Кэтрин Азаро - Укротить молнию
— А ты нас прокати до Марса и назад, — предложил Дэн.
— Нет!
— Не прокатишь — не получишь доступа на базу, — упиралась Хизер.
Эльтор что-то пробормотал на своем языке. Мне не надо было знать, что он сказал. И без того было понятно, что он выругался себе под нос. А еще я видела, как за внешней бравадой Дэна и Хизер все еще скрываются сомнения. Я положила руку на плечо Эльтору.
— Это твой единственный шанс.
Эльтор отрешенно вздохнул и обратился к Хизер:
— Если мы сможем попасть к кораблю, обещаю прокатить вас вокруг Земли.
— Идет! — радостно откликнулась та.
Лунный свет просачивался сквозь шторы, заливая комнату серебристым сиянием. Снаружи, в тишине ночи, вовсю стрекотали сверчки. Я сидела с Эльтором на краю кровати. Не спалось. Остальные ушли готовить наш «визит» на Йейгеровскую базу, оставив нас одних. Мы не стали включать свет — предполагалось, что в комнате никого нет. Эльтор молчал, впав в задумчивость. Оглядываясь назад, я вижу — он прекрасно понимал, что легко мог погибнуть во время захвата Джага.
— Расскажи мне что-нибудь, — произнес он наконец.
— А что бы ты хотел услышать? — спросила я.
— Не знаю. — Он лег и положил голову мне на колени. — Что захочешь.
Мой голос тотчас приобрел напевность, которой я научилась у лучших наших сказительниц.
— Это древнее предание. Мне его рассказала моя мать, Мануэла Сантис Пуливок, а ей — ее брат, Лукарто Сантис Пуливок, который, в свою очередь, услышал его от одного путешественника в Санта-Томас Чичикастенанго. Это предание о Героях-Близнецах. — Ради пущего эффекта я выдержала паузу. — Еще до рождения близнецов их отец и дядя оскорбили Властителей Смерти. Эти двое подняли невероятный шум, играя в мяч во дворе как раз над Шибальбой, или подземным миром, где обитали властелины преисподней. Вот почему властелины лишили их жизни, принесли за оскорбление в жертву. Дядю они похоронили под двором для игры в мяч. Голову отца повесили на дерево — в назидание смертным, что тем следует всячески остерегаться гнева богов и не оскорблять их. Это случилось еще до того, как на свет появились сыновья покойного — Шбаланке и Хун-Ахпу.
— Где ты слышала эти имена? — Эльтор присел на кровати. — Шибаланк и Кванахпа.
— Нет, они произносятся Шбаланке и Хун-Ахпу.
— Так где ты их услышала?
— Собственно говоря, они упоминаются в Пополь-Вух, древней священной книге племени Киче Майя.
— А почему ты сегодня о них вспомнила?
— Но ты же попросил меня рассказать тебе историю.
— Но почему ты решила рассказать именно эту?
— Не знаю. Она тебе не нравится?
Эльтор внимательно посмотрел на меня.
— Просто вчера, перед тем, как нам с тобой заняться любовью, я произнес фразу на иотическом наречии. О великой красоте женщины по имени Шибаланк.
— Шбаланке — мужчина, — возразила я. — Но теперь я вспомнила. Некоторые слова действительно показались мне знакомыми. Наверное, именно поэтому мне и пришла на ум эта история.
— Рассказывай дальше.
— Дочь одного властелина преисподней увидела голову игрока в мяч висящей на дереве. И забеременела, потому что голова плюнула ей в руку.
— Ну, знаешь ли, есть куда более приятные способы обзаведения потомством, — язвительно заметил Эльтор.
— Как в твоей истории?
— Шибаланк и Кванахпа были сестрами-близнецами. От них пошли две древние рейликанские династии.
— Шбаланке и Хун-Ахпу были братьями-близнецами.
Эльтор слушал меня, склонив голову, и по лицу его играли ночные тени.
— Этому преданию моего народа более шести тысяч лет. В земном измерении.
— Тогда это лишь совпадение. Цивилизация майя не такая древняя.
— Так вот ты кто! Майя?
— Нет, моя мать была майя. — Я запнулась. — Отца я никогда не знала.
Эльтор пристально посмотрел на меня.
— Наши ученые полагают, что мои предки прилетели откуда-то с Земли. Иначе почему наши ДНК почти идентичны человеческим?
— Понятия не имею.
— Расскажи мне еще какую-нибудь историю.
— Бог Шбалбан страшно разгневался, когда узнал, что его дочь беременна. — Кстати, ничего удивительного, особенно если принять во внимание жизнь моей матери. — Спасаясь от отцовского гнева, девушка была вынуждена бежать в Срединный Мир, где ее приютила у себя бабка будущих близнецов. Там она разрешилась от бремени, родив Хун-Ахпу и Шбаланке. Они выросли и сделались заядлыми игроками в мяч. Однажды они играли в мяч во дворе, где когда-то играли их отец и дядя, и потревожили богов смерти. Но им удавалось выстоять каждое испытание, какое только устраивали властелины преисподней. Они даже возвращались к жизни после того, как те их убивали. Наконец, желая узнать, как это братьям удается, властелины преисподней потребовали, чтобы те их убили, а затем вновь воскресили. Братья выполнили их приказ. Они убили властелинов преисподней, но вот вернуть к жизни так и не смогли.
— Да, глупо, однако, со стороны этих самых властелинов, — заметил Эльтор, — настаивать, чтобы их убили, а затем воскресили вновь.
— Что верно, то верно, — рассмеялась я.
— А еще ты мне что-нибудь расскажешь? Другую историю?
— Могу про колибри. Я ее ужасно любила, когда была маленькой.
Я сосредоточилась на словах, мысленно переводя их с тцотцильского наречия на английский.
Колибри — такая большая и славная.Именно вот такая.Люди работали в жаркой стране,Они жарили бобовые стручки.Огонь был виден хорошо, ибо был велик.И появилась колибри.Прилетела с небес и увидела огонь.Глаза ей выжгло дымом,И она рухнула вниз, рухнула вниз.Она рухнула вниз, и все увидели, какая она большая.Не верь, что колибри маленькая, она большая.Как у голубя белы ее крылья,Она вся бела.Говорю тебе, люди лгут, когда утверждают, что колибри мала.Те, кто видел, говорят, она большая.Они поняли, какова она.Ведь никто из нас ее не видел,Мы не знаем, какой она была.Да, она щебечет «тцон-тцон» по вечерам.Но мы не знаем, как велика она была.Те, кто видел, говорят, она размером с коршуна,И она близка к отцу-матери.Одноногой мы ее называем.
Я вспоминала слова, и мне тотчас взгрустнулось о матери. До сего дня я вижу ее внутренним взором. Мать декламирует строки, и ее лицо светится радостью. Она любила рассказывать древние предания и легенды, иногда для выразительности помогая себе жестами.
Эльтор в изумлении уставился на меня.
— Сколько лет этой легенде?
— Не знаю, — пожала плечами я. — Это миф из Зинакан-теко.
— А что такое отец-мать?
— Наверное, — я пыталась как можно точнее перевести слово «Тотильмеиль», — что-то вроде «боги-предки».
— То есть колибри — это бог?
— Нет, скорее посланница богов.
— Эта легенда не о птице, — сказал Эльтор.
— Разве нет? О чем же она тогда?
— О космическом корабле.
— Ну ты скажешь! — рассмеялась я.
— Но ведь птица прилетела с небес? Белая и большая? И что, колибри действительно такие?
— В общем-то нет, — вынуждена была признать я. — Они маленькие и темные.
— И они производят этот звук «тцон-тцон»? Они стоят на одной ноге?
— Да нет.
Эльтор пристально посмотрел на меня.
— Цивилизация должна иметь корни. Каковы корни цивилизации майя шесть тысяч лет назад?
— Индейцы каменного века, а какие еще?
— Может ли этой песне о колибри быть шесть тысяч лет?
— Сомневаюсь.
И вновь Эльтор посмотрел на меня.
— В наших преданиях говорится, что сестры попали на Рейликон по Звездному Пути. Это такое темное ущелье между звездами.
— У майя есть похожая легенда.
— Наши ученые полагают, что в этом предании говорится о перелете, который наши предки совершили с Земли на Рейликон.
— А кто их туда увез? И почему?
В ответ Эльтор только развел руками.
— Если предположить, что шесть тысяч лет назад существовала раса космических странников, то ее представители вполне могли переселить жителей одной планеты на другую. Но с тех пор, судя по всему, эта раса вымерла.
Сказанное Эльтором плохо укладывалось у меня в голове.
— С какой стати кому-то перевозить горстку среднеамериканских индейцев на другую планету?
— Древние рейликане несли в себе чистые гены Кайла. — Эльтор говорил, и лунный свет мерцал металлическим блеском на его коже. — Возможно, раса, которая их переселила, хотела усилить имевшийся у нее генофонд. Чистые формы сейчас почти не встречаются. За исключением потомков рейликанских аристократических фамилий.
