Тупиковая ветвь (СИ) - Сергей Тишуков
— У тебя хоть запасная обойма есть? — издеваясь, спросил Шрам и нажал кнопку звонка.
— Заходите, — пригласил голос из домофона.
— Я один, — ответил Шрам и помахал рукой камере видеонаблюдения, висящей на столбе перед въездными воротами, — Мой друг подождёт снаружи.
— Как знаешь, — невозмутимо донеслось из селектора, словно хозяин заранее предвидел такой закидон гостей, — А я, грешным делом, бутылочку «Джека Дениэлса» открыл. Думал посидим, выпьем, обсудим дела наши.
На иллюминации Вениамин Дмитриевич не экономил. Двор ярко освещало не меньше двух десятков аккумуляторных светильников разной мощности. Вряд ли глава администрации шиковал, пуская пыль в глаза случайным посетителям. Скорее всего Беня Корень опасался возможного нападения и стремился, чтобы на участке не появлялись тёмные места, где мог бы укрыться киллер.
Охранник, встретивший у двери, предупредительно открыл дверь, даже не предприняв попытки отобрать автомат и обыскать позднего гостя. И дело тут скорее не в доверии к Шраму, а в желании убедить, будто владелец дома с мезонином никого не опасается. Как-то это не вязалось с ожиданием покушения, но да бог с ним. Сержант решил прикинуться рассеянным, не заметившим столь явной показухи.
Зал, куда проводили Шрама, размерами не впечатлял, да и убранство комнаты несколько удивило. Три огромных кожаных кресла, в которых человек утопал, как Афродита в морской пене. Напротив такой же диван, способный разместить на себе сборную России по кёрлингу. В центре массивный дубовый стол, ножки которого чуть тоньше столбов электропередач. Шкафы заменяли пеналы, со стеклянными дверцами. Кстати, если их плотно сдвинуть вместе, то получится мебельная горка для гостиной. На стенах висело коллекционное и вполне боевое оружие. Справа холодное. Ножи, сабли, мечи, алебарды. Слева огнестрельное. От древних пищалей до снайперских винтовок Чукавина и Грязева.
Надо заметить, что способы, как лучше обустраивать жильё в городе и провинции сильно различались. Наверное, всему виной крысы. В мегаполисе со времён первых мутаций, считалось за правило минимизировать количество мебели в доме. У шкафов и кроватей высокие ножки, чтобы проникшие в дом зверьки не могли спрятаться и неожиданно напасть.
В провинции проблема крыс не стояла так остро. Зато имелись хищники покрупнее: волки, лисы, одичавшие собаки, выжившие и адаптировавшиеся к генным изменениям. Если такая тварь проникнет в жилище, то нужна тяжёлая, громоздкая мебель, которой можно отгородится от хищника или забаррикадировать вход в другую комнату. Во всяком случае этому учили популярные блогеры и всевозможные справочники по выживанию.
Радушие хозяина и расположившегося рядом Вовы Шуйского имело свои пределы. Если на людях они пытались демонстрировать добродушие и даже некоторою долю уважения, то сейчас в пристальных взглядах паханов откровенно читались снисходительность и превосходство. Даже тон, которым Вениамин Дмитриевич пригласил занять кресло и налить себе из бутылки, которая стояла на другом краю стола, указывал, что присутствующие не считают гостя себе ровней. Ни по социальному статусу, не по понятиям.
Добродушие хорошо, когда общаешься с толпой сторонников, чтобы не вызвать у подчинённых комплекса неполноценности. Наедине же, следует демонстрировать жёсткость и купировать любое желание прекословить. Давить харизмой и качать свои права. Гость должен чётко понимать, что ему оказали честь и теперь от него требуется исполнить волю хозяев.
Да-а-а, в этом вопросе Лазарь Давидович оказался значительно гибче. Может поэтому не пожелал присутствовать на встрече.
— Буду краток, — начал Вениамин Дмитриевич, поднимая стакан в приветственном жесте, — Кому намазать лоб зелёнкой скажет Вова, с моей стороны хочу заверить, что тема не связана ни с политикой, ни с разборками внутри криминальных сообществ.
При фразе «буду краток» Шрам едва сдержался от улыбки и пожалел, что этикет дружеских встреч запрещал оставаться в лицевой повязке. По ней сразу можно определить, насколько высоко позиционирует себя употребивший это высказывание. Вот, как минимум, инструктор в учебке, слямзивший цитату Антона Павловича Чехова, как максимум, теневой лидер государства.
Фраза вошла в моду со времён последнего избранного всенародным голосованием президента. Все последующие выдвигались либо из рядов правящей верхушки, либо, как сейчас, голосованием губернаторов и лидеров общественно-политических движений. Беня Корень в эту плоскость не вписывался.
Вова, не тратя лишних слов, извлёк из внутреннего кармана пачку фотографий и бросил их на столешницу перед стаканом Шрама.
Не желая ни разочаровывать, ни ссориться с хозяевами слободы, Шрам подобрал снимки и принялся рассматривать.
— Позже посмотришь, — подал, наконец, голос Шуйский, — Когда займёшься разработкой операции. Так это у вас называется? Заодно ознакомишься с имеющимся у нас досье на обоих. Имена и адрес проживания в слободе на обратной стороне. А сейчас перетрём за сроки и по оплате. Одно могу гарантировать точно — сделаешь всё красиво, будешь в шоколаде.
— По тебе не скажешь, что ты в шоколаде, — пробурчал Шрам, переворачивая фото и знакомясь с именем будущей жертвы.
— Чё ты вякаешь? — вскипел глава шуйского ОПГ.
— Не гони волну, Вова, — оторвавшись от чтения, Шрам поднял глаза на авторитета, — Сколько раз твои люди пытались пустить в расход этих персонажей? Три? Четыре попытки были?
Шрам перевёл взгляд на Беню и продолжил:
— Мне нужен расклад по всем эпизодам. Сколько людей было задействовано, какое оружие применялось, как пытались замочить и где? Если остались живые свидетели, то мне нужно поговорить с каждым. Не хочу повторять ваши ошибки.
Вова набычился и сжал кулаки, но почему-то промолчал. Вениамин Дмитриевич откинулся в кресле, заложил ногу на ногу и пригубив напиток, поинтересовался:
— Лазарь растрезвонил?
— Сам догадался. Зная методы Вовы Шуйского это не трудно.
— Но ты ведь встречался с нашим банкиром?
— Естественно! — признался Шрам, понимая, что отрицать очевидное бесполезно, — Как только нашёл проводника и договорился об оплате, сразу отправился в банк. Я не таскаю с собой большие суммы наличными. Проводника зовут Юра Рейнджер. Сняв необходимую сумму со счёта, сразу же передал её проводнику. Вашим людям не составит труда спросить у него.
— Мы в курсе, — невозмутимо сказал Беня, — Меня интересует, что ещё тебе надул в уши Лазарь?
Всё-таки в этом триумвирате Корень считался академиком, а его подельники с трудом тянули на профессоров. Нет, Вова Шуйский совмещал ставки физрука и трудовика в средней школе рабочего района.
— Предупредил, что ты, Беня, считаешь меня за залётного фраера, готового ради бабла и твоего хорошего расположения, вписаться в любой блудняк. Впрочем, это я и без него понял, когда ты в «Шалмане» братве пургу гнал о своей осведомлённости. Ваш информатор прогнал фуфло обо мне, а вы купились как пацаны. Так что ничего вы обо мне не знаете. А то, что вам известно
