Мария Котикова - Святая Инквизиция
Но я - воробей стрелянный. Привыкший и не к такому! Меня уже и Инквизитором не напугаешь, и слугами его не смутишь! Так что сдача курсовых для меня лишь... Неизбежность. Самая обыкновенная. Сдал - забыл. Сдал - гуляй!
Только вот сегодня что-то гулять не особо хочется...
- И как вы можете объяснить свое сегодняшнее состояние, госпожа Зайцева?
А что вам до моего состояния, Кошмар Илларионович? Я же не сплю перед вашими ясными очами! Так, дремлю немножко... А то, что курсовая такая... подозрительно тоненькая, так я что? Я - ничего! Все написала...
Ну, не умею я разводить реверансы на бумаге! У меня максимум - двадцать страниц, считая титульный лист и список использованной литературы. За столько времени вполне могли бы и привыкнуть! Предыдущая вообще была лишь на пятнадцать страниц!
- В смысле?
Отстаньте от меня! Уйдите! Меня и так сегодня с утра помучили!
- Почему у вас глаза так подозрительно косят в разные стороны?
Это на что вы намекаете? Что я слишком хорошо погуляла вечером и ночью?
Ну, тут я не спорю... Погуляла я и впрямь хорошо. Настолько, что лучше бы и не гуляла, а сидела дома да чаи гоняла. А так...пришлось пообщаться с представителями Святой Инквизиции. С Полозом, то есть.
И что ему не спалось сегодня? Ведь в шесть утра на перроне стоял и меня караулил! А потом еще и до дома провожал...
Мне, правда, все тогда было розово и фиолетово да в зеленую крапинку... Так что сейчас я пытаюсь вспомнить - сболтнула ли я чего лишнего или нет...
- От недосыпа, Александр Илларионович. Всю ночь готовилась к защите курсовика! Глаз сомкнуть не смогла!
Вру. А что делать? Не признаваться же, что сестру навещала. Да беседы с Полозом вела... О которых совсем ничего не помню, потому как слишком устала. Вымоталась. У меня же тоже есть свой предел.
И я не могу совсем не спать ночами! Организм у меня ведь не железный...
- Оно и видно.
А почему бы вам не помучить других представителей нашего славного потока, Кошмарик? А то все я, да я... Даже неинтересно становится. Скучно! Или я единственная ваша отрада? По спорам.
Я не сержусь... И не отлыниваю от работы. Просто... надоело. Все. А особенно - наш университет, где ко мне постоянно придираются, а за спиной шепчутся да козни строят... И так постоянно! Передохнуть некогда...
Будь моя воля - рванула бы на Венеру! Отдыхать на курорт... Греться на горячем песочке, путешествовать по горам да каньонам и рисовать... Просто так, для души, а не ради кого-то или чего-то. Но пока - не судьба. И в ближайшее время она не случится. Потому что есть заказ и близящиеся зачеты-экзамены, на которых меня тихо попытаются завалить. От большой "любви" и зависти.
Но к этому я уже привыкла... За столько-то лет как не привыкнуть!
И меня это все почти не волнует. Не трогает. Так же как и различные слухи обо мне и Полозе! Я даже посмеяться над некоторыми версиями нашего знакомства и отношений сумела!
Но это - пройдет. Растает легкой дымкой... Поговорят и успокоятся. Так всегда было. Всю мою жизнь.
- Зайцева, вы же, кажется, уже сдали свою курсовую работу?
А, это снова вы...
- Сдала.
- Тогда почему вы все еще находитесь в аудитории?
Голос - сладчайший мед... Аж страшно. Но я умная и все понимающая. С первого предупреждения. Повторять - не надо.
- До свидания, Александр Илларионович!
Вещи в сумку, ноги в руки и - вперед! На волю... Искать Владимира. Потому как сейчас он мне нужен ну просто как манна небесная! Ведь, чтобы я не думала о химии и всем прочем с нею связанном, но признать надо - без нее мне сейчас не справиться. А так как знания по этому предмету у меня почти нулевые, то надо воспользоваться услугами того, кто в этом разбирается... Тем более, что на Владимире еще с того года висит должок за написанную работу по истории!
Милый, родной, ненаглядный... Где тебя носит, когда ты мне так нужен?
Нет тебя. Как сгинул! Обидно...
А до конца пары еще тьму тьмущая времени! Почти час с лишним... А делать абсолютно нечего. Рисовать не хочется. Депрессия мешает напополам с недосыпом. Книгу, которую специально позавчера на стол выложила, забыла. В библиотеку не заявишься... У меня три книги по живописи двадцатого века не сданы, хотя срок вышел еще три недели назад.
Тоска, одним словом. Даже думать не хочется...
- Ольга, а что это ты тут сидишь одна-одинешенька?
Нашелся-таки! Сам! Ура!
- Уже не одна. Ведь ты здесь.
Эх, милый и добрый друг. Единственный, кого я могу назвать этим словом. Как же я тебя вынуждена подставить. Ведь, если все скроется, то ты можешь разделить мою участь. А я этого не хочу. Очень.
Потому что ты - Друг.
- И правда. Но ты все-таки не ответила, почему сидишь здесь и скучаешь...
- Тебя караулю...
Ты не поверишь правде. Потому что я постоянно лгу. А когда говорю правду, то ей не верят. В большинстве случаев. Потому что мою ложь стали считать правдой... Все. Даже - ты.
- А если - правду?
Мы привыкли сомневаться. Во всем. Даже в правде. Потому что ее для нас не стало... Осталось лишь свое собственное мнение. И все. Другие в расчет не берутся. Ведь они - чужие.
Мой мир тоже делается на чужих и своих. Тех, кому я могу хоть как-то доверять и тех, кто для меня не существует. По той или иной причине. Иногда даже не очень-то важной. Даже - глупой! Но что поделать? Себя не переделаешь... Без желания. А я не хочу меняться. Даже на секунду.
Потому что тогда исчезнет Ольга, а появится Оля, Оленька, Олешка... Но это уже буду другая я! Не та, которая существовала до этого...
- Думу думаю страшную да жуткую... Смертельную.
Ты улыбаешься понимающе и чуть-чуть насмешливо. Твое право Владимир! Твое... думать, что хочешь. Верить или не верить в мои сказки. В замышленное мной страшное дело!
- Какую?
- Как нарисовать портрет в роли чуда-юда так, чтобы он сначала был не заметен, а потом - проявился... Да еще, чтобы на меня никто не подумал о совершенной шалости...
Мы ведь с Кет друзья-враги. И каждая из нас всю свою жизнь старается насолить другой. Но если я по необходимости, потому что терпеть издевательства не умею, то она от злобности да зависти. Я же рисую лучше нее. Намного. И это меня наградили медалью "За заслуги", будь эта железка неладна!
- И что тебе мешает? Я не верю, что отсутствие фантазии!
Университетские коридоры светлые и белые, как в больнице. Нет только этого жуткого запаха лекарств! На подоконниках, огромных, но все-таки меньших, чем у меня дома, стоят кактусы. Жутко дорогие и редкие. А еще красивые... Все! Хотя кто-то может сказать, что они жуткие, колючие и вообще какая от них польза?
А мне - нравится. Потому что кактус это я! Так же, как и мышь. С той лишь разницей, что моя серенькая ипостась всю свою жизнь старается не попасть в лапы к кошке, а колючей это все по барабану! Сам кого хочешь исколет! Знай только ноги уноси...
Кактусы живучие. Из всех растений на Земле они единственные кого можно встретить более-менее часто. Их можно увидеть в кафе, больницах и школах. Даже некоторых домах! Кактусы же неприхотливы... И упрямы.
Они хотят жить.
Как и я.
Но вряд ли мне позволят такую роскошь. Я же никому не нужна настолько сильно, чтобы меня стоило спасать!
- Ее, слава Богу, у меня вполне хватает! А вот необходимых красок нет...
Я не хочу тебя ввязывать в это дело. Но выхода у меня нет. Ведь мне больше не к кому обратиться.
- Это какие же тебе нужны краски, а?
Голос заинтересованный, с капелькой профессионализма. Это ведь соединения и реакции!
- Такие, чтобы на свету висела одна картина, а в темноте превращалась в другую.
- Как симпатические чернила, что ль?
Какие-какие? Такого феномена я не знаю... А надо?
- Это что за зверь такой?
Нет, я, конечно, умная. Но не настолько же! Тем более, что все знать - невозможно! В моем случае - нереально. У меня же не память, а решето! Все мысли и поручения проваливаются в небытие!
- Ну ты даешь, Ольга! А еще - художница!
Вот сейчас возьму и обижусь! И разговаривать с тобой не буду!
- Не злись. Я сейчас тебе все объясню... Раз уж у тебя такой провал в образовании... Симпатические чернила бесцветны, но при определенных условиях - проявляются. Для этого надо лист бумаги, на котором текст написан ими, надо обрызгать или смочить специальным раствором. В твоем случае катализатором должны служить либо цвет, либо темнота. Вот и все.
