Александр Афанасьев - Друзья и враги
Принц испуганно захлопнул книжку. В темной тиши библиотеки словно морозным воздухом дунуло. Как тогда – он едва ли не первым из всех пассажиров машины увидел у фургона на противоположной стороне улицы парня в черной кожаной куртке с автоматом Калашникова – и рывком стащил принцессу на пол, закрывая собой.
Мария была беременна их первенцем, Николасом. Террористы из ИРА приговорили их к смерти и попытались исполнить приговор на Кенсингтон. Тогда Господь зачем-то оставил его и его семью в живых – возможно, предназначенная ему в этой жизни чаша страданий не была испита им до дна…
Принц внезапно понял, что он в этом кабинете не один. И то ощущение – словно морозным воздухом обдало – это было наяву. Воздух был не морозным, а сырым и холодным, и ворвался в библиотеку, когда открыли потайную дверь.
– Кто здесь?! – резко спросил принц Уэльский.
– Это я, Ваше Величество…
Из-за ряда полок шагнул секретарь Ее Величества сэр Август. Неприметный знаток церемониала, распорядительный и незаметный, он настолько прижился в Букингемском дворце, что стал почти что частью интерьера.
– Что ты здесь делаешь? – удивленно спросил принц. – Разве ты не должен заниматься церемониалом похорон во дворце?
– Церемониалом есть кому заняться, Ваше Величество, – ответил сэр Август. Рыцарское звание ему было пожаловано всего три года назад, до этого он многократно отказывался.
– Ты неправильно меня титулуешь, Август. Я не монарх и, возможно, никогда им не стану.
– Станете, Ваше Величество. Возможно – станете.
Принц Уэльский почувствовал недоброе.
– О чем вы говорите, сэр Август?
Сэр Август уже не казался ни маленьким, ни плюгавым – эти каменные серые стены словно напитывали его силой.
– Ваше Величество, согласно тайному церемониалу я, как секретарь Ее Величества, безвременно ушедшей от нас, уполномочен вручить вам, лично в руки и без свидетелей, некий тайный документ, подписанный лично Ее рукой. Этот документ должен быть вручен не позднее двадцати четырех часов с часа смерти, и я сим исполняю волю Ее Королевского Величества.
С этими словами сэр Август достал из-под полы своего костюма и протянул принцу пакет из плотной бумаги, формата А4. Было заметно, что пакет очень старый – такие пакеты бывают желтыми, но сейчас материал посерел от времени и пыли. Пакет был запечатан красным «королевским» сургучом, но к нему не была приложена ни малая, ни большая королевские печати. Вместо этого на сургуче виднелся оттиск какого-то странного восьмиугольного перстня.
– Я не вижу здесь королевской печати, Август, – сказал принц, осматривая конверт.
Вместо ответа сэр Август поднял левую руку. На указательном пальце красовался перстень из какого-то черного камня, по размеру и форме он как раз подходил к отпечатку.
– Королевская воля опечатана вашим личным перстнем?!
– Ваше Величество, сломайте печать – и все поймете…
Принц, уже не обращая внимания на ненадлежащее титулование, сделал то, что сказал ему королевский секретарь.
В пакете оказался опечатан еще один конверт, поменьше, запечатанный тем же самым сургучом и тем же самым оттиском перстня, и письмо. Письмо было писано на бумаге с водяными знаками того сорта, который используется в Королевской Канцелярии, писано было рукой, чернилами. Принц узнал почерк своей матери, чернила сильно выцвели – было видно, что это письмо хранилось долгое, очень долгое время…
Я, Елизавета Виндзорская, принцесса Йоркская, вступая на Виндзорский престол, сим клянусь в верности Британии, англиканской церкви и рыцарям ордена Пламени, свято блюдущим ее интересы, и обязуюсь сохранять и поддерживать неотъемлемые права и привилегии, данные ордену и паладинам его, да поможет мне Господь.
Дано в Ньери, Кения, написано собственноручно.
1952 год.Принц Уэльский подошел к столику, который находился в углу этой большой сухой комнаты, включил освещение. Здесь была очень сильная лампа, предназначенная специально для чтения старых, с выцветшими страницами книг, здесь же была бронзовая лупа. Включив лампу и поставив лупу на текст, принц тщательно осмотрел его, особенно подпись, ища по мере возможностей и опыта следы подделки. Но следов не было. Да он и так понимал – это не подделка.
Документ, который он увидел, свидетельствовал о тризне, государственной измене. Королева Великобритании, вступая на престол, не могла клясться в верности никому, кроме Великобритании и ее народа. Ни письменно, ни устно, ни как-либо еще. Тем более – какому-то подозрительному, явно заговорщическому ордену.
Но она поклялась. Его мать – поклялась.
– Что это значит, Август? Что это за ерунда?
– Ваше Величество…
– Перестань меня называть чужим титулом, черт бы тебя побрал!
Пакет с тайными печатями грохнулся на пол от удара принца кулаком по столу. Сэр Август едва заметно улыбнулся:
– Ваше высочество, это тайный церемониал, который должен пройти каждый наследник, вступающий на по праву принадлежащий ему престол.
– Тайный церемониал? Это сильно смахивает на государственную измену, Август. Прежде всего – вашу государственную измену. Храни Господь, только из уважения к моей матери я не открою никому эту тайну, но я больше не хочу вас видеть, ни во дворце, ни в этой комнате. Вон!
– Ваше высочество, мы видимся в последний раз, – сказал сэр Август, – по уставу ордена я, служивший одной из величайших монархинь за всю историю страны, не могу справлять службу при новом монархе. Вашим слугой будет тот, кто придет к вам, и на его руке будет этот перстень. Я же клялся на верность Ее Королевскому Величеству и не могу клясться повторно, новому монарху.
– Что за чушь вы несете? При интронизации нового монарха все подданные приносят ему клятву верности точно так же, как до этого приносили клятву верности предшествовавшему монарху. Это законная процедура, не вам ли это знать?
– Сэр, эта клятва ничего не значит.
– Что?! – вскричал принц.
– Эта клятва всего лишь формальное признание суверенитета, – подтвердил сэр Август, – я же клялся клятвой особого рода в Вестминстерском аббатстве. Я клялся отдать жизнь за Ее Величество, отдать всю свою кровь, до последней ее капли – и был готов сделать это каждую минуту своего служения вашей матери.
Принц вздохнул.
– Сударь, очевидно, вы повредились умом. Сначала вы приносите документ, опечатанный вашим перстнем, потом… Мы все любили Ее Величество…
– Милорд, в пакете, опечатанном перстнем…
– Вашим перстнем, Август.
– Сэр, это не мой перстень. Уже не мой. Этому перстню больше трехсот лет.
– Хорошо, Август, хорошо. Так что же в этом пакете?
– Вы можете увидеть это сами, милорд.
– Предпочитаю сначала услышать это от вас. Хочу узнать, как далеко зашло ваше помешательство. Или ваша измена.
– Милорд, в этом пакете находится очень древний документ. Его называют Декларация Балморал. Этот документ был подписан вашим предком, Его Величеством Карлом Вторым Стюартом, при восшествии на престол. Собственно говоря, подписание данного документа и являлось одним из условий восшествия Карла на престол и реставрации британской монархии. С тех пор, по давней традиции, каждый из монархов, который восходит на престол, обязан подтвердить верность принципам Декларации Балморал. Вы можете сломать печати и ознакомиться с Декларацией, вы можете заверить своей рукой верность Балморалским принципам, не зная их. В любом случае – отказ от Балморалских принципов будет означать не только крушение монархии, но и скорее всего – повторение времен Оливера Кромвеля. Желающие найдутся…
Принц Уэльский посмотрел на упавший на пол пакет, потом – на сэра Августа.
– Моя мать читала это?
– Нет, милорд. Она предпочла подписать это, не читая. И никогда потом об этом не жалела, потому что Балморалские принципы дали ей вернейших слуг из среды дворянства, какие только могут быть в этом презренном мире. Да вознесет Господь ее душу…
Принцу теперь казалось, что не только сэр Август, но и он сам постепенно трогается рассудком.
– О каком ордене говорится в этом манифесте?
– Орден Пламени, Ваше Высочество. В этом ордене имею честь состоять и я.
Сэр Август церемонно поклонился.
– И что это за орден? Только простыми словами, без всего этого мракобесия.
– Этот орден был создан англиканской церковью в дни кровавого безумия, охватившего страну. Король умер – и на престол встал безумный тиран, сын помещика. Тогда простолюдины лили кровь аристократов, и крови этой было чертовски много, доложу я вам. И тогда было решено создать тайный иезуитский орден…
– Так вы иезуит?! – снова разозлился принц Уэльский. – Только этого не хватало!
– Имейте терпение, милорд, и дослушайте до конца. Наш орден был создан по типу иезуитского, но никогда не относился к католической церкви. Цель, поставленная святыми отцами-основателями, была проста – прекратить в стране террор и вернуть заблудшие души к алтарю. Орден был создан в одна тысяча шестьсот пятьдесят седьмом году от Рождества Христова – так что делайте выводы сами, милорд[30].
