Затерянное небо, книга 1 - Александр Баренберг
Глава 11.
Следующая неделя пролетела быстро, в отличие от последних дней, когда мы с гномом помирали со скуки. Больные постепенно шли на поправку, Хторн возился над изучением подаренного ему в конце концов, после нескольких жалобных взглядов, сопровождавших мой рюкзак, набора инструментов. Особенно его восхитила измерительная рулетка и встроенный в линейку уровень с возможностью замера угла наклона. Цифровые значения его не интересовали, важен был лишь сам факт. Я предусмотрительно, чтобы не приводить гнома в опасный экстаз, не стал демонстрировать лазерную рулетку со встроенными датчиками положения. Хотя, возможно, и зря перестраховывался - такое устройство явно выше уровня его понимания, а ничего объяснить я не смогу.
Ну а сам, в компании бездельничавшего из-за отсутствия напарника Питроласа, целыми днями практиковался в полетах, несмотря на возражения начавшего оживать Адиэля. У того, вероятно, имелись четкие указания насчет того, чем мне можно заниматься, а чем - нет, но тут была не его епархия и возмущенные вопли эльфа действия не возымели. Так что я летал ежедневно и все лучше и лучше. Мьшцы рук, правда, болели ужасно. Ничего, привыкнут! "Ангелов" по накачанности верхних конечностей все равно не догнать, конечно, но для полетов минимально хватало и моих скромных сил.
Первые дни мы занимались, разумеется, в воздушном пространстве оврага, имевшем размеры в сорок метров в ширину, сотню в длину, и примерно столько же в высоту, до смыкающихся крон росших по его краям деревьев, надежно защищавших нас от враждебного окружения. Получалась практически идеальная площадка для тренировочных полетов, даже с собственным восходящим потоком. Конечно, не случайно она оказалась таковой, "ангелы" явно выбирали место под базу, руководствуясь определенными папаметрами.
Тут, под чутким руководством Питроласа, я и прошел базовый курс пилотирования крылолета, как я обозвал про себя данную конструкцию. Конечно, "махолет" по смыслу подходило больше, но это название уже закрепилось за летательными аппаратами с обеспечивающим махи приводом, необязательно мускульным. Здесь же конструкция скорее соответствовала описанному в древнегреческих преданиях устройству, изобретенному античным инженером Дедалом и неудачно испытанному его сыном Икаром. Да и в последующие времена энтузиасты крылатого полета неоднократно строили подобные аппараты, с тем же, примерно, успехом. Пока, на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков умные дяди с формулами в руках не доказали, что в земных условиях такой полет практически невозможен. Удельной мощностью человек не вышел, по сравнению с птицами.
Здесь же развиваемой мною трети лошадиной силы вполне хватало для удержания трети же собственного земного веса в более плотной атмосфере с помощью крыла разумной площади. Для того чтобы выполнять сумасшедшие маневры, как колибри, этого, разумеется, недостаточно, но летать на уровне нашего обычного гуся уже можно. Что меня пока вполне удовлетворяло. Впрочем, и до гуся мне еще было далековато. За первые дни достаточно уверенно освоил лишь взлет-посадку, плавные виражи с разворотами и технику использования восходящих потоков. Ну и, собственно, машущий полет. Несмотря на то, что, судя по выражению лица "инструктора", продвигался в освоении пилотажа исключительно быстрыми темпами, хотелось большего. Я, все же, профессиональный летчик, а не впервые дорвавшийся до практических полетов любитель. "Ангелы", конечно, владели гораздо более впечатляющими способностями. Не говоря уже о безумно сложной технике нанесения молниеносных и точных ударов ножными лезвиями на выходе из пикирования или метания дротика с резкого виража, те выполняли и более "конвенциональные" маневры, такие, как бочки, петли, пикирование под разными углами и другие. Однако для их освоения безопасное, но тесное пространство "песочницы" никак не подходило, увы. Поэтому, на второй неделе тренировок я всеми доступными способами, в том числе использованием в различных комбинациях трех десятков выученных на этот момент "ангельских" слов, попытался уговорить Питроласа перенести занятия во "внешний мир". Это, конечно, опасно, но сами же они как-то там летают?
Уговаривать пришлось долго, даже после захватывающей дух демонстрации видеозаписи воздушного боя из какого-то исторического фильма, завалявшейся в памяти планшетника. Кстати, идя за ним, с удивлением застукал гнома, упоенно роющегося в моем рюкзаке. Смущенный моим неожиданным появлением Хторн (он-то считал, видимо, что я на обычной в это время дня тренировке) всеми способами стал показывать, что ничего оттуда не взял. Я погрозил ему кулаком и этим на первый раз ограничился. Может, и зря, жестче надо было отреагировать.
Как бы то ни было, Питролас, конечно, согласился. На следующее утро мы, взлетев, направились к небольшому проходу, спрятанному в ветвях растущих в конце оврага деревьев, через который "ангелы" и покидали поселок. Пролететь сквозь узкое неровное отверстие тоже, кстати, являлось для такого малоопытного пилота, как я, нетривиальной задачей. Но все получилось, и мы оказались на широкой поляне, ограниченной огромными "баобабами". Мой спутник, немедленно пристроившись сзади, стал внимательно обозревать окрестности. В отличие от наших предыдущих тренировок, он был вооружен - на поясе удобно разместился колчан с тремя дротиками. Лицо Питроласа сразу приобрело оттенок серьезности и озабоченности, совершенно несвойственный ему дома. Наблюдая за поведением "инструктора", я начал понимать, почему "ангелы" летают только парами - в таком опасном окружении охотник, сосредоточившийся на погоне за добычей, сам быстро станет жертвой какого-нибудь хищника. Поэтому его всегда, как и у нас в военной авиации, прикрывает "ведомый". В данном случае эту роль взял на себя Питролас.
Несколькими взмахами набрав высоту метров в тридцать, и тоже поддавшись веявшему от собранного вида напарника ощущению опасности, решил проверить, могу ли достать оружие в "подвешенном" положении. Метанием дротиков не владею, потому
