Александр Быченин - Черный археолог

– Разрешите, капитан?

Створка с легким шипением утонула в стене. Я шагнул в помещение и оробел: если бы не знал, что нахожусь на борту старого военного фрегата, непременно подумал бы, что угодил в родовое гнездо аристократического рода века этак двадцатого – двадцать первого. На первый взгляд вроде ничего особенного, даже скромненько: светлые обои, мягкое ковровое покрытие, изящная мебель, минимум техники на виду, разлапистая люстра с имитацией ламп накаливания. Ретро, но фантастически дорогое. Особенно впечатляли шкаф из мореного дуба, набитый фолиантами в одинаковых кожаных переплетах, тяжеловесный рабочий стол в полутемном углу и два мощных кресла там же. Вообще, эта часть зала выбивалась из общей картины – этакая рабочая зона в квартире-студии. Собственно, так оно и оказалось.

Пока я вертел головой, изучая музейный интерьер, откуда-то появился Виньерон. Скорее всего, из кухни – в руках он нес старинный поднос, уставленный приличествующими случаю закусками. Из кармана его пиджака торчало горлышко бутылки. Приветливо кивнув, он прошествовал к столу, сгрузил тарелки с сырной нарезкой и шоколадом, засунул куда-то поднос и зарылся в книжном шкафу, в котором обнаружилось потайное отделение-бар. В нем он добыл коробку сигар и пару пузатых коньячных бокалов. Извлек из кармана бутылку и плюхнулся в кресло.

– Прошу, господин координатор по работе с пассажирами!

Несколько стушевавшись, я устроился напротив и вперил в начальника вопросительный взгляд.

– Предлагаю, мсье Поль, отпраздновать ваш первый рабочий день! – торжественно возвестил Виньерон, набулькав в бокалы по доброй порции душистого напитка. – Сигару?

– Не курю, увы.

– Это правильно! – похвалил Пьер. – Я вот тоже не курю. А сигары себе изредка позволяю. Тем более под хороший коньяк. А? – Он слегка пододвинул ко мне коробку, но я снова помотал головой. – Хозяин барин. Бери шоколадку.

Проследив, чтобы я запасся закуской, Виньерон встал, жестом вернул меня на место и заговорил:

– Честно признаться, Паша, были у меня сомнения на твой счет. Медицинская карта у тебя не самая лучшая. Ага, не удивляйся, видел я и ее. Или ты думал, что я тебя не проверил перед вербовкой?! Впредь постарайся подобных мыслей в отношении меня избегать, ибо оскорбительно. Так вот. Я долго сомневался, стоит ли тебе поручать эту должность. Взвешивал все «за» и «против», ночей, можно сказать, не спал. И сегодня ты окончательно развеял мои сомнения. Так что поздравляю и желаю дальнейших успехов. За моего нового координатора по работе с пассажирами!

Пьер отсалютовал мне бокалом и вылил его содержимое в глотку. Я последовал его примеру – коньяк не очень люблю, тонкостей букета не различаю, поэтому выпендриваться, катая жгучую жидкость во рту, не стал. Напиток огненным комом провалился по пищеводу в желудок, и я закинул в рот кусок шоколада. Пожевал, зажмурившись от удовольствия – натуральный, горький! Вот как раз это мне и нужно было – выпить и закусить. Теперь бы еще спать завалиться, от нервов хорошо помогает… Но нельзя, невежливо.

– В общем и целом ты справился хорошо, – продолжил между тем Виньерон, вновь развалившийся в кресле. – Больших накладок не было, мелкие инциденты разрешались быстро и к всеобщему удовлетворению. Этьен о тебе отозвался очень тепло. Вальтер сказал всего одно слово – «нормально». А это дорогого стоит. Да и с Эмильеном ты быстро общий язык нашел. Хвалю. Но в руках ты себя держишь плохо. Трое избитых в экономклассе, перепуганный мсье Дюбуа-младший – это все-таки слишком даже для первого дня. Впредь от таких действий воздерживайся. Надеюсь, мы друг друга поняли?

– Да, патрон. Всенепременно, патрон. – Лебезить перед работодателем я не собирался, потому взгляд не отвел. – В первом случае у меня были личные причины. А господин Дюбуа-младший…

– Да засранец он первостатейный! – расхохотался Пьер. – Наплюй и забудь. Короче, молодец, Павел Алексеевич. Считай, что испытательный срок твой завершен. Принимай дела, входи в курс, если чего-то не хватает – пиши заявки. Только это все потом. Сегодня у нас железный повод напиться!

Патрон вдруг прищурился и кивком указал куда-то под стол. Недоуменно хмыкнув, я присмотрелся и обнаружил тот самый чемоданчик, что так удачно экспроприировал у невезучего главаря на разгромленном складе.

– Пока что тебе знать рано, – продолжил Пьер, – но ты избавил меня от порядочной головной боли. Раззява Гюнтер уже получил нагоняй. Так что считай, что это все, – он обвел рукой с бокалом ближайшие окрестности, – моя личная благодарность. Ну и на счет тебе кое-что упадет, как только доберемся до ближайшей Системы.

– Не стоит, патрон, – потупился я, одновременно многозначительно уставившись на бутыль.

Патрон все понял правильно. Очередной тост оглашать не стали, и так все ясно.

От начальника я ушел часа через полтора, когда емкость с благородным напитком окончательно опустела, а языки начали порядочно заплетаться. Однако отдохнуть снова не получилось – едва я развалился на тахте в каюте, затрезвонил инфор. Пришлось тащиться к двери и впускать господ Этьена Пти и Эмильена, пока что не знаю фамилии. И в этот миг я отчетливо понял, что, во-первых, выспаться вряд ли удастся, а во-вторых, похмелья завтра не избежать. Да ну и черт с ним!

Глава 3

Система GJ 1061, планета Босуорт-Нова, космопорт

Босуорт-Мэйн, 2 июня 2541 года, день

– Координатору по работе с пассажирами срочно явиться в капитанские апартаменты!

А, ёшь твою медь! Только-только упал в кресло, а тут на тебе!.. Ну вот кто мог предположить, что работа с этими самыми пассажирами окажется такой нервной? Кто угодно, кроме меня. Ага, сам дурак. Делать нечего, придется переться к Пьеру в логово за очередной порцией звездюлей. Уже со счета сбился, честно говоря. Но я не виноват, вы не подумайте. Просто обстоятельства так сложились. Правда, у дражайшего патрона такие жалкие отмазки не прокатывали, он мне прямо заявил, что любой конфликт с обитателями подконтрольной мне территории мой, и только мой, косяк. И пробурчал что-то типа «поторопился я с испытательным сроком». Как показал опыт последних трех недель, в чем-то он был прав: стычки с клиентами возникали с завидным постоянством. И как я ни старался решить дело миром, пару раз ему все же пришлось вмешаться. Само собой, после мне влетало. Неудивительно, что теперь на приглашение в капитанскую каюту я реагировал весьма болезненно.

Как я уже убедился на собственной шкуре, сильнее всего Пьер ненавидел две вещи: таможню и ждать. Посему тянуть резину я не стал, с тяжким вздохом выпростался из такого уютного кресла и потопал к ближайшему лифту. До места добрался быстро – большая часть команды сейчас кучковалась у главного пассажирского шлюза, ожидая прибытия челнока.