Прямо за углом - Эдуард Катлас
С остальным буду разбираться завтра.
* * *
Винить Отшельника за безалаберность было сложно. Уж я-то отлично понимал его поспешность.
Прямо с утра я отправился к морю, добраться до которого оказалось непросто. Не случайно эти места оставались не заселены. Слишком мало удобных подходов, да и те, что были, оставляли желать лучшего.
В итоге мне пришлось спуститься к морю прямо по руслу ручья. Кое-где перетаскивая камни, добавляя ступенек. Но все равно ноги я промочил. Ручей бился между скал, не оставляя берегов, лишь скользкие булыжники. Иногда было проще идти просто по дну.
Это место можно было обустроить. Но, хоть я и не спешил так, как Отшельник, но и задерживаться здесь надолго не планировал.
Один день. Это место заслужило, чтобы я потратил на него день. Место того стоило.
Залежи водорослей, которыми воспользовался Отшельник, обнаружились на берегу сразу. Я выбрал те, что посуше и еще не начали гнить. Сделал несколько ходок, натаскивая водоросли с запасом, раскидывая их в укрытой от дождя пещере чтобы просохли. Хватило даже на лежанку.
Половил рыбы, недолго, делать большой запас не имело смысла. Вполне возможно, что следующий человек появится здесь через десятилетие. Какие-то рыбины я оставлю сушиться, но немного.
Нашел глину, натаскал камней и слегка прикрыл вход. Перенес костровище внутрь, сотворив жалкое подобие дымохода. Получилось не очень, но дым хотя бы не шел в пещеру, а часть тепла экранировалась и оставалась внутри, и для меня этого было достаточно. Протопить всю пещеру все равно было нереально, а прилечь у самого входа и погреться у костра — уже неплохо. Откровенных холодов на этих берегах не бывало. По крайней мере, не в этих местах. Да и вряд ли кто-то смог бы выжить, наступи здесь морозы. Никаких водорослей на растопку бы не хватило.
Зная, что на одной рыбе здесь долго жить не стоит, добавил к обеду какие-то экзотические сушеные водоросли. Этими витаминами всех снабжал, как ни странно, тоже кузнец.
Откинулся на теплый камень и задумался.
Погода наладилась.
Но я не был даже на середине пути. Завтра нужно было двигаться дальше, вопрос лишь в том, успею ли я дойти до исчезновения.
Пока же можно подумать.
* * *
Кузнец не удивился моему появлению.
Кузнец нахмурился. Он всегда хмурился. Морщины на переносице слегка разглаживались лишь тогда, когда он смотрел на сына — восьмилетнего мальчугана, помогавшего ему везде — и в кузнице, и в стряпне, и в рыбалке. Во всем.
— Понятно было, что ты явишься. Раз сосед твой стронулся, то и тебя на месте не удержишь. Вопрос лишь в том, ты просто в гости, — или готовишься уходить вслед за ним, через Пустошь?
Принесенному мной барахлу он обрадовался. Кое-что подобрал на обмен.
— Ты не первый исчезающий, который здесь бывал. Пока я в этой кузне, а я здесь уже полжизни, в наших края появлялось трое до тебя. Так что я знаю вас не по легендам и слухам. И вот что я скажу — несмотря на то, что вы и так мечетесь между мирами, но всем вам и в одном мире на месте не сидится. Ты — продержался дольше всех. Пустошь тебя придержала. Двое отправились через нее. Одна — ушла назад, кто-то там ей приглянулся.
— Все вы — кочевники.
Тогда я не стал спорить. Совершенно не чувствую себя кочевником. Даже наоборот, в каждом из миров оседаю, как только получается.
Но ситуация меняется. И сейчас ситуация гнала меня дальше.
— Поговорить бы хоть с одним, — ответил ему я. — Мне не так везет.
— Люди, пришедшие с той стороны, еще когда я был молод, — говорили, что сразу за краем пустоши, в первом поселении, у реки, появляется один. Но редко. Слишком надолго исчезает.
Сын у кузнеца подрастал хороший, жаль, что рос без матери. Принес нам морс из водорослей в глиняном кувшине. Принес нам глиняные кружки. И ушел в кузню что-то доделывать.
Теперь, когда Отшельник ушел, сыну кузнеца почти наверняка сосватают единственную невесту в округе.
* * *
Погода портилась.
Намеченная Отшельником и слегка доведенная до ума мной стоянка осталась далеко позади. И новых впереди не намечалось. Может быть еще одна, но явно не сегодня.
Как бы мне ни хотелось поскорее добраться до той стороны, но припасы были на исходе, за последние дни я уже несколько раз сильно промок, да еще и продуло, и заболеть здесь, без надежды на помощь, было не лучшей идеей.
Нужно было искать укрытие получше, и вставать на длительную стоянку, стараясь хоть как-то согреться.
Пока я жил с Отшельником, и вообще в подготовленных к жизни местах, то как-то и не сильно обращал внимание на погоду. Разве что в начале, в первые дни, когда только искал берег и людей. А потом — ну дождь, ну ветер. Всегда можно пересидеть в пещере с хорошим запасом топлива, подготовленного загодя.
Загодя — вот с этим здесь были проблемы. Все вокруг было сырым. Камни были сырыми, песок был сырым. Водоросли на берегу — тоже наверняка были сырыми, а до берега еще надо было добраться, к океану здесь вели только отвесные скалы.
Я начал искать убежище — ручей, спуск к океану, пещеру.
Но пока мне не везло. Ветер усиливался. Начинался дождь. И никаких пещер.
Рубашка, сотканная местными чудотворцами из водорослей, начала не просто намокать, а разваливаться прямо на глазах. Одежда этих краев по понятным причинам не любила воду. Конечно, рубашка была далеко не новая, здесь все занашивали до дыр — и я не был исключением, но ее было жалко. Чтобы заработать на новую рубашку, нужно дней десять непрерывно рыбачить, а потом еще и чистить и сушить рыбу. В рыбной валюте рубашка стоило безумно дорого. В красивых раковинах — поменьше. Но найди еще красивые то. Простые раковины использовались везде, и в некоторых местах даже как разменная монета. Но у нас нет. У нас семья, которая подарила мне первую рубашку, и первые штаны, сказала, чтобы я принес им рыбы. Потом. Когда наловлю. И назвала количество. Первая рубашка стоила мне где-то дней двадцать непрерывной работы. Ботинки, портянки, штаны, прибавленные к ней — и оказалось, что я весь первый цикл в этом мире потратил, чтобы расплатиться за свой первый гардероб.
Дешево ценилась здесь только рыба.
Хотя сейчас я не отказался бы половить
