Станислав Сергеев - Всегда война
— Говорите товарищ командир. Куда уже деться, мы и так уже с вами. Я тут подумал, что вы так давно могли уйти, но оставались и воевали как все. Так что я с вами.
— Хорошо. Все вы видели необычные устройства, оружие. — выждав необходимую паузу, продолжил. Обращаясь к Супонину.
— Скажи Илья Федорович, тебе понравилась моя винтовка?
— Да неплохая, для леса не пойдет, но для немца в самый раз.
— Так вот эта винтовка разработана в 1993 году для спецназа, то есть войск специального назначения. Автомат ПП-2000 разработан в 2004 году тоже для войск специального назначения, то же касается и радиостанции, которую даже в том времени никто подслушать не мог и радиосканера и кучи всего остального. Все это вещи из будущего. Супонин, криво усмехнувшись, подал голос.
— Вы хотите сказать, что научились таскать вещи из будущего?
— Нет, я сам из будущего, ваш потомок.
Народ как-то спокойно к этому отнесся. Видимо недавние события обороны Могилева вызвали некоторый ступор. Тут Воропаев задал вопрос, который всех интересовал.
— Мы победим? Глубоко вздохнув, с некоторой усталостью ответил:
— Конечно победим. В нашей истории мы взяли Берлин в мае 1945 года. Даже праздник такой появился 9-го мая День Победы. Только вот цена. Супонин, опять криво усмехнулся и продолжил.
— Кровушки наверно русской пролили. Не могут по другому.
— Да так оно и есть. Как ни прискорбно, Супонин прав. Потери в этой войне огромные. Вы сами видели. Немцы будут, как бараны ломиться до Москвы где им окончательно дадут по рогам и погонят обратно. Только вот пока наши научаться воевать, столько ошибок понаделают, а за все будет уплачено солдатскими жизнями.
Самое интересное, что никаких диких криков в стиле «Вы провокатор, так не может быть. Пролетарии всех стран соединяйтесь!» Тут подобрались люди, взглянувшие в глаза смерти и уже воспринимающие мир по-другому. Когда-то и я такое прошел, только на другой войне.
Наконец-то подал голос Вяткин. Он после меня пользовался авторитетом, и его слово немало стоило.
— Товарищ командир скажите кто вы? Если из будущего, то хотите нам немцев помочь бить?
— Я офицер. Капитан разведки морской пехоты. Воевал. А здесь. Да скорее себе помочь, своей семье, семье погибшего друга. А потом понял, что где бы ни была Россия, здесь или в нашем времени, я должен ее защищать и для того я ношу свои погоны. Увидев странную реакцию, пояснил.
— Погоны введут в армии в сорок третьем году и звание офицера тоже.
— А там с кем воевали?
— Да разве ж они переводились, кто до нашей земли охоту имел. Что немцы, что турки что французы. Беда в том, что довоевались. Вы же изучали химическое оружие, понимаете какая гадость. А вот представьте что придумали оружие в стони тысяч раз страшнее и смертоноснее и наделали его столько, что можно наш миру уничтожить несколько раз. Вот и уничтожили гады. Вы сейчас находитесь в бункере. В 2012 году. Снаружи мертвый мир хотите — покажу. Страшное зрелище. Я не знаю, остался ли кто-то кроме нас. А то устройство, через которое вы прошли, что-то вроде машины времени. Поэтому и говорил что место, где никто не достанет.
— Да, дела. Что дальше будет? Ни мы, ни вы здесь сидеть долго не будем. Надо возвращаться. И что вы хотите добиться?
— А пытаюсь как-то все изменить, исправить. Может быть, если предупредить, так чтоб поверили, удастся избежать такого вот конца. Вот то, что восприняли в серьез, это да. Вон Виктора из самой Москвы прислали. То, что должна начаться война, не успел сообщить, да и не поверили бы, сами помните, как перед войной кричали, что ничего не будет. В нашем времени Могилев пал уже 25 июля, а как долго сражались? Вот уже значит помог. И еще буду.
— А как же то, что народ по лагерям гноят и в Сибирь выселяют? — подал голос Супонин. — Этому ты тоже помогать хочешь?
— Нет, как раз наоборот. Я этого не одобряю. Просто с позиции нашего времени, все выглядит намного страшнее и нас так напугали товарищем Сталиным в свое время, что американцы, немцы и остальные гады, стали лучшими друзьями. И что по их советам со страной сделали, вам лучше не знать. Это страшно. И результат, что огромная страна стала самой нищей. Вот скажи Илья Федорович, тебе бы понравилось, что старики умирали на свои нищенские пенсии, что дети спивались в возрасте четырнадцати лет и становились наркоманами, что мужеложцы и клоуны были героями, а страной руководили бандиты и предатели. Я этого насмотрелся. Не хочу больше рассказывать, а то вас потом Сталинские соколы упекут подальше, чтоб языком зря не трепали. Давайте думать, что дальше делать. Здесь мы долго не усидим и воздуха мало и продуктов. Поэтому возвращаться придется по любому и долг перед народом придется выполнить, вот то, что под пулеметы толпами, я не предложу вам идти. По-умному надо будет воевать. Чтоб немцы умылись кровью. Я вам расскажу, что они с нашими людьми делать будут. Думаю после этого, вы пленных вообще брать прекратите.
И в течение получаса рассказывал про концлагеря, про то, как людей будут угонять на работы в Германию. По отряды карателей и Хатынь. Народ проняло очень основательно. Распределив обязанности поплелся отдохнуть, а то что-то разговор забрал много сил.
Глава 19
Виктор не приходил в сознание, и его состояние было крайне тяжелым. Второй тяжелораненый боец, уже пришел в себя и показывал великолепную динамику выздоровления. Сказывалось применение антибиотиков. В свое время интересно было читать, как антибиотики при появлении творили чудеса.
Бойцы потихоньку осваивали бункер. Я им ради интереса показал картинки с камер видеонаблюдения. Картина мягко сказать удручающая. Но самое интересное, просматривая систему мониторинга радиодиапазона, зафиксировал несколько источников радиоизлучения. Значит, кто-то кроме нас еще жив остался в этом мире. Пара передатчиков работала в цифровом шифре, несколько портативок, но на пределе слышимости, так что послушать не удалось. Это начало настораживать. Со стороны других выживших мы могли бы стать интересным объектом. И горючка есть и продукты. Поэтому следовало бы предпринять дополнительные меры предосторожности.
Тяжело перемещаясь по бункеру, сильно болели ребра, и жесткая фиксирующая повязка очень сковывала движения. Но большое спасибо бронежилету, который принял на себя удар и задержал несколько мелких осколков.
Проверил состояние дизельгенераторов, аккумуляторов, оранжереи, где под лампами произрастали наши поглотители углекислого газа и источники витаминов и живой растительной пищи. Меня здесь почти месяц не было, и свои обязанности я выполнял через боль, но с большим удовольствием. Воропаев увязался мне помогать, а потом Супонин присоединился, оглядывая взглядом хозяина, как тут у нас все устроено. Его заинтересовала система отопления, как у нас хранятся продукты. Особенно ему понравились экономичные морозильники.
Удалось заинтересовать Вяткина лежащим на складе автоматическим гранатометом АГС-17 «Пламя». Решил что при столкновении с немцами, такой вот неоспоримый аргумент пригодится.
Ближе к вечеру, опять включили установку и отправили Воропаева и Супонина, проведать наших снайперов, снабдив их радиостанцией и двумя автоматами ППД, захваченными в свое время у немецких диверсантов. Минут через двадцать, бойцы вышли на связь и доложили что нашли разведчиков и что те не одни. Рядом сидел Вяткин и внимательно слушал. Теперь за мной принятие решения. В мои планы не входило посвящение всего отряда в тайну перемещений во времени. Поэтому, дав команду оставаться там, стал выяснять состояние и количество собранных бойцов. Когда оказалось, что помимо остатков нашего отряда, они по дороге нахватали бойцов других разгромленных частей и соединений, подтвердил свое распоряжение про соблюдение режима секретности относительно наличия бункера. Было несколько особо упорных из-под самого Белостока, которые практически на руках тащили сорокопятку, с двумя снарядами боекомплекта.
Наличие агентов Абвера в такой среде не исключается, поэтому светить наличие бункера в таких условиях было бы огромной ошибкой.
Переодевшись в форму сотрудника НКВД, которая давно, ушитая ждала меня, со знаками различия капитана. С трудом перейдя портал, захватив с собой автомат, нацепив на портупею кобуру с ТТ. Теперь мне придется выступить в роли сотрудника органов госбезопасности злобного и подозрительного. Самое интересное, что у меня были реальные полномочия и самые настоящие документы. На груди был самый настоящий орден Красной Звезды. Для усиления взяли с собой пару трофейных пулеметов, которые бойцы самоотверженно вытянули с собой.
Супонин и Воропаев, предупрежденные по радио о моем приближении, встретили недалеко от импровизированного лагеря. Отведя их в сторону, дал команду про бункер ни слова и если уж очень будет нужно, отвечайте, что здесь был временный склад НКВД. Тут же были оба снайпера. Увидев меня в новой форме, немного другого ведомства, нежели они привыкли, вытаращили глаза и стали по стойке «смирно». Я спешил провести первичный инструктаж.
