Инженерный Парадокс - Олег Сапфир
А после Тимоха понял, что я рассчитывал свои действия, ну и что моя травма — в некоторой степени следствие его вмешательства.
— Прощаю, да и не за что прощать: ты сделал, что мог, — сообщил я парню. — Просто неудачно вышло. Не твоя вина, что я уязвим в физическом плане.
— И я тебе то же самое говорил, Тимох, — покивал Федька, а затем опомнился. — То есть Марк не слаб…
— Федь… Все хорошо, честно, — ответил ему. — Просто в следующий раз на такой случай постараюсь успеть сделать двуствольную плазменную пушку скрытого типа на автоматическом управлении.
А вот с дебилом, врезавшемся в нас, выходило неоднозначно. Вроде всё ясно, но не слишком понятно. То есть, врезался он в нас потому, что жрал много алхимии — народ рассказывал, что на кусках этого придурка, причём реально кусках — его буквально выдавило из открытой кабины. Так вот, по его коже шли набухшие чёрные узоры вен — верный признак регулярного воздействия некачественной алхимии в огромных дозах. И с крышей у таких алхимистов крайне редко бывает хорошо, а иной раз её уносит так далеко, что можно считать, что её вообще нет.
При этом, кто этот тип, откуда эта машина, естественно ставшая трофеем банды — непонятно. В принципе такому обдолбанному товарищу закон не писан, он мог и с другого конца Нижнего приехать. Причём и до столкновения с нами устроить много «весёлого» в городе. Но пока — ничего неизвестно. Кто он такой и откуда…
Тем временем парни, отправленные Федей за лекарствами, вернулись, и друг стал меня выставлять. В смысле: пытаться грузить на носилки, на которых парни должны были дотащить меня до квартирки.
— Погоди, Федь, — остановил я друга. — Мне надо на Свалку.
— Ты сдурел, Марк⁈ — опешил он от такого моего заявления.
А я что? Не буду же терять время из-за парочки царапин и теперь боятся выходить из дома.
— Не сейчас, само собой, — фыркнул я, поморщившись от прострелившей спину боли. — Сегодня отлежусь, но завтра на Свалку надо. И мне, и банде.
Я знал, на что нужно давить… Для Феди банда была буквально семьей, и ради нее он был готов на очень многое.
— Сперва пару дней отдохни, — хоть он так и сказал, но звучало это не слишком уверенно.
— Зачем? Завтра я буду в норме. И либо поеду на Свалку, наберу нормальный хабар и начну работать… Либо буду торчать в мастерской без расходников. И делать мне будет особо нечего, — мечтательно протянул я.
Федя задумался, слегка передёрнул плечами: я ещё с детства ВСЕГДА находил, чем заняться. Правда, окружающим это почему-то не всегда нравилось. Мне даже приходилось бегать за несознательными товарищами, пытающимися убежать от почетного звания — «испытатель».
— Ладно, с утра к тебе зайду, тогда и поговорим, — махнул он рукой.
На этом и остановились, к моему удовлетворению. Ведь больше всего я не люблю стагнацию: она не приближает меня к мечте, да и ску-у-учно.
Меня перегрузили на носилки и потащили в квартиру. И по дороге я прикидывал, что и как сделать, чтобы обезопасить транспорт банды. Не нравилось мне быть убитым по причине обдолбанных криворуких водителей.
Понятно, что такие обдолбанные придурки нечасто появляются — они обычно дохнут раньше, но всё-таки бывают, как оказалось. Да и не только алхимисты, могут напасть более вменяемые, просто враги.
А вот колымага алхимиста — законная добыча банды. Её «бронирование», судя по фаршу из водителя, просто безграмотное, движок — вряд ли пригодится для транспорта. Но вот сами бронепластины найдут применение.
А пока я думал, мы добрались до дома. Парни поднялись к квартире и сгрузили меня на кровать, под почти не матерное шипение: спина, всё-таки, если не нестерпимо болела, то противно и ощутимо ныла после удара. А после я слопал набор таблеток, дождался, пока подействует обезболивающее, и уснул.
Новгород, особняк Барышниковой
В просторной ванной, больше похожей размерами на бассейн из белого мрамора с золотыми прожилками нежилась женщина, прикрытая клубами пены. Хотя «нежилась» — не совсем то слово, которое описывало бы её состояние.
На бортике выдолбленного в плите мрамора сантехнического устройства располагалась клавиатура, по которой бегали пальцы, а в воздухе, перед нахмуренным взглядом, мелькал картинками в такт движениям проекционный голоэкран.
Женщина явно не только расслаблялась и отдыхала, но и работала. Вдруг раздался звук вызова и один из экранов замерцал.
— У тебя десять секунд, чтобы найти оправдание тому, что ты отвлёк меня во время отдыха, — равнодушно произнесла женщина, глядя на закрытый шлем на одном из экранов.
— Мы взяли его, Ваше Благородие! — прогудел шлем, после чего судорожным движением был снят, показав лицо лет двадцати на вид, с довольной улыбкой. — В лесах, как вы и изволили указать!
— И вы уже в особняке, — встряхнулась баронесса, забегав глазами по экранам. — Отвечай, чего ты тянешь?
— Точно так, — с молодцеватым видом заявил егерь.
— Жду его через пять минут в кабинете, — с этими словами женщина разорвала связь, начав приводить себя в порядок почти с неподобающей для нее скоростью.
Обычно она привыкла делать все медленно и качественно. Но тут спешка была обусловлена превеликим желанием все-таки закрыть это дело и наконец-то выкинуть его из головы.
И через четыре минуты женщина уже сидела в кабинете. Несмотря на самоуверенность и то, что приведённый к ней не должен был отличаться сильным Даром, в последние секунды она перестраховалась: защитные системы кабинета активизировались-деактивировались, демонстрируя готовность.
Из пола выдвинулись несколько прозрачных стен, как и бронеплит, с потолка выдвинулись несколько турелей, хищно водящих стволами и окулярами лучевого оружия.
Но, через минуту, когда в помещение вошли трое человек, придерживающие четвёртого, кабинет выглядел совершенно безобидно. Хозяйка расположилась в кресле за терминалом, с интересом глядя на мешковатый кокон, перевязанный верёвками. Внутри кокона был человек, голову которого скрывал мешок.
Но вдруг выражение на лице женщины вдруг стало меняться.
— Кто это⁈ — требовательно обратилась она к старшему троицы егерей, с которым говорила из ванной.
— Мальчишка, Ваше Благородие, которого вы хотели видеть! — вытянулся он. — Силён, паскуда — три егеря в госпитале, отби…
