Макс Острогин - Большая Красная Кнопка
– Почему так?
– Некуда народ девать было, – объяснил я. – Со всех сторон сюда люди бежали. А тут китайское бешенство, болезни разные. На кладбищах в три слоя уже нахоронили, сжигать нельзя – дрова кончились, да и воздух от этого здорово ухудшался. Топить в реках тоже никак – вода испортится. Вот и придумали разные емкости ими наполнять. Поезда, корабли, подземные хранилища разные. Есть районы, где мертвецами целые дома заполнены, сам видел. А тут всего-то бассейн.
– Тут головы…
Я отобрал у него палку, бросил обратно вместе с черепом.
– Плохое место… – прошептал Егор. – Плохое…
– У нас везде плохое. И вообще, поговорка старинная есть – не место красит человека, а человек место. Ты, ну или я, мы, короче. Мы можем украсить собой самую поганую местность, везде, где есть человек, попирается тьма. Хоть подвал, хоть яма, хоть самый последний чердак, стоит там задержаться настоящему человеку, как место сразу светлеет. Хотя тут все от человека зависит…
Обедать рядом с обрубленными головами не очень-то хотелось, я решил пройти подальше.
Поплелись. Непохожие на остальные дома, видно было, что их сразу строили непохожими, и совсем не для жизни, для чего-то непонятного. Егор шагал первым, я хромал за ним и все время смотрел под ноги, следил за тем, чтобы не запнуться, пальцы сильно болели, а Алиса куда-то запропастилась, красная куртка больше не мелькала среди руин…
– Смотри… – Егор остановился. – Это же…
Слева стоял самолет. А за ним в небо устремлялось что-то весьма похожее на стрелу, только толстую. Я видел ракету на картинках, это была явно она. Возможно, как раз отсюда улетали в космос и вообще на Луну, наверное, это космодром, не знаю. И именно сюда как раз и обвалился подбитый мной дирижабль.
– Это же звездолет… – прошептал Егор.
– Вот и отлично, – сказал я. – Надо разобраться с добычей.
– Пушки странные. И патроны тоже, капсюлей нет…
– Бескапсюльные, редкая штука, но я такие видел.
Никогда я таких не видел, и вообще, патроны необычные, под стать ружью. Не знаю, как оно называлось. Китайское, явно. Отдаленно схоже с моим карабином, но только с двумя стволами, и не вертикальными, а смещенными один относительно другого. Сначала я думал, что это сделано для того, чтобы разными калибрами стрелять, или верхний нарезной, а нижний гладкоствольный, но потом разобрался. Оба ствола были гладкоствольными и однокалиберными, различались по виду боеприпаса. Из нижнего можно разрывным, а из верхнего зажигательным, и никакой перезарядки, знай лупи себе, автоматически все происходит, я проверил.
Магазин круглый, но не дисковый, а похожий на пороховую банку. Два отделения для разных патронов. Прицел электрический, удобный. И оптический есть, запасной. Штык прицеплен – для ближнего боя. Ничего оружие, две штуки как раз, один мне, другой Егору. Тяжелый ствол, пусть привыкает, когда мне карабин подарили, он вообще был выше меня.
Патроны разные, по цветам различаются, все место свободное в сумке заняли, набрал побольше, Егора заставил тоже тащить, патроны нам пригодятся. В дирижабле вообще было что пограбить, больше часа внутри ползали, наружу выбрались с трофеями, теперь стоило их разобрать.
– Они нас, кажется, ненавидят, – сказал Егор.
– Кто?
– Китайцы. Когда бешенство приключилось, мы их… Много убили. Но не всех, самые лютые, кажется, остались. Теперь они нам мстят. Опыты проводят разные, кровь откачивают… Они у меня всю кровь почти откачали, я уже говорил…
– Всю кровь… Слушай, а ты не понял?
– Что?
– Не понял, что им надо? Зачем тебя забрали?
– Затем и забрали. Кровь откачивать.
– А почему меня не взяли?
Егор пожал плечами.
– Может, ты заразный.
– Ага, – кивнул я. – Я заразный, а Алиса не заразная…
– Ну не знаю, – Егор пожал плечами. – Наоборот, может. Может, ты один незаразный, а мы заразные. Кто знает, какие им надобны?
Егор поежился.
– А эта защита у тебя… Она…
– С дохлого китайца, – закончил я. – А что?
– Ничего. Просто…
Они все в магазине подземном брали, новое. А я очень хорошо свою первую походную куртку помню. Был у нас такой, Йохан, а мы его Ваней звали, как раз моего возраста человек. Не знаю, как ему куртка досталась, а мне перешла после того, как этот самый Йохан вляпался… Во что, никто так и не понял, но осталось от него совсем мало. Вот куртка. Когда он понял, что выбраться не получится, так он стал с себя все полезное снимать и подальше отбрасывать, чтобы люди потом подобрали. Так что за моей курткой мертвецов, может, в три раза больше, по рукам и ногам не сосчитать.
– С дохлых китайцев – самая одежда, – сказал я. – Китайцы, они ведь лечебные очень. Вот Гомер всегда на китайцах лекарства настаивал…
– Как это?
– Просто. Находишь мертвого китайца, заливаешь спиртом и в тепло на две недели. Потом лечишься.
– Настоем на китайцах?
– Ага. От всего помогает. Хошь пей, хошь растирайся. Сорок лет проживешь, надоест даже.
Егор вздохнул тяжко, посмотрел в сторону дирижабля.
– Свежие не подойдут, – сказал я. – Нужно, чтобы они засушились как следует.
– Ясно. А куда они пошли?
– Не знаю. Далеко не уйдут, это тебе не Китай. Давай патроны испытывать.
– Может, пообедаем?
– Сначала патроны.
Я поглядел на ракету.
– Не надо, может? – попросил Егор. – Все-таки…
Он прав, наверное. Все-таки. Звездолет – это все-таки звездолет. Я повернулся в сторону аэроплана. Во-первых, они у нас еще остались – сам видел, во-вторых, выглядел самолет все равно растрепанно, вряд ли полетит. И я стал испытывать захваченные боеприпасы, начал с желтых.
Как я и предполагал, желтые оказались зажигательными. Пуля прочертила огненную трассу, ударила в обшивку. Через секунду кожа загорелась. Жарко и бешено, в течение нескольких минут было выжжено больше метра, в обшивке образовалась дыра, в которую можно было всунуть трех Егоров. Хорошо. И отдачи почти нет, китайская механика работала отлично.
Красный. С красным я не разобрался. Пуля пробила в самолете дыру, и все. Пришлось пожертвовать еще одним, расковырял. Внутри патрона обнаружился тупой цилиндр из черного металла, тяжелая железная бобышка с ровными краями. Для ближнего боя – чтобы отбрасывать врага прочь, размазывать его по стенке.
Синий. Синий произвел тот же эффект, что и красный, просто пробил дырку, так что пришлось опять расковыривать. В патроне обнаружилось непонятное желе, а за ним пуля, снабженная сердечником и пластиковым оперением, скорее всего, бронебойная. Пригодятся. Вдруг придется самолет сбивать?
В зеленых патронах оказалась крупная дробь, почти картечь, она хлестко съездила по борту, кучно довольно, вырвала мясо, выпустила из самолета пластиковую начинку.
В зеленых с оранжевыми полосками хранились разрывные пули, действовали они соответственно, разрывали.
А больше всего понравились черные. Не патроны даже, а гранаты – взрывались при попадании.
Неплохой боезапас.
Я снарядил свое ружье гранатами для нижнего ствола и разрывными для верхнего, Егора зарядил по-другому. Картечью и на всякий случай вставил две зажигательные. Сунул ружье Егору.
Он тяжело вздохнул и спросил:
– А теперь пообедаем?
– Пойдем туда.
Я кивнул на ракету. Очень хотелось на нее посмотреть.
Вблизи ракета казалась не такой блестящей, как издали. Корпус оказался побит ржавчиной, в некоторых местах дыры были большие, вряд ли с такими прорехами можно лететь в космос. Разрушение добралось и досюда, ржавчина съела космический аппарат, неотвратимо.
Теперь она съест и китайский дирижабль, и так будет всегда, повсеместно.
– Слышь, Дэв, а китайцы откуда? Откуда у них дирижабль?
– Не знаю. Оттуда. Из Китая, что ли…
– Значит, там… – Егор махнул на юг. – Там, значит, все по-другому?
– Может.
– Так нам надо было с ними!
Егор остановился.
– С китайцами уходить надо было…
Егор потер лоб.
– Ага, – ухмыльнулся я. – Чтобы они у нас всю кровь высосали, так? Нет, спасибо. И потом, твой отец говорил, что выхода отсюда нет. Забыл?
– Да, – Егор уже хлопнул себя по лбу. – Точно, нельзя ведь… Кровь закручивается в голове. Нижнее метро, оно ведь все закручивает, воду, воздух даже… И если ты выбираешься из зоны закручивания, то сразу в голове у тебя все сосуды лопаются. Ну и все.
– А как же тогда китайцы? – спросил я. – У них что, не закручивается?
Егор пожал плечами.
– Может, у них раскручиватель есть. Или они нечувствительны совсем, их здесь закручивают, а они не закручиваются.
Похоже. Ладно. Почему у китайцев все-таки не закручивается. Может, они…
– А если они местные? – спросил Егор полушепотом.
– Что?
– Местные? Если они ниоткуда не прилетают, а тут где-то водятся?
Да уж. Это вполне могло быть так. С чего я решил, что они на самом деле из Китая? Запад не разработан, китайская колония может базироваться там.
