Роман Куликов - Дары некроза

— О как. Я уж думал, что всё на этом свете повидал, но мертвяки ко мне в гости еще не заглядывали.

— Да живой я. В пустыне заплутал, недавно только нашелся, дядька не знал, — поспешил сказать Роди, чтобы избежать лишних вопросов.

Морф продолжал покачивать фонарем, разглядывая нежданного гостя.

— Не знал, говоришь?

— Так и есть, не знал. А вчера, как отсюда вернулся, враз мне тумаков надавал и с утра к тебе отправил.

— Тумаков? — задумчиво протянул начальник. — Не видать что-то отметин. Или не Берс бил?

Роди принял сконфуженный вид:

— Он. Только я-то помоложе все-таки да пошустрее. Увернулся.

— М-м-м, — многозначительно произнес начальник шахты и опустил фонарь. — Ну, ладно, раз так.

Роди смог наконец узреть широкоскулое, украшенное густыми черными усами лицо Морфа. Темные, близко посаженные глаза смотрели колко и проницательно.

— Проходи. — Начальник шахты мотнул головой, развернулся и сам пошел в дом.

Роди неслышно выдохнул — начало положено — и шагнул вслед за Морфом. Только сейчас он заметил, что в другой руке у хозяина дома тускло поблескивает спусковым механизмом самострел. Роди и не знал, что все это время его держали на мушке.

Они с начальником были примерно одного роста, только Морф намного крупнее и шире в плечах. Роди однажды видел его в доспехах — настоящая скала.

— Какого лысого он тебя прислал? — спросил хозяин дома, не оборачиваясь.

— По поводу вчерашней сделки.

Морф провел его в столовую, поставил фонарь на стол посреди тарелок с едой и ломтями хлеба. Уселся на стул с высокой спинкой, положив перед собой самострел.

— Эй! — крикнул начальник шахты куда-то в сторону. — Ты где шастаешь, старая гонза?! Почему брага еще не на столе?!

Из темноты появился слуга — седой, морщинистый старик. Высокий, худой, в белой холщовой рубахе, затянутой витым поясом, в черных штанах и босой. Принес бутыль браги и поставил перед Морфом.

Начальник зло посмотрел на него:

— Какого лысого я должен ждать? Не будешь шевелиться — отправлю в штольни подыхать. Ясно тебе? — Ответ ему не требовался. Он взял две кружки, дунул в них, потом плеснул в обе из бутыли. — Садись, — кивком указал Роди на табурет и пододвинул одну из кружек. — Пей.

Роди сел и под насмешливым взглядом начальника отхлебнул. Скривился. Горло обожгло, дыхание перехватило, еле удалось сдержать кашель.

— Так что там со вчерашней сделкой? — Морф откинулся на спинку стула и выжидающе посмотрел на гостя.

Роди понимал, что теперь все будет зависеть от того, насколько правильно он угадал. Ведь наверняка ему ничего неизвестно — только слова Шави и собственные домыслы. Но назад пути не было.

От браги скрутило желудок, в голове заклубился легкий туман. Как не вовремя! Роди сглотнул, собрался с мыслями и сказал:

— Вы же вчера с дядей обмен совершили?

— Ну?

— Он опробовал тех рабов, что забрал. Они не подходят. Дядя ошибся.

— Ну? Мне какое дело?

Роди очень осторожно выбирал слова — проколоться можно было на любой мелочи.

— Дядя просит вернуть одну из рабынь. Для той работы мужики не подходят. — Он говорил, и сердце замирало, но волнение нельзя было выдать ни в коем случае. Роди поспешил добавить: — Конечно, за плату.

— М-м-м… — Теперь в мычании Морфа прозвучало удивление.

У Роди внутри сразу все сжалось. Он ошибся? Мало ли, что имел в виду Тул, когда говорил про «ни себе не людям»! А во всем виновато буйное воображение Роди, нарисовавшее в голове ужасную картину. Может, Айза до сих пор на ферме, ложится сейчас спать в бараке? И весь риск — напрасен? Но тогда он был бы только рад! Или же наоборот, всё еще хуже: Морф выменял рабынь и отправил их с обозом на Инкерманские каменоломни.

Все эти мысли пронеслись в голове у Роди за одно мгновение, а начальник шахты не спешил с ответом. Взял кружку, задумчиво заглянул в нее, потом залпом выпил. Фыркнул, подцепил с тарелки какие-то зеленоватые стручки и запихал их в рот. Захрустел, пережевывая.

Роди, едва скрывая нетерпение, ждал.

— Это чё за работа такая, если мужик не справится, а только баба нужна? — вместо ответа спросил Морф и хохотнул: — В койке, что ли?

Роди усилием воли унял дрожь и как можно спокойнее пояснил:

— В испарителе. При чистке фильтров. Там нужны женская гибкость и тонкие руки. Мужики — как коряги, один вчера свою клешню запихал, так чуть было отрубать не пришлось, чтобы вынуть.

— М-м-м, — в очередной раз промычал Морф и погладил усы. — Так чего, если Берс тебя за товаром прислал, должен был монеты передать.

Роди чувствовал, что блуждает в потемках: за все время разговора так ничего и не выяснил, а начальник уже требует денег. В горле пересохло.

— Товар-то покажи, — проговорил Роди. — А то вдруг уже попортили.

Начальник усмехнулся:

— А порченая что, фильтры не сможет чистить?

Роди понимал, что в этой игре он безнадежно проигрывает, но отчаяние придавало сил:

— Кто знает, что от твоей солдатни подхватить можно, а ее потом на очистные работы пускать. Ты сам-то захочешь такую воду пить?

— Ты смотри, какой умный, — мотнул головой Морф. — Ладно, ладно… никто их еще пальцем не трогал. Тебе какую, смуглую или посветлее?

Роди возликовал. Значит, он оказался прав! Во всем! Дело оставалось за малым — договориться с начальником шахты. Смуглая — это Олеся, светлая — Айза. Он подавил в себе желание выкрикнуть: «Светлую!» — и вместо этого произнес:

— Давай смуглую, она половчее.

— Как скажешь, — согласился Морф и гаркнул: — Куляба!

За стеной загромыхали торопливые шаги охранника, дверь распахнулась.

— Да, начальник?

— Найди кого-нибудь, скажи, я велел одну из вчерашних рабынь привести.

— Которую?

Морф взглянул на Роди, потом ответил:

— Смуглую.

— Ща сделаю!

Охранник хотел уже нырнуть обратно в темноту, но Роди выпалил:

— Нет, стой!

Начальник шахты и караульный повернулись к нему.

— Давай лучше светлую, — словно в нерешительности сказал он. — Пусть не такая ловкая, зато худая.

Морф недовольно уставился на него:

— Ты определись, за какой посылать. Устроил тут гадания!

— Ты же знаешь дядю, — принялся оправдываться Роди, — не ту привезу — он с меня шкуру спустит за зря потраченные деньги. И так за воду и цистерну отрабатывать буду.

Начальник шахты махнул караульному, чтобы делал, как сказал гость.

— Что вспотел-то?

Роди только сейчас понял, что взмок. Рубаха прилипла к телу. Он смахнул пот со лба.

— Переживаю я. Дядька еще за прошлое не простил, хочу сейчас все правильно сделать.

В ожидании, когда приведут рабыню, начальник продолжил трапезничать. Гостю он не предложил поесть, но тому сейчас кусок в горло не полез бы.

Роди не замечал, что Морф периодически недобро поглядывает на него поверх стола темными глазками. Роди ждал и уже почти не волновался. Конечно, торг еще даже не начался, но у него было чем задобрить начальника.

Снова раздались шаги охранника и с ними другие — едва различимые, невесомые.

Роди чуть не вскочил с табурета и не бросился к дверям. Но сейчас наступил, пожалуй, самый ответственный момент всего предприятия, когда проявлять эмоции нельзя не при каких обстоятельствах.

В дверях появился охранник:

— Начальник…

— Привел? Давай сюда.

Караульный за руку втащил в помещение Айзу. Девушка увидела Роди, и глаза ее блеснули. А у него в душе разразилась целая буря чувств, но он заставил себя отвести взгляд и принять безразличный вид.

Начальник шахты спросил, не отрываясь от еды:

— Она?

— Да.

— А может, лучше другую? Подумай. Второй раз меняться не стану.

Роди сделал вид, что присматривается к рабыне, оценивает, прикидывает выгоду. Потом махнул рукой:

— Эту.

— Хорошо. Деньги?

Роди полез за пазуху, достал мешочек, поднялся, подошел к Морфу и положил монеты перед ним. Начальник шахты облизал губы, утер их тыльной стороной ладони, раскрыл мешочек и заглянул внутрь. Потом кивнул:

— Ладно. Этого хватит.

— Как — хватит? — непроизвольно вырвалось у Роди.

— Так. В самый раз, чтобы покрыть разницу…

Роди, с трудом веря своей удаче, шагнул к Айзе.

— …между моей цистерной, которую ты взорвал, и той, что осталась взамен, — закончил фразу начальник шахты.

Роди дернулся, словно его ударили хлыстом.

— Но я… — начал было он.

Морф поднялся, схватил Айзу и рывком притянул к себе.

— Ты обдурить меня надумал, сын падальщика?! — возопил он. — Берс, говоришь, тебя послал, ублюдок сопливый?! Знаю я, что за бабой ты своей приперся. Берс сказал, что раньше для тебя ее держал, а как ты сдох, так без надобности она стала.

— Так я же вернулся, он разрешил назад ее купить! — попытался найти выход из положения Роди.