Сергей Зверев - Восстание потерянных
И снова исчезла.
Взяв машину в прицел, Саша направился к ней медленно, ступая словно по минному полю.
И в этот момент случилось то, к чему приготовиться было нельзя.
Сначала раздались один за другим – почти одновременно, в течение одной секунды, как очередь, хлопки-выстрелы.
А потом взрыв страшной силы поднял в воздух «Ровер», и Стольников, которого ударила в грудь невидимая сила, спиной вперед полетел от крыльца. Все время, что он летел, почти не касаясь земли ногами, его не покидала мысль, что сзади за ремень ему закинули крюк с растянутым до отказа резиновым бинтом. Он летел от крыльца и видел, как переворачивается в воздухе Мамаев, как взлетает над ним, рассеченная у плеча, чья-то «разгрузка» и как веером разлетаются над ним, словно на пике циркового номера, сигареты…
Упав на землю и перевернувшись, вспахав ботинками землю, Стольников сидел и, дико осматриваясь, пытался сообразить, что происходит. Увиденное его потрясло. Он видел, как Мамаев, шатаясь из стороны в сторону, держится за голову и меж пальцев его течет кровь. Боец впал в ступор. Развороченный «Ровер» горел. Внутри него бился в агонии человек Вакуленко, но помочь ему было нельзя. Заполненный до горловины бак разорвало, взрывом покорежило двери. Стекла вылетели, но ноги водителя оказались зажаты сиденьем. И дико крича – этот крик был единственным звуком в тот момент, когда Стольников сидел на земле, – «грузин» держался за спинку и пытался вырвать ноги из западни. Безумие предчувствия смерти…
Ком огня ворвался в салон и испепелил все находящееся внутри в считаные мгновения.
Крик прервался – огонь охватил пропитанную топливом одежду, и Стольников увидел, как лопается кожа уже мертвого «грузина»…
– Мамаев! – кричал майор. – Мамаев!..
Тот обернулся и уставился на командира изумленным взглядом.
И только сейчас Стольников понял, что территория у дома и прилегающие к ней дорога и треть улицы подверглись обстрелу из гранатометов. Взрывы один за другим стелились неподалеку, перепахивая огороды, сады, изгороди и пристройки. Треск деревьев, хруст кирпичей – все звуки смешались в один монотонный грохот.
И вдруг все стихло.
Рассыпавшиеся после первого же выстрела бойцы лежали там, где пытались укрыться.
– Все живы?! – в отчаянии прокричал Саша. – Ответьте, что все живы!..
– Я в порядке! – донесся голос Ключникова.
– Порядок… – Жулин.
– Нормалек, командир!.. – весело отозвался Маслов.
Стольников крутил головой, пытаясь увидеть всех – живыми.
И вокруг кроме них – ни души. А потом словно прорвало плотину…
Из зданий – из окон и сталкиваясь в дверях стали выбегать люди в форме грузинской армии.
– Что происходит, черт побери?! – зарычал, отнимая руки от лица, генерал. Длинный шрам, рассекший его лицо от глаза до подбородка, сочился кровью. Присыпанный землей, в саже, он казался восставшим из ада.
– Люди Вакуленко! – на бегу прокричал, хватая воздух ртом, Маслов. Он уже менял магазин на новый, опасаясь, что прежний был засыпан землей. – Они везде!..
– Отходим! – оценив обстановку, приказал Стольников. Сейчас это было самым разумным. Противостоять роте на открытой местности группа была не в состоянии.
– Черта с два ты угадал! – прохрипел генерал, вскидывая автомат и нетвердым шагом направляясь к дому.
– Генерал?! – вскричал изумленный Стольников. – Что вы делаете?!
– Я не буду отступать!..
Подбежав и перехватив его за пояс, Саша оторвал грузного обезумевшего Зубова от земли и потащил к обочине:
– Уходим отсюда, быстро!..
Генерал упирался и стрелял. Саша догадался, что терпение Зубова, кажется, лопнуло. Оскорбленный предательством, тот соглашался лучше умереть, чем отступить.
– К гостинице, живо!.. – кричал Стольников. – Прекратите безумствовать, Александр Львович! – взмолился он, отпуская генерала. – Придите в себя, я прошу вас!..
К центральной улице Южного Стана по двум переулкам торопились несколько десятков людей Вакуленко.
– Вон она, ваша связь! – вскипел Саша, обращаясь к генералу. – У нас связи нет, у них есть! Откуда, по-вашему, эти люди? Из «Миража»! Это вызванное подкрепление!
Что-то просвистело над головой майора – словно пролетела стая стрижей.
За спиной раздалось несколько характерных взрывов.
«Из подствольников молотят!» – понял Саша.
– Беги за мной, майор! – услышал разведчик голос Зубова. – Беги быстрее, иначе они нас положат!..
Группа уходила перед ними, разобравшись по обе стороны улицы.
Появляющиеся на центральной улице «грузины» поливали улицы из М-16, меняя магазины каждые семь-десять секунд. Патронов у них хватало для такого ритма боя, и теперь они пытались создать несовместимую с жизнью плотность огня.
Саша, стремительно несший свое тяжелое тело вслед за генералом, выбивался из сил. Ему казалось, что он видит все вокруг, как хамелеон. Сзади, справа, слева – он видел каждый участок улицы и каждый из стоявших на ней домов, был свидетелем тому, как пули крошат стены и выбивают стекла… И где-то вдали – шум двигателей.
Оглянувшись, он увидел, как несколько «грузин» появились в полусотне метров перед ними из уже четвертого по счету переулка.
– Мы должны успеть!.. – услышал он голос генерала. И вслед за этим – треск ломаемых штакетин – разведчики перебирались через ограду.
Управляемый привычным чувством, Стольников вскинул автомат. Три очереди прозвучали одна за другой с равными промежутками времени. Бегущий первым «грузин» откинулся на спину. Из раны в горле школьным питьевым фонтанчиком брызнула кровь. Словно кто-то зажал отверстие пальцем, а потом отпустил, и струя под давлением ударила прямо под потолок… Здесь – в небо…
– Ага, сволочи!.. – дико расхохотался Мамаев. – Не нравится?!
– Только здесь я стрелял в своих, – прохрипел Стольников, перемахивая через забор. – Только здесь… Все перепуталось, генерал, все перепуталось…
– Это не свои, Саша! Это банда!
– Зачем вы приняли под свое управление банду?
– Я слишком удалился от реальности войны, вот в чем дело, Стольников…
Они бежали снова рядом.
– Кандидатуры Бегашвили подбирал?
– Он подавал списки…
– Понятно. Зачем целому полковнику заниматься нужной кадровой работой? Есть отдел кадров и Вакуленко, который с этим хорошо справляется!
– Ты прав! Прав!.. Что еще?!
– Ничего, – ответил Саша, расстрелял магазин до конца и перевернул его.
Одна из пуль, прошив руку «грузина», вонзилась ему в бок. Оскалившись, тот грязно выругался – Саша слышал этот лай, и споткнулся. Его занесло вправо, и он, ломая забор, повалился куда-то в палисадник…
Автомата в руках Зубова не было, скорее всего, оружие выбило из его рук. Генерал сжимал рану в районе плеча и морщился, как от зубной боли.
– Крепко зацепило?
– Ерунда!
Он выхватил из кобуры «Гюрзу», поднял руку, нажал на спуск…
Остановившийся для того, чтобы прицелиться, «грузин» упал как подкошенный. Пуля угодила ему между бровей.
«Генерал в порядке», – заключил Саша, стремясь догнать группу и одновременно страхуя Зубова.
Глава 11
– Вот этот дом! – выкрикнул Зубов, показывая на высокое, по местным меркам, с намеками на готический стиль, здание.
Метрах в тридцати, между абрикосовыми деревьями, скользнула почти раздетая донага, синюшного цвета тень. Резко развернувшись, Мамаев коротко выстрелил из «Вала». Теперь тень промелькнула с другого фланга.
– Командир, здесь потерянные!
– Я вижу!
Но это были те потерянные, скорее всего, что оторвались от стаи и разбрелись по поселку. Бойцов было больше, поэтому твари просто кружили вокруг, как гиены, в хрупкой надежде на то, что кого-то ранят или кто-то обессилеет.
Дом был рядом, оставалось каких-то шагов тридцать, когда из окна второго этажа раздалась очередь из М-16.
Не ожидавшие этого бойцы повалились за деревья.
– Вот так, генерал! – усмехнулся Стольников. – А в вашей гостинице уже постояльцы! Администратор еще не выдал ключи, а они уже заняли номера!
Окон было шесть, но стрельба велась только из двух – на первом этаже и на верхнем. Для стрельбы можно было использовать и крышу, но людей там сейчас не было. Значит, не так уж много бойцов охраняют этот дом. Понимание этого дошло до Стольникова сразу:
– Человек шесть, не больше…
– Что? – переспросил Зубов.
– Я говорю – вполне возможно, Вакуленко здесь не ожидает нашего прихода. А своих он направил нам навстречу! Так и вышло! Но он не предполагал, что я обведу группу вокруг. Думаю, в доме мало народу. Нужно попробовать, Александр Львович!..
Не дожидаясь ответа, он коротко свистнул Ключникову.
Через минуту, страхуя друг друга, они добрались до крыльца.
Сколько человек в доме и сколько при них оружия, известно не было. Пять-шесть – это иногда мало, а иногда много. Все зависит от того, обороняешься ты или наступаешь. Но выбора не было. Вокруг мечутся потерянные, и что придет им в голову, никто не знает. А офицеры подразделения Вакуленко сейчас сообразят, что их обошли, и двинут назад, мышеловка захлопнется.
