Баламут 3 - Василий Горъ
— Я виню себя в ее гибели до сих пор… — угрюмо признался я и ласково погладил ее по голове. — А еще понимаю, сколько боли ты пережила в том числе и из-за меня, поэтому ни в чем тебя не виню.
— Зато даришь мне все то тепло души, что недодал ей, верно?
Эти слова заставили меня на несколько мгновений ухнуть в недавнее прошлое и вспомнить фрагмент разноса, устроенного мне Язвой и Бестией:
— Рат, скажи, пожалуйста, почему ты стараешься держать Машу на расстоянии? Ты что, забыл о побочках передачи Силы? Или хочешь, чтобы эта женщина сломалась под гнетом чувства вины, вызванного постоянным усилением желания быть с тобой?
— Нет, не забыл. Я просто не знаю, как себя правильно вести.
— Просто не отталкивай. И относись, как к одной из своих женщин…
Эта «подсказка», вовремя всплывшая в памяти, помогла подобрать нужные слова:
— Ее часть тепла души я отдавал только в самые первые дни. А сейчас ты получаешь свое собственное, так как стала неотъемлемой часть семьи. Кстати, это ощущение появилось задолго до появления резонанса и синергии!
— Я это знаю. И понимаю, что будь все иначе, ты не предложил бы мне мутацию с подпиткой Сутью!
— Ты права.
— Вот и я теперь ощущаю тебя не горячо любимым другом Танюшки, а частью своей души…
— Но…?
Она немного поколебалась и очередной раз переступила через страх открыться:
—…но я продолжаю бояться. На этот раз за тебя!
— А что мне, по-твоему, может грозить? — недоуменно спросил я.
Целительница криво усмехнулась и заговорила чуть иначе, принявшись выделять отдельные фразы интонациями:
— Я вошла в твой род, умолчав о своем прошлом. Живи я в Замке, не выходя в свет, ничего страшного бы не произошло. А теперь, когда возникла необходимость прикрывать тебе спину, причем не на Той Стороне, не в Эдноре, а в Императорском дворце, без проблем не обойдется. Ведь Виктор — княжич. Из Гундоровых. Как его брат и их родичи. Значит, вся эта толпа регулярно выходит в свет, вкладывается в повышение влиятельности своего рода и, конечно же, делает все возможное, чтобы понизить влиятельность всех остальных родов. А тут Елисеев-Багряный, в свите которого девка, которую запросто можно назвать порченой…
Почувствовав в эмоциях Маши вспышку безумной ярости, я чудом не прервал этот монолог, но вовремя сообразил, что целительнице необходимо выговориться и выплеснуть наружу все, что травит душу. Поэтому задавил первоначальный порыв и немного потерпел. Как выяснилось буквально через мгновение, не зря:
— Но больше всего пугает не то, что мое прошлое гарантированно используют, как средство для твоего очернения, а твой характер. Вернее, та жажда мести, которая в тебе уже проснулась и пробудила желание воздать сторицей за причиненное зло. А я до смерти боюсь, что попытки отомстить за полузабытые обиды выйдут боком тебе, Ларисе и Даше!
— Это все твои страхи, или есть какие-нибудь еще? — после небольшой паузы спросил я.
— Серьезные — все. С остальными потихоньку справляюсь… — ответила она.
— Что ж, тогда давай-ка посмотрим на них с той стороны, с которой они не пугают. Итак, жажда мести действительно проснулась и действительно пробудила желание воздать сторицей за причиненное зло. Но с чего ты взяла, что я буду мстить в лоб, то есть, так, как принято в высшем свете? Маш, на поединки ЧЕСТИ вызывают только тех, у кого она ЕСТЬ, а эти твари не заслуживают даже толики уважения, поэтому я уничтожу их, не задуряясь соблюдением ни писаных, ни неписаных законов! К примеру, найду их при помощи «Ока». Сегодня же ночью. И переправлю прямо из уютных спален на Ту Сторону. Мутировать, знакомиться с корхами и осваивать новый мир. Ты, главное, помоги с установочными данными и идентификацией!
Эмоции Хельги полыхнули такой сумасшедшей надеждой, что я чуть не рассмеялся. Увы, буквально через миг на смену этому чувству пришло почти такое же сильное сомнение:
— Рат, прости, но найти их всего за одну ночь нереально!
— Маша, мужчине, под руку которого ты ушла, надо верить! Причем не разумом, а сердцем, то есть, слепо! — хохотнул я, разомкнул объятия, откинул в сторону плед, вскочил с дивана и протянул женщине руку: — Вставай — нам пора заняться делом!
— Открывать «Окно» нрямо с борта самолета, летящего со скоростью за тысячу километров в час⁈ — ошалело спросила она.
— Маш, что непонятного в словах «верить» или «слепо»?
Она закусила губу, решительно тряхнула головой, вцепилась в мое запястье и встала. Затем проследовала за мной в салон-спальню, поняла, что я веду ее к кровати, занятой моими женщинами, и растерялась.
Я мысленно усмехнулся, сел рядом со сладко спящей Шаховой, убрал непослушный локон с аккуратного розового ушка, наклонился и еле слышно прошептал:
— Милая, мне очень-очень нужна твоя помощь!
Лара переключилась в игривый режим чуть ли не раньше, чем пришла в сознание. Поэтому, открыв глаза и увидев рядом со мной Хельгу, пошутила в своем любимом стиле:
— В совращении Маши?
— С такими задачами я, как мне кажется, способен справиться сам…
— Тебе кажется! Вернее, с моей помощью процесс доставит значительно больше удовольствия… — тихонько хохотнула Язва, бесшумно встала, чтобы ненароком не разбудить Дашу, накинула на плечи халат, дотронулась до моей руки и, «всадив» щуп в магистральную жилу, мгновенно посерьезнела. Поэтому в темпе вышла в гостиную, дождалась нашего появления и вперила в меня тяжелый взгляд: — Рассказывай!
— Нам надо найти несколько человек, некогда очень сильно обидевших Машу, и переправить на Ту Сторону.
Женщина врубилась в суть моей просьбы с полпинка:
— Система распознавания лиц — «Око» — «Зеркало»?
— Ага! Причем первый этап — в режиме «инкогнито».
— Уточнять было не обязательно… — злобно мурлыкнула она, метнулась к нужной фальшь-панели, прижала к сканеру ладонь, дождалась завершения процедуры идентификации личности и продемонстрировала онемевшей Хельге стойку с весьма специфической аппаратурой. Потом упала в кресло, размяла пальцы и повернулась к нам: — Ну, чего молчим? Нужны фамилии, имена, прозвища, фотографии и тэдэ…
* * *
…Как я и предполагал, большая часть обидчиков Марии Матвеевны обнаружилась в столичном поместье Гундоровых. Что, на мой взгляд, было более чем логично, ведь члены одного из влиятельнейших родов Империи не могли пропустить прием по случаю дня рождения Императрицы. Само собой, нашли и меньшую: двое магов-стихийников, видимо, успевших впасть в опалу, нашлись под Муромом, в родовом поместье, проректор — у себя в особняке, «Ванечка» — в штабе гарнизона, и так далее. Но открыть «Око» или «зеркало», находясь на борту летящего «Стрибога», у нас не получилось, так что ко второму этапу запланированного мероприятия приступили где-то часа через полтора после приземления, доехав до моей квартиры и убедившись в том, что она «чистая».
Первым делом «заглянули в гости» к любителю «обслуживания прямо на рабочем месте», благо, к этому времени он успел лечь спать, ткнули шприцом-пистолетом, отправляя в медикаментозный сон, и кастрировали. С использованием деструкции, заклинания школы Хаоса, откатить воздействие которого одной лишь Жизнью было нереально. За пару минут до завершения экзекуции Бестия, отслеживавшая перемещения Ивана с помощью «Ока», сообщила, что он зашел в туалет, и мы помогли ему сначала качественно потерять сознание, а затем правильно упасть. В результате герой-любовник, увы, не заслуживший по-настоящему серьезной кары, обзавелся прелестным неубираемым шрамом крайне отталкивающего вида во все смазливое личико и парой-тройкой переломов, а Маше полегчало еще немного.
Следом за этими уродами воздали сторицей шушере, усугубившей последствия самых первых и самых сильных потрясений. А в четвертом часу утра, когда Язве, наконец, удалось взломать систему контроля и наблюдения столичного особняка Гундоровых, поработать с архивами записей камер и подготовить фильмы, убедительно объясняющие технологию исчезновения интересующих нас персон, занялись последними. При этом особо не мудрили — открывали «Око», вырубали спящих красавцев шприцами-пистолетами и через «зеркала» перетаскивали к себе.
Правда, после того, как собрался полный комплект, пришлось слегка поднапрячься. В смысле, сгонять в Замок, позаимствовать в мастерской деда здоровенную сварную клетку, под защитой которой он оставлял на Эдноре животных-«первопроходцев», и перенести большим «зеркалом» на полянку неподалеку от области, не так давно занимаемой Червоточиной. Зато потом все пошло своим чередом — мы заклеили пленникам рты, чтобы не шумели, увешали тела всеми необходимыми усилениями, дабы бедняг не повырубало прямо в момент
