Дмитрий Рус - Кадет
«Краб» дергается, сносит свободной лапой голову героя, однако убрать конечность из-под удара не успевает — алгоритм движения как раз перенес на нее весь вес многотонной машины.
— Бум! — глухой подрыв, сильная вспышка и струя расплавленной меди насквозь прожигает подставившуюся лапу.
Бот делает смешное па, компенсируя потерю конечности и переключаясь на альтернативный драйвер движения. Резвости в нем резко убивалось, а вот ярость — возросла.
«Краб» почувствовал угрозу и перестал экономить ограниченные ресурсы. Активировались эффекторы фронтального щита, бодрее застучала скорострелка импульсника, слепящие всполохи лазера слились в единый смертельный жгут — дроид бил на расплав ствола, расходуя драгоценный хладоген и стремительно сажая батареи.
Восемь секунд боя. В строю — меньше половины личного состава. Боевая эффективность дроида просела на четыре процента — в основном за счет теоретического расхода БК, нагрузки на энергоконтур и перегрева стволов.
Имплант скрупулёзно считает мегаватты растраченной энергии, мониторит температуру боевого робота в сотне точек, накладывает узор повреждений брони на трехмерную схему внутренней компоновки «Краба».
Из грязи поднялся еще один боец с миной-липучкой. Его голова залита кровью — похоже, что прилетело чем-то метательным, причем от своих же.
Бот реагирует мгновенно — конус подрывного заряда уже внесен в реестр первоочередных целей. «Краб» довольно неуклюже разворачивается, прикрываясь от опасности лобовым щитом и полосуя пространство расфокусированным лазером.
Тело бойца прикрыто силовым полем аварийного скафандра, что дарит ему лишние секунды жизни и уже серьезно отвлекает дроида. Парень ломится вперед, безжалостно расталкивая слепо мечущиеся живые факелы — результат работы широкополосного лазера.
Дроид не привык отдавать инициативу противнику. Высокопроизводительный ИИ тяжелого бота позволяет ему вести свою партию, играя на опережение и быстрее реагируя на изменения оперативной обстановки.
Стремительный, на пределе фиксации взглядом, удар передним манипулятором. Перегруженная защита не выдерживает, поле гаснет, и боец оказывается насаженным на стальное предплечье робота.
Фантасмагория… Жук наколол энтомолога на булавку…
Дублирующий второй номер погибшего подрывника бросается к упавшему в воду заряду.
Шансов у него нет, но мне это практически безразлично — я предельно сконцентрирован на выполнении собственной задачи. Управление боем передано «Альфе-прим».
Вскакиваю на ноги, с тела ручьями течет грязная, розоватая от крови вода. Мох укрывает плечи на манер плаща. Зрение сужено, как у атакующего хищника. Мне не нужен обзор на двести восемьдесят градусов — я не боюсь никого вокруг, мне требуется лишь максимальная четкость захвата цели.
Прицельная сетка комфортно наложена на поступающую в мозг картинку. Наиболее битый борт дроида удобно подставлен под выстрел. С моей стороны живых почти не осталось, и бот пометил направление как «условный тыл».
Имплант подсвечивает уязвимые точки — места поврежденного заводского набора брони. Ярко сверкает приоритетная цель — раскрошенная, покрытая мелкими трещинами пластина бронекомпозита. Похоже, что на это место пришелся удар «фростера», с последующим кинетическим воздействием от того же импульсника, а может и вовсе — пулевого ротора.
Первые три выстрела — делаю практически в тепличных условиях. Плазма уверенно раскалывает-плавит дефектную пластину. Почувствовавший новую опасность бот начинает разворот в мою сторону, пряча подбойный борт и стремясь захватить меня системами вооружения.
Синхронно стартую, двигаясь в противофазе и закручивая спираль, удерживая цель в прицельной сетке.
Мой имплант выгадывает секунды жизни — команды наивысшего приоритета веером разлетаются во все стороны.
Вот Илья виснет на лапе «Краба», сковывая бота на один удар сердца.
Вот Лера мчится вперед, словно молодая волчица, рвущаяся к цели. Финальный прыжок, и девушка вбивает свое тело между стволами импульсной спарки. Турель натужно гудит сервоприводами, но на лишние полсотни кило нагрузки не приспособлена. Бот вновь ломает рисунок движения, задействуя передние манипуляторы и смахивая мешающую плоть в воду.
Мое сердце тревожно сжимается — в ушах печально звенят колокольчики. Об этом никто не знает, но на все состояния Леры у меня забиты персональные оповещения, в том числе и на смерть…
Шух-шух-шух! «ТТ» работает как часы, дважды в секунду раскаляя газ рабочего тела до состояния высокотемпературной плазмы и метая его в указанном стрелком направлении.
Разряды послушно ныряют в светящееся багровым нутро бота, порождая целые гейзеры дыма и пара, выбрасывая протуберанцы расплавленного метала и корежа нежные электронные потроха «Краба».
Имплант сверяется со схемой дроида и пытается предсказать текущую модель повреждений.
Почти наверняка накрылся резервный энергоконтур, короб БК левого борта вместе с системой боепитания. Вполне вероятно, что повреждены технические туннели и сервы саморемонта, блоки ПКО и активной маскировки, система средней связи и емкости для отработанного топлива. Если они не были пустыми — то в нашем «раю» скоро станет очень «жарко» — вплоть до отслаивающегося с костей мяса. Смерть от радиационного поражения очень неприглядна…
Шух-шух-шух! Имплант подкрашивает плазменные трассеры, смещая их цвет по желто-красной палитре. Чем темнее — тем меньше выстрелов осталось в «Тотохе». При должной практике я смогу влет определять текущее количество зарядов, и даже тип расходника подлежащий смене.
Боту откровенно плохо — он движется рывками, тушу сотрясает нервная дрожь, а под потолком клубится облако едкого дыма. Сквозь нагромождение боевого лога с трудом пробивается сообщение системы жизнеобеспечения — индекс обитаемости помещения упал ниже критических пятнадцати пунктов.
И все ж таки «Краб» еще быстр. Первичная цель уходит из сектора обстрела и я перевожу огонь на следующий маркер. Пяток выстрелов расходуется практически впустую — бот умудряется прикрыть прореху в броне верхним манипулятором, предназначенным для ближнего боя и прочих задач гуманоидного профиля.
Зло расстреливаю уязвимые сочленения, не прикрытые зонтиком силового поля. Последнюю пару бордовых разрядов вгоняю в месиво из кипящего металла и керамики.
ТТ-плазма тревожно вибрирует в руке — требуется перезарядка!
Спешно начинаю двухсекундную процедуру — сжимаю рукоять, наблюдая, как пружина выбрасывает опустевшую энергоячейку. До щелчка вгоняю свежую батарею — последнюю.
Все это время с удивлением слежу за очередным маневром бота. Не выдержав кинжального огня в упор тот пошел на рискованное действие — поджал лапы левого борта и завалился в кувырок, выводя из под удара изувеченную бочину.
Растерянно провожая стволом вращающееся тело дроида я не сразу осознал происходящее. И только счастливые крики оставшихся в живых бойцов помогли мне понять — хитрый брейк-данс на палубе это не маневр уклонения — а тривиальная агония. Бот умирал… Растекшаяся по внутренностям плазма добралась-таки до системообразующих узлов и сделала свое черное дело.
Медленно опустив пистолет, я огляделся. Среди хаоса разрухи и нагромождения окровавленных тел, отыскалось лишь четыре выживших бойца. Вместе со мной — пятеро. Пятеро из семидесяти. Мы прошлись по самому краю…
Глава 11
В соседнем помещении, где мы упрятали от греха подальше персональные капсулы, бодро запищала электроника, и зазвучали тревожные голоса — пошел респаун первых погибших. Не всем было дано воскреснуть через минуту. Кое-кому придется провести в виртуальном чистилище пять, десять, а то и двадцать минут. Это больно… Очень больно… Беречь свою жизнь нас учат предельно жестко и максимально рационально.
Первым в главный зал влетел Макарка. С восторгом взглянув на меня — вот уж у кого не было сомнений в том, что «командир сделает „Краба“ одной левой», он спешно бросился к поверженному боту.
Игнорируя еще скребущие по палубе конечности, мой техник запрыгнул на спину дроида и принялся неожиданно ловко распахивать какие-то эксплуатационные лючки, вскрывать боксы с навесным оборудованием и ЗИП-комплектом, при этом воровато оглядываться и торопливо ныкать в безразмерных карманах различное барахло.
Я улыбнулся и поощрительно кивнул головой — Макарка лишнего не возьмет и на водку не сменяет. Если и схомячит что — то исключительно для дела.
Из-за угла осторожно выдвинулся тонкий щуп скрытого наблюдения. Это карантинный бот нычковавшийся до времени в дальней каптерке решил лично оценить поле боя. Победным воплям на общем канале он не очень-то доверял.
