Виталий Сертаков - Золото русского эмира
Еще одна кошка повисла на нем сзади. Артур резко повернулся вместе с ней, превозмогая дикую боль от вонзившихся когтей, и воткнул указательный палец в глаз старшей из группы любовниц – той, что несла на руках его карлицу; она как раз занесла когти и готовилась вцепиться ему в затылок.
Схватившись за глаз, девушка отпрянула с воем. Коваль ударил еще кого-то ногой, затем изо всех сил шарахнулся спиной о неровную стену. То есть, конечно, не своей спиной, а нежной шелковистой спинкой девушки, висевшей на нем. Она моментально обмякла, прикусив язык…
Артур снова бежал.
Он сворачивал в боковые низкие галереи, толкал запертые двери, одним ударом расправлялся с теми, кто вставал на пути. Спиральный лабиринт не кончался, и всюду слышалось мягкое царапанье плюшевых лапок.
Артур остановился передохнуть на узкой площадке. Кажется, здесь когда-то разжигали костер, едва заметно пахло золой и подгоревшей щетиной. От площадки неровные проходы разбегались в четыре стороны, но два из них Артур опознавал как заведомо тупиковые, а по двум оставшимся плотной толпой спешили… нураги?
К кошкам мчалось подкрепление, не только девушки, но и мужчины. Не пираты, не настоящие рубаки, как дружки Бездны, но – крепкие и послушные Великой хозяйке. Первым в узком проходе появился горбатый слепец с кайлом в мозолистых лапах. Пожалуй, он был вдвое сильнее, чем Бездна. За ним из нижнего коридора неторопливо лезли такие же слепцы, ободранные, в струпьях и насекомых. У каждого за спиной висела прикормленная карлица.
Артур пошарил возле ног.
Ничего. Ни камня завалящего, ни палки, ничего.
Они обступали его снова, но на сей раз вперед выставили не слабых жриц любви, а здоровенных мужланов со стальным инструментом. Слепым было наплевать на свет. Они собирались бить наугад, на запах. На тепло его дыхания.
«Назад! Я убью первого, кто тронет меня!»
Они попятились, но отступали недолго.
Из-за первых шеренг «тяжелой пехоты» выглядывали до крайности озлобленные женщины. Далеко не все тут были «кошечками». Артуру показалось, что он видит широких теток с громадными грудями, явно профессиональных кормилиц. А с другой стороны напирали изможденные тощие создания с мокрицами и светляками в волосах, очевидно никогда не видевшие солнца. Они размахивали длинными ржавыми иглами, что-то выкрикивали, из беззубых ртов летела слюна…
С рычанием вырвалась из рядов старшая из кошек, с плеткой, та, которой он выбил глаз. И Коваль успокоил ее одним коротким ударом, а потом вырвал у нее из рук скользкое тельце карлицы. Карлица заерзала, заизвивалась, как гигантская пиявка.
Толпа ахнула и подалась назад.
«Нет! Нет! Не трогай!..»
«Отпустите его! Пусть идет!..»
«Не убивай меня! Нет! Мне больно!..»
Артур пошел прямо на толпу, сжимая податливое тельце паразита в одном кулаке. Он отдавал себе отчет, что вырваться вряд ли получится, люк находился где-то наверху. Речь шла лишь о том, насколько дорого удастся продать остаток своей жизни…
Он растолкал их и спрыгнул в нижний проход. На пути встал горбатый мужик, замахнулся кайлом, но только высек искры из камня. Позади уже сопели другие. Артур дождался, пока горе-шахтер сделает второй замах, угостил его одновременно носком стопы между ног и кулаком в кадык, вывернул руку с топором, упал, пропуская над головой кайло преследователя…
И с разворота, не целясь, раскроил второму горняку череп.
Теперь у него было оружие. Коваль отступал и отступал перед взмахами грубых шахтерских инструментов. В какой-то момент стало светлее, он очутился на дне широкой пещеры. По дну ее струился ручей с ледяной светящейся водой. Сама вода не светилась, сияние испускали тысячи мелких тварей, вроде моллюсков. Краем глаза, отступая перед бормочущей агрессивной толпой, Артур различал невероятно древние оплывшие надписи на стенах пещеры. Он видел боковые проходы, за которыми вспыхивали желтые сполохи. Там со стен свисали гирлянды фиолетовых, полупрозрачных грибов, под ними расстилались подушки из мха. Мох был такой глубины, что Артур запросто провалился бы по колено. В воздухе стоял смрад разлагающейся органики, смешанный с приторным ароматом сушеного розмарина. Кажется, в этих сумрачных склепах, во мху ползали и спали карлицы без своих несчастных носителей…
Артур слышал их мысленное бормотание, они жужжали, как пчелы в растревоженном гнезде. Они были ошеломлены и крайне злы: свободному человеку сверху нельзя было тут показываться! И снова Коваль услышал это их внятное «нураги».
«Убейте его немедленно! Он оскверняет своими вонючими помыслами сон Великой хозяйки!..»
– Черт, сколько же вас?! – взвыл Артур.
Он вынужден был отступать снова и снова, пока не очутился в тупике. Они подкрадывались со всех сторон, сопящие, ноющие, хрипящие туши, мало похожие на людей. Он отмахивался, скупо расходуя силы. Делал выпады, прыгал вперед, каждым ударом отправляя в небытие следующего противника.
Но их становилось всё больше. И даже те, кто упал, снова поднимались, ползли на коленях, как зомби, выплевывая зубы и куски прокушенных языков. Артур лихорадочно отбивался, мозг при этом оставался холодным.
Он не вспомнил об этом вдруг и не подпрыгнул от счастья, когда выдалась свободная секунда. Потому что он думал и помнил об этой маленькой твердой горошине давно и боялся только, что сволочная колдунья отобрала ее вместе с одеждой.
Горошинка на шейной запаянной цепочке. Подарок китовраса, крохотный каменный свисток.
Коваль ужасно не хотел походить на персонажа языческого фольклора, который вечно таскается по страницам сказок, набив карманы вспомогательными артефактами. Тем более что подарок подземного полуконя следовало активировать в аравийской пустыне, никак не раньше…
Перехватив топор в левую руку, Артур поднес к губам овальный камешек. Он оказался на удивление холодным. Дунуть в отверстие не получилось, у воздуха не нашлось другого выхода. Вместо свиста получился короткий дребезжащий звук.
Артур выпустил каменный свисточек из рук, поскольку нураги двинулись в очередную атаку. Он присел, отрубил чьи-то две ноги, следующему горняку распорол колено, затем ткнул обухом двоим в зубы и, задыхаясь, облокотился о стену. Атака захлебнулась, но новый натиск был делом времени.
В эту секунду подарок китовраса рассыпался в пыль. Холодный продолговатый камушек просто перестал существовать, мелкие песчинки скатились по горлу, застряли у Артура на голой вспотевшей груди.
«Вот сволочь!» – успел подумать Коваль, уклоняясь сразу от топора и штыковой лопаты.
Внезапно нураги замешкались. Словно услышали нечто, заставившее их замедлить движение. Коваль тяжело дышал и озирался. Они медленно пятились от него, точно увидели беса. Дело происходило в червеобразном сужающемся аппендиксе, над головой Коваля нависала мрачная скала.
…А под ногами возникла лужица. Малюсенькое озерцо стального цвета, оно росло, увеличивалось на глазах, словно забил подземный родник. Секунда – и Артур провалился по колени.
Он узнал эту жидкость, водой ее не повернулся бы назвать язык. Именно так выглядело озеро, откуда вылез в свое время хапун Гаврила на своем мамонте в компании с волками-оборотнями!
Еще секунда – и жидкое зеркало плеснуло под ноги несчастным носителям паразитов. Те отпрыгнули, попадали друг на друга, завизжали, точно их обожгло раскаленной лавой. Коваль провалился по колени во что-то мягкое, пушистое, словно сахарная вата. Мощные руки, точно клещи, охватили его и повлекли куда-то вниз. В последний момент, перед тем как ярко полыхнуло, Коваль разглядел знакомый черный камень в обрамлении свастики и широкую грудь кентавра.
– Чего дома-то не сидится? – недовольно спросил китоврас, опуская президента на ноги.
Артур очутился в знакомом сводчатом коридоре. Коридор был выложен белым камнем и освещен мягким полусветом из невидимого источника. Дул слабый ветерок, пахло мятой и еловыми ветками. И, естественно, не было ни единой нураги.
«А, может, это совсем другой коридор? – вяло подумал Коваль. – Может, у них и под Сардинией ходы прорыты?»
– Спасибо… – только и сумел он выговорить.
– А, не за что! – пророкотал китоврас, нависая над человеком своим почти четырехметровым ростом. – Я тебя где подобрал, там и верну. Ни на миг не задержу, не надейся. И копья ломать ради тебя, дурного, не буду. Но то, что обещано, – то получишь! Мы тебя сейчас в тот день вернем, с которого можно все иначе повернуть…
12
ТРОЕ ВРАГОВ
– Олеша, ты змеев надежно привязал?
– Да, учитель.
Ветер ворвался в пустые покои дворца сквозь разбитое оконце, попытался столкнуть толстые стеклянные колпаки со свечой. Тени вытянулись до черного обгоревшего потолка и снова опали вниз, как серая пена на прибое.
– Не тревожься, брат Цырен, они приедут, – Кристиан подлил буддийскому монаху теплого чая. Тот кивнул, неотрывно глядя на багровые угли очага.
