Весь Нил Стивенсон в одном томе - Нил Стивенсон
Все это оттягивало серьезный разговор, ради которого он приехал, — разговор с Мэри. Точнее, с Мэри и тетей Бет, основной ее помощницей и хранительницей семейных преданий. Наконец барбекю было съедено, все разошлись по домам, детей уложили спать — и Руфус обнаружил вдруг, что сидит у догорающего костра в вечерней прохладе и никого, кроме Мэри и Бет, больше нет рядом. Тогда-то он и рассказал им все, не считая того, что подписал обязательство не разглашать.
— Я не хочу с вами ссориться и не хочу впутываться в то, что в ваших глазах выглядит святотатством, — сказал Руфус. «Вы» означало тех его родных, что жили в Лоутоне и считали себя команчами. — Но дело в том, что я участвую в проекте, в который вовлечены орлы.
— «Орлы»? Военные самолеты? — переспросила Бет.
— Нет, мэм. Птицы. В Западный Техас съехались несколько сокольников — это люди, приручающие хищных птиц, — из разных стран света. Все это часть работы, о которой я не имею права говорить. Но суть в том, что эти орлы выращены людьми, они ручные, и люди приучают их использовать свою орлиную силу определенным образом…
— Орланы? — требовательно спросила Мэри.
— Нет, беркуты.
— Хорошо! — кивнула Мэри.
Бет тоже кивнула.
— Правильно, к черту их!
С патриотической символикой США, список которой возглавляют белоголовый орлан и звездно-полосатый флаг, индейцев связывает долгая история и в лучшем случае противоречивые чувства. Многие индейцы в этой части страны служили в армии и отдавали честь флагу; но никто не забывал, что изображение белоголового орла и красно-сине-белый флаг были последним, что многие их предки видели в своей жизни.
— Это я понимаю, — торопливо ответил Руфус. — Когда команчи говорят об орлах — разумеется, это всегда беркуты. Орланы команчей не интересуют.
Мэри снова кивнула. Бет вполголоса обменялась с ней несколькими словами, среди которых Руфус расслышал pia huutsu и kwinhai. Второе, как он точно знал, обозначало беркута, первое, как предположил, — белоголового орлана. Затем обе старухи выжидательно на него уставились.
— Но это не проясняет мое положение, мэм, — продолжал Руфус. — Понятно, что вам дела нет до pia huutsu и вы почитаете kwinhai. Но от этого, возможно, все становится только хуже. Видите ли, я участвую в проекте, в котором kwinhai… ну, за неимением лучшего слова, их используют.
Бет кивнула; ей все стало ясно. Затем повернулась к Мэри, и минуту или две они что-то оживленно обсуждали вполголоса на смеси команчского и английского с тягучим оклахомским выговором.
— Наши предки никогда не делали того, что делают эти… сокольники. Мы орлов ничему не учили. Просто ловили их и держали в плену, — сказала Мэри. — Ради орлиной магии — ты ведь знаешь, что некоторые люди обладают орлиной магией, — и ради перьев.
— Конечно, знаю! Значит, вы считаете, можно…
— Ты говоришь, эти сокольники съехались туда со всего света, — заговорила Бет. — Команчей среди них нет, верно?
— Разумеется, нет.
— Тогда мы не можем судить о том, можно ли им приручать и тренировать орлов. Другой народ, другая вера… это не наше дело.
— Да, но я тоже с этим связан. Не хотелось бы проявить неуважение к нашим традициям.
— А для чего используют этих kwinhai? — спросила Мэри. — Что они делают?
— Охотятся на кроликов? — подхватила Бет. — Разве не для этого сокольники тренируют хищных птиц?
— Они сражаются, — ответил Руфус. — Учатся отбивать нападения. Думаю, это я вправе сказать.
— Тогда все в порядке! — улыбнулась его бабушка.
Сокольники опасались, что вращающиеся пропеллеры повредят птицам когти. Пит, как и Цолмон, был не любитель поболтать, но на «свою» тему мог говорить бесконечно. Однажды он предложил Руфусу взяться за насест Скиппи и сравнить размер своей ладони с орлиной лапой. Пальцы у птицы — если считать и длинные изогнутые когти — оказались почти такой же длины.
Не то чтобы Руфусу нравилось совать пальцы в пропеллер дрона во время полета. Лопасти у этих пропеллеров очень легкие, но крутятся быстро. Палец не сломают, но порезать могут серьезно.
Теперь он начал понимать, чем может быть полезен. Само по себе приручение и тренировка орлов явно не для него. Целый мир сложных ветеринарных процедур, странное общение человека и птицы, постоянная возня с дохлыми грызунами — все это его не прельщало. И даже если каким-то чудом он всему этому научится, что толку? Орел слушается только одного человека: и у всех орлов на Мраморном карьере свои люди уже есть.
Но если цель этого «особого проекта» — возродить начатую и брошенную в Схипхоле затею по борьбе с дронами, кое-чем помочь Руфус все-таки может. Для начала может собирать обучающие дроны, единственная задача которых — чтобы орлы рвали их в воздухе: пропеллеры для них можно делать с круглыми лопастями, не столь опасными для лап атакующего орла. Так у сокольников появится возможность безопасно тренировать своих подопечных.
Впрочем, не стоит ожидать, что враги — кто бы они ни были — позаботятся сделать свои дроны безопасными для орлов. Поэтому вторую часть своей задачи Руфус видел в том, чтобы сконструировать для птиц «перчатки»: легкие, но крепкие чехлы, как в средневековых рыцарских доспехах, которые можно надеть орлу на лапы для защиты от вращающихся пропеллеров. Наткнувшись на «доспех», пропеллер останавливается, а орел обхватывает дрон лапами, протыкает когтями и крушит, словно грудную клетку какого-нибудь зазевавшегося кролика.
В эпоху до изобретения 3D-принтеров создание «орлиных перчаток» стало бы сложной задачей; теперь ничего сложного в этом не было. Более того, у Руфуса появился повод заказать 3D-принтер подороже, способный изготавливать более легкие и прочные вещи. Постепенно Руфус понимал: такие начальники, как Т. Р., любят, когда тратишь их деньги — в разумных пределах, конечно. Это показывает, что ты чем-то занят.
Короче говоря, Руфус бросил — или, по крайней мере, отложил на будущее — претензии на то, что патрулирует воздушное пространство над ранчо своей личной армией дронов, и все силы направил на помощь Тордис, Кармелите, Цолмон и Питу в тренировке орлов. На военном жаргоне
