#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 10 - Григорий Володин
— Ну как, Данила? Заценил царский подарок? — встречает нас на аэродроме веселый Степан. — Ты еще не был внутри «Кондора». Брюхо у него огромное как ангар.
«Кондор», значит. Забавно то, что в моем старом мире натовцы именно так называли русский «Руслан». Видимо, здесь огромные птицы с лысыми головами водятся и в России, раз название стало своим. Но сейчас мне другое пришло в голову. Таких самолетиков на всё Царство, наверно, не больше сотни. Выходит, «Кондор» не укроется от внимания высшей знати. Опять попаду на первую полосу. И зачем Царь пошел на эпатажный шаг? Это просто благодарность за рудник в Шуаньи или аванс за очередную службу? Ну по возвращению в Москву, точно узнаю.
— Обязательно загляну и в брюхо, и в кабину пилотов, — ухмыляюсь я, с неохотой отводя взгляд от воздушного титана. — Пойдем куда-нибудь в тихий уголок обсудим ваш поход в гости к казидам.
Уединяемся мы в штабном здании за взлетными полосами. У Степана здесь небольшой, но очень уютный кабинетик, с кожаным диванами и самоваром. Устроившись, пьем чай с медом. Камила большей частью молчит и слушает, а мы с отчимом обсуждаем его тактику наступления на пещеры казидов.
— Вот связь-артефакт, кстати, — достаю из кармана белый кристаллический шар и передаю Степану. — На том конце провода Дед Дасар, мой человек среди иномирян. Он ушлый вор и как-то ходил по подземельям черных казидов. Так что вполне сойдет за навигатора.
— Очень вовремя, Даня, — благодарно кивнув, отчим бережно убирает артефакт под стол.
В это время в дверь стучится и с разрешения Степан заходит дежурный солдат.
— Ваше Высокоблагородие, к вам просится князь Великопермский.
— Прямо сейчас? — удивляется отчим. — А он откуда здесь?
— Только что прилетел.
— Ах да, у него же есть разрешение пользоваться нашим аэродромом, — вспоминает Степан и с грустью смотрит на меня. — Все будовичи к нам хотят присоседиться, но пока я разрешил только тебе и князю.
Ну князю сложно отказать, город-то его. А вообще надо бы уже строить в Будовске гражданский аэропорт, и я бы с радостью выступил инвестором да пока не дают разрешения на рейсы. Зона боевых действий, все дела.
Мы все встаем с кресел. Важным степенным шагом в кабинет вступает Михаил Ермолаевич, и первым делом устремляет грозный взор на меня.
— Ну, здравствуйте, Данила Степанович. С графским титулом и свадьбами вас надо поздравить что ли? — недовольно бросает.
— И вам мое почтение, Михаил Ермолаевич. Если вам угодно, то поздравьте. Мы с женами с радостью примем ваше поздравление, — спокойно отвечаю я, нисколько не задетый. Старика можно понять. Его младший отпрыск Глеб оказался изменником, а сам он теперь в шаге от немилости Царя. Да и не с руки мне ссориться с исконным владетелем Пермского княжества.
Камила тихонечко вторит моим словам.
— Присаживайся, княже, — Степан по-простому кивает на кресла в уголке для отдыха. — Мы как раз чай с медом пьем да обсуждаем скорое наступление на иномирских карликов.
Великопермский с каменным лицом садится в свободное кресло, затем и мы падаем на свои места.
— Данила-Данила, а вы же теперь московский дворянин, — хмуро замечает князь. — И, по-хорошему, хотя бы должны предупреждать о своем визите к нам, а лучше спрашивать разрешения. Здесь зона боевых действий другого княжества. И жены ваши аналогично, ибо теперь они с вами в одной упряжке, — быстрый взгляд в сторону брюнетки. — Или не думаете, что должны?
Лицо Камилы замирает бледной маской на лице. Ощущаю напряжение и недовольство жены. На ее месте Светка бы уже громко возмутилась, какого чихуястреба ей запрещается видеться с родителями. Но у брюнетки побольше выдержки и почтения перед старшими (не только по возрасту).
Прикапывается, старик, ни за что прикапывается. Уже забыл собственные слова о том, что я остаюсь «Русичем» даже и с другим вассалитетом. Кроме того, по Царству можно ездить без разрешений местных властей. Но да ладно, раз это уже для него не аргументы, я другой найду, посерьезней.
— Княже, я выполнял важную задачу по устранению угрозы Будовску, — парирую и перевожу взгляд на Степана. — Черные казиды готовили очередную акцию против Царства. И времени ни на какие разрешения и предупреждения у меня не было, к сожалению.
Взглядом передаю слово отчиму. Сразу смекнув, о чем речь, полковник кивает:
— Да, Данила уничтожил новую орду рогатых бигусов. Благодаря его успешной диверсии мы имеем возможность навсегда покончить с вопросом черных казидов, — внушительно произносить Степан. — Так что если какую-то бюрократию он и нарушил, то значит она и не нужна, княже, а может, и вредна. Замечу: Данила со своими супругами всё еще составляют доброотряд, который мы привлекаем к особо важным задачам. Это понимает даже Царь, что демонстрирует его обеспечение «Русичей» целым «Кондором».
— Что? — Великопермский удивленно вскидывает голову на последнем предложении. — Так тот огромный транспортник на стоянке ваш?
— Верно, княже, — отвечаю. — Царь пожаловал.
Князь делает долгий глоток чая, видимо, для того, чтобы обдумать услышанное.
— Ладно, я понял вашу позицию, Степан Тимофеевич, — вынужден признать Великопермский. — Она обусловлена прагматичными соображениями, которые глупо опровергать. Я и не собираюсь этим заниматься. Данила, мое княжество по-прежнему открыто для вас. Как и «норы».
Камила испытывает облегчение, а я, как и прежде, спокойствие. Князя, чье положение очень шатко, всегда можно убедить аргументом «так Царь велел». Не враг же он сам себе, в самом деле.
Для приличия сидим еще немного, попивая чай, благо он вкусный, затем расходимся. Мы с Камилой уезжаем домой собираться. Остальные жены тоже вскоре возвращаются с прогулки и принимаются за упаковку чемоданов. Больше нет смысла задерживаться в Будовске, надо готовиться к Академии. Хотелось бы, конечно, посмотреть на разгром черных казидов, но Степан еще
