Я Гордый часть 4 - Тимур Машуков
Повертев головой, я еще добавил себе крупнокалиберный пулемет франкского образца Black CAT и злобно посмотрел на Первую. Мол, попробуй, отбери. Мой посыл был понят и принят правильно, и все же главным моим оружием оставалась винтовка.
Да и ладно. В случае чего, я из пулемета все село положу и не запыхаюсь, да и в джунглях из него отбиваться самое то, если что-то пойдет не по плану.
Лететь нам предстояло двенадцать часов, и за это время надо было разработать план атаки. Мы разглядывали снимки со спутника, прикидывали расположение отряда — и все это делалось молча. Общались через закрытый канал браслетов или жестами. И это порядком нервировало как абордажную команду, так и гусар, которые по-прежнему не могли понять, кто мы такие, поэтому строили теории заговора одна страшней другой.
Наконец, нами было разработано три приемлемых варианта на основе полученных данных, после чего мы завалились спать. По сравнению с нашей жизнью в школе, тут были просто царские условия — мягкие кровати, тепло. Немного портило впечатление лишь то, что одежду мы не снимали, как и броню, но нас этим не смутить.
Членам команды дирижабля заходить к нам было категорически запрещено. Даже две тележки с едой они просто оставили возле дверей, предварительно в них постучав. Наш загадочный образ пугал всех, и от нас просто шарахались, если мы вдруг выходили наружу. Кто мы такие, не знал никто. Приказ о проведении операции нашими силами пришел с самого верха и был прост и лаконичен — обеспечить всем необходимым и не мешать. Все.
Последний инструктаж проводился уже тогда, когда мы прибыли на место. Опять смена дирижабля, уже на более компактный и незаметный. Суровая дамочка в форме пиндосских Небесных воинов — аналога наших Летучих гусар, — смотрела на нас с нескрываемым сожалением, похоже, уже заранее похоронив.
— Все вводные вы получили, теперь дело за вами. И вот еще одно… — она поморщилась. — Это, конечно, полный бред, я не знаю, что у вас там в России происходит… В общем, вот, — положила она на стол коробочку с таблетками. — Это яд. Подействует через шесть часов. За это время вы должны будете справиться с заданием и вернуться на борт, который за вами прилетит, чтобы принять противоядие. Опоздаете —умрете, попадете в плен — умрете, не выполните задание — мы не прилетим, и вы умрете.
Не знаю, чего она ожидала, но явно не того, что каждый из нас спокойно возьмет таблетку, и, засунув руку под маску, скрывающую лицо, ее проглотит.
— Да вы вообще люди?!!! — охренела она, но ответа, конечно же, не получила. Было даже весело на нее смотреть, но мы стояли как истуканы, ожидая команды выдвигаться.
Наш план был рассчитан на максимум три часа по исполнению, это если без тотальной зачистки. Или на четыре, если убивать всех сопротивляющихся. Как нам объяснили, мирных жителей в селе не было и все они были наркоторговцами.
И все же геноцид устраивать мы не думали, собираясь ограничиться самим бароном и его окружением. Ну, и про склады с товаром и прочим даже речи не шло. Их мы уничтожим в любом случае и с особенным удовольствием. Взрывчатки мы прихватили столько, что запросто могли взорвать небольшой городок, не то, что это село.
Высадили нас глубокой ночью в трех километрах от места. Проводник — девушка, чье лицо так же было скрыто маской, — молча махнула нам рукой, и мы дружно потопали за ней. Шляться одним в полной темноте в джунглях, напичканных ловушками, дураков не было. И судя по нашему маршруту, мы бы сами даже не дошли до конечной точки.
Вид на село открылся внезапно — вот мы шли сквозь деревья, а вот уже перед нами раскинулись поля и видневшиеся за ними дома.
Кивнув нам, проводница растворилась между деревьями, а мы отправились на позиции, активировав шит Велеса. Помимо защиты, он давал еще и возможность видеть в темноте и практически не искажал магическое поле. Правда, в нашем варианте защита была дохлая, потому как на максимум врубать его было нельзя, но зато мы все видели без технических приблуд. Эта магия была единственной, которой нам разрешили воспользоваться.
Еще со снимков спутника я заметил для себя интересное место, с которого прекрасно простреливалась вся местность и единственная дорога, что вела к нему. Поэтому я, не заморачиваясь, просто полез на высокое дерево, откуда я могу спокойно лупить по всему, что движется.
— Проверка связи. — Первая постучала пальцем по микрофону. Сегодня она командовала обеими группами. Вторая автоматически становилась ее замом.
— Один восемь — прикрытие. Начинаешь работать по сигналу. Расчищаешь нам путь и направляешь по безопасному маршруту. На иное не отвлекаешься.
— Принято, — лаконично отозвался я, расчехляя винтовку.
Десять обойм по пять патронов — маловато, конечно, но что имеем. На крайний случай у меня есть последний довод королей в виде пулемета — а там запаса на всех хватит. Тяжеловато было, конечно, все тащить на себе, но сам же выбрал.
Все оружие было исключительно европейским, и его планировалось выбросить после выполнения задания. Ничего не должно было указывать на то, что в этом задействована Российская империя. Информация насчет нас была только у высшего руководства их координационного центра и за её разглашение были предусмотрены страшные кары, вплоть до объявления войны.
Как я понял, все государства очень неприязненно относились к наркотикам и тем, кто их производит. Почти сотню лет назад была создана международная организация, в которую входили все крупные страны, активно обменивающиеся информацией об обороте наркоты. Так же были созданы группы быстрого реагирования или охотники, которые обнуляли всех причастных.
Вот за такую группу нас, видимо, и приняли. Ну а то, что европейцы не хотели терять лицо и выдавали нас за них, это уже дипломатия, до которой мне пока дела не было. Да и вообще, это были лишь догадки, основанные на обрывках подслушанных разговоров.
В общем, устроившись на крупной ветке, за листьями которой меня не было видно, я принялся в прицел наблюдать за селом, что было у меня как на ладони.
Мои соратницы, подобно каплям воды, брызнули в разные стороны, сразу затерявшись среди зарослей. Каждый знал, что ему делать.
Тиха колумбийская ночь. Не бегают дети, не ругаются бабы, не бухают мужики. И все же
