Будем жить! (СИ) - Сердюк Алексей

Троица переглянулась и двое местных, Акулов и Володихин, отрицательно помотали головами. Сиротин неуверенно кивнул, но потом в голос добавил:

- Ну, я-то ехал в конвое, но особо не приглядывался… да и давненько это было уже. Так что, честно говоря, разве что самое общее представление имею.

- Ясно, ещё лучше... Тогда быстренько уточните, кто такое представление всё же имеет, и этих знающих организуйте хоть как-то, чтоб могли худо-бедно друг друга прикрывать и соображали, что делают – некогда учиться. Сделаем временную группу проверки, или разведки, да хоть зачистки если хотите… Да, подбирайте тех, кто соображает и автомат держит в руках крепко, а то в своих дырок наделают ещё… Остальных – делите на три части, как хотите, но чтоб были и фланговые, и тыловое охранения, хватит ломиться буром – и так, везло нам немеряно, ни одного хищника не попалось, или сытые все были. Но – к вечеру уже проголодаются наверняка! Вперед у нас и так куча народу пялится, а вот всё остальное пространство контролят хуже некуда, слепые зоны. Пока всё, больше в голову ничего не приходит…

Комоды переглянулись, Сева нахмурился:

- А если лейт начнет пальцы гнуть?

Ответил, на удивление, Сиротин:

- Да и хрен с ним. Запретить нам осторожничать он не может, не каждому же подчинённому будет отдельно ноги переставлять и голову вручную поворчивать; а стебать будет – так промолчим и проглотим. Как-то жить мне больше хочется, чем в фавор к залётному «шакалу» попасть. Тут дай бог утром нам живыми проснуться, да в полном составе и со всеми частями тела! А его понты я как-нибудь уж переживу…

Действительно, наш Золин поначалу, глядя на ощетинившийся стволами строй, попытался «ускорить движение», но – «итальянскую» забастовку придумали задо-о-олго до нас! Теперь даже команду «ложись!» мы все выполняли медленно и осторожно, внимательно осматривая куда более густую, чем у ЦУП-а, травку, перед умащиванием в неё родимого брюха. Собственно, я так делал с самого начала этого идиотского «забега», а потому давно уже заслужил от лейта презрительное прозвище «тюлень снулый», но особо по этому поводу не парился – много чести. Но когда весь взвод начал демонстрировать то же самое… Короче, летеха довел нас до крупной рощи, и заявил:

- Так, хиляки, вижу, вы уже совсем сдохли! Да и вечер уже, так что на сегодня заканчиваем. Крайний приказ (ох и любят некоторые вояки этакие псевдосуеверия – не говорить слово «последний» по отношению к себе и вообще людям, не бриться перед боем и тому подобное…) – захватить вот эту рощу и устраиваться на ночлег! – и с самодовольной ухмылкой (ну надо ж, доблестный какой – ушатал-таки взвод курсантов, а сам орлом топорщится!.. поползал бы с нами – мы бы и сравнили, какой ты орел…) отвернулся к радисту. Тот как раз что-то пытался ему доложить…

Отделения потянулись было к деревьям, но трое ком-одов быстро навели в стаде порядок, ко мне подошли четверо отобранных для группы разведки бойцов и присели рядом – договорились, что разведку поведу я, как знакомый с дикой местностью как бы не больше, чем все остальные. Мне идти к деревьям и густому кустарнику под ними не хотелось совершенно. Прислушавшись к себе, я понял, что все мои органы и части тела предупреждают об одном – в роще смертельно опасно! Был бы я сам-один – чем угодно клянусь, обошёл бы рощу по большой дуге, но игнорить приказ вышестоящего в армии себе дороже…

- Злой – ты решил подремать на травке?! Приказ был отдан! – это летёха свой командный авторитет поднимает, «строить» пытается. Ну-ну, поори немного, авось подустанешь…

Я вытащил из кармана рюкзака бинокль-восьмикратник (единственный взятый с собой в армию, как хороший баланс между качеством и возможностью угробить безвозвратно) и принялся рассматривать растительность в сотне с лишним метров перед собой. «Чуйка» настойчиво твердила о том, что лезть туда – с большой вероятностью означает «сдохнуть», но из-за чего?! Нет, я конечно верю, что у некоторых особо одаренных личностей (не шутка ни разу, скорее зависть!) седалище сигнализирует о неприятностях просто так, по факту наступающих проблем. Но я-то себя знаю и к таким счастливчикам не отношу, ибо не с чего – все мои таланты находятся в плоскости сугубо материальной… Значит, есть что-то, что меня насторожило, не может не быть! Как тогда в рухнувшем самолете: услышал, совсем едва, на грани осознания, шорох чьего-то движения, и потому залёг – дожидаться живого шустрика, оказалось, врага ждал. И выждал! А если бы отмахнулся от этого подозрения – то он бы меня дождался... Так что же там такое, в этой драной всеми рогачами Мира роще, не так?! Есть ведь что-то, неприятное такое, отдает душком мерзким, аж мурашки по спине маршем шаг печатают… стоп! Ещё раз – неприятное… отдает душком… запах?! Ветерок порывами, слабенький, сейчас вообще стих, но только что был момент, как раз от рощи в нашу сторону? Бинго, оно самое!

- Курсант, в чем дело?! Вы собираетесь выполнять полученный приказ, или будете и дальше с умным видом в бинокль пялиться?! – это наш бесценный командур, бравый лейтенант-десантник, горло надрывает. Были бы на Старой Земле – мог бы уже и в ребра двинуть, но тут чревато, сдерживается «золушок». Точно, надо будет ему такую кликуху подвесить, типа производное от «совершенно случайно» вышедшей замуж за прынца «вумницы и крысавицы», а главное – племянницы, конкретно так продвинутой тётки-феячки. Уж нафеячила племяшке так нафеячила, не пожалуется!

Чего меня на стёб поперло?! А, это я боюсь так, порядок. Боюсь, чего тут перед собой супермена корчить, но чего именно?! Чем воняет из рощи, да так, что у меня скоро панамка на волосах висеть будет, а «камка» термосом прикинется – поскольку волосы дыбом не только на голове уже, кажется, топорщатся? Должен быть знакомый запах, но как назло, ни ветерка… Так, у летёхи сейчас из ушей пар свистеть начнёт – ну, или не из ушей, если вышибет не крышку... пора топать, так или иначе. Но – не торопясь…

- Рыжий, слушай сюда. – я выпрямился и повернул голову к четвёрке «разведчиков». – Идём медленно и крайне осторожно, и всё время принюхиваемся. Как только запах станет ясно слышимым – останавливаемся и пробуем опознать, чем воняет. Никто передо мной не лезет, и все в готовности быстро драпать оттуда сколько хватит сил!

- А-а-а… Следопыт, а чем вонять должно?! – выпучил глаза Роман, поправляя на лысине панаму. Я пожал плечами:

- Да вот то-то и беда – чую, что там опасно до ужаса, и запашком вроде едва-едва тянет знакомым, но каким именно, никак не вспомню! Если б не приказ лейтенанта – я говорю в полный голос, и меня слышат не только «разведчики», – я бы вообще обошел бы эту поганую рощу десятой дорогой, и лучше в строго противоположном направлении. Но приказ есть приказ, поэтому попрёмся мы с вами сейчас в самую жопу дракона, с радостными криками «Выходи биться, чудище поганое!».

Лейтенант ожидаемо не стерпел:

- Курсант Злой, я в этой роще, пару месяцев назад, двое суток отдыхал, с друзьями – и, как ни странно, никаких опасностей не встретил! Там есть вода, вполне пригодная к употреблению, да и вообще роща удобная для ночлега – а ты своими сказками просто морочишь голову, прикидываясь… как там тебя называли… Следопытом?! Корчишь тут великого знатока, да еще позволяешь себе какие-то высказывания… По прибытии на Базу мы ещё поговорим о твоём поведении, о том, что такое субординация в армии и как положено выполнять отданные командиром команды. А пока, раз ты такой… смелый – шагом марш за мной! – летёха поправил на плече висящий стволом вниз «калашмат» и, всем своим видом показывая презрение к «жалкому трусу», потопал едва не строевым шагом к деревьям и кустарнику под ними.

Значит, этот дятел тут был… два месяца тому! Ну или парой-тройкой декад больше, вряд ли он сильно утруждал себя подсчётами… Да тут за час могло набежать или наползти такого, что при одном взгляде поседеешь! Ну куда он лезет, да ещё так нагло?! О, остановился, ждёт… нас, мать бы его! Ладно, идём, искренне надеюсь, эти оставшиеся до густой растительности тридцать метров дадут нам хоть какую-то фору…