней, а пока много дел и без этого.
Нужно наладить оборону, снабжение, готовится к возможной атаке и планировать ещё одну кампанию, против имперской столицы. Поспать я смогу ещё не скоро.
Посыльные уже приносили первые донесения.
— Господин генерал. На том берегу увеличивается концентрация войск противника.
— Колонна с юга продвигается.
— Бой идёт в горах.
Я отдавал приказы и раздумывал. Почему Келвин готовил войска? Тут понятно, он не дурак, и понимает, что я могу пересечь реку и ударить в Хитланд. Поэтому укрепляет оборону своей территории.
На его месте я бы вообще не дал бы армии Огрании вернуть столицу. Но всё же смутно я понимал, чего может хотеть Рэгвард, только смутно. Атаковать захваченный город он не будет, нет смысла, если только мы не полезем к нему сами.
Но главный бой ещё предстоит, только в другом месте. Возможно, он хочет генеральное сражение рядом со столицей империи. Или есть ещё другой вариант, но я его только обдумывал. Вариант, при котором он избавляется от всех разом. Но сначала надо стравить обе стороны.
Я до сих пор не знал, какие настроения стоят в совете, и что хотят те, кто состоит в нём. Этого мне даже не сказали Ван Чэн и Лукас Сантек, которые в этом совете хоть и находились одно время, но знали о нём ещё меньше меня.
— Он просто, — нарушил молчание Ян. — Он до самого конца говорил гадости. Я же в детстве думал, что маршал Дерайга — герой.
Тон очень возмущённый.
— Я думал, он умрёт с достоинством, а он… змея, которую мы пригрели! Говорит, что он один из тех, кто убил, что-то про Алексея! И его род исчез, теперь до конца. Если бы Василий выжил, но… Хотя…
— В тебе есть кровь Инжи Дерайга, — я кивнул на памятник. — Мне тогда рассказывал Радич, что у Инжи успели родиться близнецы. И его дочка была твоей прапрабабкой, или как-то так.
— Да, это так, — Ян дёрнул губами. — И теперь я последний представитель Варга и Дерайга. Ну просто здорово, теперь мне точно нельзя умирать.
— Именно. Но скоро всё закончится, Янек. Ты дома.
— Дома? — он горько усмехнулся. — Мне кажется, что…
Даже странно, что появилась такая короткая передышка, чтобы недолго поболтать. Но она быстро закончилась. Откуда-то вылезли люди, которым я всем очень нужен. Начиналась суета. Я вообще лёг бы спать хоть прямо на этом фонтане, но ближайшие сутки это не выйдет.
— Разобрались с ними! — Валя катили на коляске гвардейцы, потому что сам он по этим битым камням и вывернутой брусчатке проехать не мог. — Два шагохода подбили, а Паладин сам сдался. Там парень один из академии, Янек с ним дрался тогда на соревнованиях, помнишь?
— Не помню, — Ян помотал головой.
— Вспомнишь, он выжил. Надо только куда-то их всех деть.
Я выслушал доклад генерала Зверева и командира штурмовиков, отдал несколько распоряжений о работе с гражданскими, выслушал Марка, который загнал вражескую пехоту в отдалённый квартал, где солдаты засели и не собирались сдаваться. Но всё же сдались после первого залпа из пушек Чивэня.
Прошло всего несколько минут, а я уже вымотался. А снаружи становилось шумно.
— Что там такое? — спросил Ян.
Один из разведчиков, рыжий мужчина с повязкой на лбу, уже рассказал мне об этом.
— Там всё проверено? — уточнил я у него.
— Наши люди контролируют все здания и крыши вокруг площади, — отрапортовал разведчик. — Всё так безопасно, как только может быть в таких условиях.
— Принято, — сказал я. — Пошли, Ян.
— Куда? — забеспокоился он.
— На площади собрались люди. Военные из Огрании и гражданские.
— Зачем? — он забеспокоился сильнее.
— Покажешься им, — я улыбнулся. — Они многое пережили. А теперь хотят видеть тебя.
— Меня?
— Ну ты же их Наблюдатель и правитель. Они хотят на тебя посмотреть.
— Но зачем? Это точно нужно?
— Точно. Так надо. Идём уже, это обязательно.
— Ладно, — он смирился и вздохнул.
— Я тоже гляну, если меня кто-нибудь утащит, — сказал Валь.
— Я тебе помогу, — Марк взялся за ручки его коляски. — Не в первый раз.
— Эх, Марк, я без тебя как без рук… вернее, без ног… ну, ты понял.
Часть пристроек над ворота дворца уцелела, мы поднялись туда. Шум людской толпы становился сильнее, а когда мы показались, он стал просто оглушающим.
Площадь кишела народом. Люди собрались у панцирников и ног шагоходов. Гвардейские стрелки, регулярная пехота, клановое ополчение, экипажи и гражданское население, проживающее в столице и пережившее штурм.
Шум закладывал уши. Ян отпрянул и едва не сбежал назад, но я стоял позади. Кричали все, даже сложно понять, что именно.
— Почему они так кричат? — только и спросил Ян, сильно побледнев.
— Ну тут всё просто, — я подошёл к уцелевшим
