Весь Нил Стивенсон в одном томе - Нил Стивенсон
— Они находят подходящий воздушный поток и поднимаются выше, туда, где холоднее. — Первая реплика Цолмон в этом разговоре — и, весьма вероятно, последняя.
— Суть вот в чем, — заговорил Руфус. — Что бы ни планировали эти ребята, им нужно сделать это быстро. Они поджарили всю электронику здесь, на ранчо, и получили фору. Но…
— На безопасном расстоянии отсюда, за пределами некоего радиуса, все по-прежнему работает, — вставил Пит.
— Именно. Так что завтра здесь появится кавалерия. И наши сукины дети об этом в курсе. Может быть, хотят использовать заложников, чтобы потянуть время. Так или иначе, завтра им придется что-то сделать. Что-то серьезное — такое, ради чего стоило всем этим заморачиваться. И я буду там. Хотите взять орлов и присоединиться — буду только рад. У нас вся ночь впереди, успею перепаять «яфы» на всех, — добавил он, сократив «я-фрижератор» до привычного сленгового названия.
Он поднялся на ноги и взял со стола «яф». За последние несколько минут Руфусу удалось найти у него выключатель: пару клапанов, активируемых электромеханическим способом, контролирующих циркуляцию жидкости по запаянным трубкам. Он освободил провода, зачистил и закоротил, создав новую простую цепь из аккумулятора, выключателя и резистора. Щелкнув выключателем, услышал, как задвигались клапаны. Руфус не сомневался, что включил девайс. Впрочем, нетрудно проверить. Он повесил костюм над догорающим костром, повернув к огню «горячей стороной» — черной и плоской, идеально поглощающей тепло. Кто над чайником стоит, у того он не кипит — так что Руфус отвернулся и отошел от костра на пару шагов.
— За этих птиц вы в ответе, — сказал он. — Вам и решать.
— Пусть для начала займутся теми, что помельче, — предложила Кармелита. — Видеодронами. Выклюют им глаза.
На лице Тордис отразилось глубокое сомнение.
— Вопрос в том, — заговорила она, — нам-то это зачем? Почему мы должны воевать за Т. Р.?
— Не за него, а за Рэда, — вставила Цолмон.
— Хорошо. А ты, Рэд, почему идешь воевать за Т. Р.?
— Помимо того, что Т. Р. мне платит за охрану его территории? — спросил Руфус, глядя ей прямо в глаза.
Но уже понимал, что таким аргументом много не выиграет. До чего же древним и устарелым чувствовал он себя сейчас, со своими понятиями времен команчей и рейнджеров! И ведь она по-своему права. Что они могут сделать? Ни транспорта, ни средств связи. Можно остаться здесь и спокойно ждать кавалерию: никто не упрекнет их в бездействии, а Т. Р. о них даже не вспомнит.
Руфус раздумывал о том, стоит ли сказать им правду — назвать свой главный мотив. Там, на Пина2бо, — Саския. Он узнал, что она прилетает, из переговоров «Черных шляп» по общему каналу вчера днем — задолго до того, как все началось. Быть может, эти дроны сейчас угрожают ей. И какая-то первобытная логика властно требовала от него скакать туда и попытаться ее спасти. Но Руфус не был уверен, что в таких чувствах стоит признаваться этой компании.
— Зачем нам так рисковать, — продолжала Тордис, — ради какого-то безумного плана по изменению климата?
Руфус задумался над ее словами.
— Видишь ли, — ответил он наконец, — климат уже изменили без нас. Мы уже летим куда глаза глядят в машине с заблокированными тормозами и без водителя. Врезаемся во что-то, сбиваем людей. Выйти не можем. Но кто-то может хотя бы схватить руль. Т. Р. — не идеальный человек за рулем, согласен; но он хоть что-то делает. И хочет сделать как лучше. Вряд ли ему хочется засушить Пенджаб и уморить голодом Индию. Можно его критиковать. Но раз уж есть возможность ему помочь — я лучше помогу.
Он потянулся за «яфом», пощупал синтетическую ткань — очень, очень холодную. Но взгляд его не отрывался от костра, где потрескивали сухие ветки, вздымая в воздух россыпи искр.
— Это объяснение для мозгов, — сказал он. — А настоящий ответ — в Библии. «Человек рождается на страдание, как искры, чтобы устремляться вверх»[612]. Слишком долго я прятался в этой норе от своей судьбы.
К тому времени когда Лакс снова сел в свой шести-коптер, тот успел превратиться в пяти-коптер.
Майор Раджу давно его покинул и сейчас, должно быть, уже перебрался через реку в Мексику. Не меньше часа Лакс бродил по плато и рубил опоры для сетей, а операторы фиксировали каждый его шаг. По тому, как они занимались своим делом, и по нескольким подслушанным репликам на хинди Лакс понял, что они не ведут стрим. Просто снимают сырой материал, который потом нарежут и выложат в отредактированном виде. По здравом размышлении, не лишено смысла. Когда к Лаксу вернулись рассудок и память, он ознакомился с поразительным по объему корпусом видеоматериалов о Большом Лососе, обеспечившим его стремительное восхождение к славе. Авторы роликов уделяли много внимания его скромному происхождению и рабочей профессии, тому, что у себя дома он ловил рыбу и работал сварщиком. В какой-то момент даже потрудились нанять на денек сварочный аппарат и сняли, как он шлифует металл и работает резаком — две сварочные операции, любимые кинематографистами, поскольку высекают тучи искр. Лакс, срезающий огненной дугой стальные столбы, отлично вписывался в эту сюжетную линию.
Так или иначе, до сих пор все шло по плану (по крайней мере, насколько мог судить Лакс — обсудить с ним план никто не удосужился). Элемент случайности вносили разве что использованные снаряды, падающие с неба каждые семь с половиной минут. Прямо-таки идеальные условия для несчастного случая. Как устроены эти снаряды, Лакс не знал, но легко было догадаться, что они должны приземляться прямо в сети. Возможно, их встроенная электроника подсказывала, в каком направлении лететь, или траектория полета была рассчитана так, что они неминуемо приземлялись на плато. Но вполне вероятно и то, что на последнем этапе полета их вели к благополучному приземлению какие-нибудь роботы-диспетчеры. Однако теперь все они отключились. Одни снаряды — как тот, что они с майором Раджу увидели первым, — по-прежнему падали в сети, другие нет. И даже те, что шли верным курсом, порой попадали в сеть, опоры которой Лакс уже успел подрубить.
Через полчаса работы он увидел, как снаряд грохнулся на твердую землю, прикрытую выведенной из строя сетью. Поднял вокруг себя тучу пыли и мелких камешков — и кувыркался по земле еще метров сто, пока не остановился, в облаке оранжевого шелка и перепутанных строп. Как видно, перестали работать и механизмы, отделяющие снаряд от парашюта.
Кадры получились отличные, но очевидна была и опасность, так что остаток своей миссии операторы провели, разрываясь между ужасом и восторгом, пока эти призрачные
