Каторжанин [СИ] - Алекс Гор

— Фу, Фар, ты опять спал голышом? — с легким негодованием вскричала девушка и отвернулась в сторону закрытого темной матерчатой шторой широкого окна.

— Марти, открой окно и приготовь нам завтрак на двоих, мне как обычно, Фару тоже, — обратилась она к личному наручному искину, с которым в последнее время практически не расставалась, вся её общественная и личная жизнь была заключена в нем.

— Принято, ваше высочество, указания дворецкому переданы, — отозвался приятный мужской голос и шторы начали медленно открываться, вслед за ними в движение пришли стеклянные жалюзи окон и в комнату ворвался неповторимый запах утреннего сада, наполненный волшебными ароматами цветущего сада, влаги и благолепия.

Девушка глубоко вдохнула и, разведя руки в стороны, прикрыла глаза, подставляя лицо восходящему светилу, казалось, что она пытается обнять весь этот прекрасный мир и заключить его в свои объятия.

Принц сразу же при открытии двери машинально набросил на себя простыню, посмотрел на, как всегда, беспардонную сестру и попытался поскорее прийти в себя. Однако его состояние не укрылось от проницательной девушки и она, не открывая глаз, спросила:

— Что, опять плохой сон?

Немного помолчав, Фариал тяжело выдохнул и признался:

— Да, опять.

— Что на этот раз?

— Гиенособаки гнали меня по лесу, — парень закрыл лицо ладонями и несколько раз потер его, разгоняя кровь.

— Догнали?

— От них нельзя убежать, они всегда загоняют меня в ловушку. И я ничего не могу с этим сделать.

— Ну, как-то же ты от них на той планете сбежал, значит, сможешь и тут. Это же сон, я тут почитала в галонете про сны, и знаешь что?

— Что? — откинувшись на подушку, устало поинтересовался принц, понимая, что просто так от сестры не отделаться.

— Там много всего написано, но я поняла самое главное. Ключевая цель любой терапии — устранение первоисточника проблемы, который провоцирует появление этих твоих ночных кошмаров. Надо только понять, какая у тебя именно проблема? Что там такого произошло, что тебе не дает покоя, братик, а? — девушка опустила руки и повернулась, уперевшись пронзительным взглядом в лицо Фариала.

— Вел, ты опять за свое. Мне нельзя это обсуждать. Я давал слово. Ты уже тысячу раз спрашивала.

— Да, — уперла руки в бока принцесса, — помнится, ты и мне слово давал — никогда от меня ничего не скрывать. Сдается мне, именно в этом и причина этих твоих снов. И вообще, кто тебе может что-то запрещать? Ты же принц! Давай, рассказывай, если хочешь, поставим тут глушилку.

— Нет, я не могу, Вел, и не надо упрашивать. Если бы это было возможно, я бы давно тебе обо всем рассказал. Ты просто не понимаешь, — печальным голосом проговорил парень.

— Вот и сделай так, чтобы я это поняла! — вскричала девушка. — Что ты, как девчонка, мямлишь, тебе в будущем империей править, а ты, как нашкодивший мурлок, жмешься в углу. Иногда мне становится стыдно за тебя, ты ведь не был таким. Я понимаю, что ты тогда попал в переплет и натерпелся, но ты жив и здоров, смог прекрасно справиться со всеми проблемами и выбраться оттуда. Всё ведь прекрасно! Так о чем ты постоянно умалчиваешь?

— Не о чем, а о ком, — грустно ответил принц, и девушка тут же запрыгнула на его кровать, беспардонно развалившись рядом с ним, ее лицо выражало крайнюю степень любопытства.

— Марти, режим «глушилка», — промурлыкала она и приготовилась слушать, почувствовав слабину в брате.

Несколько минут Фариал молчал и собирался с мыслями, он так давно хранил молчание, а чувство вины постоянно грызло и не давало покоя. Наконец он собрался с мыслями и начал свой невеселый рассказ:

— Понимаешь, сестренка, я ведь не сам выбрался оттуда, сам бы я там и умер, и это даже без вариантов. Меня спас один парень. Именно он вытащил нас с той планеты, он захватил корабль и вывез меня оттуда. А потом, — Фариал замолчал.

— Что потом? — выдохнула в предвкушении великой тайны Велина.

— А потом мне пришлось его предать, — произнес принц и закрыл глаза, потому что в них предательски защипало.

— То есть, как это, предать? Фар, что ты сделал? — прошептала девушка.

— Я согласился на то, чтобы его отправили очень далеко. Но понимаешь, так было нужно. Я не виноват. Что я мог в той ситуации? Его бы просто уничтожили. А так он должен был выжить. Мне это пообещали.

— Так, и что сейчас с ним? Ты узнавал?

— Как я могу это узнать, если кто-нибудь пронюхает, что я даже просто интересуюсь этим вопросом, его могут убить.

— Да что в нем такого, чтобы его убивать? — вскричала принцесса.

— Ничего, Вел, просто он стал свидетелем. Вот и все. И косвенно я в этом виноват.

— Знаешь что? Попроси отца разобраться и расскажи ему обо всем. Быть может, если ты будешь знать, что этот человек в безопасности, то и твои кошмары прекратятся.

— Ты думаешь, у отца больше никаких дел нет, кроме того, чтобы разбираться с моими проблемами?

— Фар, когда ты пропал, он очень переживал, зря ты на него наговариваешь. Он любит нас, он поможет. Братик, я волнуюсь за тебя, это ненормально, что тебе постоянно снятся кошмары. Если ты не пойдешь сам, то пойду я, а уж я своего добьюсь, ты меня знаешь.

— Велина, — перешел на более официальный тон принц, — это не должно выйти из этой комнаты. Я серьезно. Я не могу тебе всего рассказать, и так слишком много себе позволил.

— Плевать, если ты не хочешь себе помочь, тогда придется мне. Так что лучше сделай это сам и сохрани лицо, — упрямо заявила девушка и, ловко повернувшись, спрыгнула с кровати и бросила через плечо, направляясь на выход из комнаты, — вставай, лежебока, завтрак готов.

Принцесса Велина вышла из спальни и закрыла за собой дверь. Фариал еще несколько минут полежал, прикрыв глаза, а потом решительно отбросил с себя простыню из тончайшей даварралийской ткани и соскочил с кровати. Сделав несколько движений из комплекса разминочных упражнений, он поднял лежащий возле его ложа сброшенный вчера вечером халат и направился в туалетную комнату. В последнее время он принимал душ каждое утро, хотя это было ему и несвойственно. Обычно он проводил под освежающими струями не менее пятнадцати минут, но сегодня его ждала сестра, и принц выделил всего пять минут на водные процедуры. Сразу после душа он насухо обтерся влагопоглощающим полотенцем и облачился в повседневную одежду, после очередного кошмара комбинезон ему одевать не захотелось. После злосчастных приключений на отравленной планете он утратил желание выглядеть модно, теперь одежда для него должна была быть удобна.

Посмотревшись в зеркало и убедившись в своем достойном внешнем виде, Фариал вышел в соседнюю комнату и направился к овальному столу, на котором уже стояла стандартная утренняя смена блюд, обычно употреблявшимися им на завтрак. Сервисные дроиды успели не только доставить и сервировать стол, но и шустро покинули помещение. Принцесса не прикасалась к своим тарелкам и ждала брата. Как только он уселся на стул с высокой спинкой и, улыбнувшись сестре, взялся за приборы, девушка подняла свои и приступила к неторопливой трапезе.

Закончив с завтраком, Велина отложила в сторону изящные приборы и отодвинула от себя тарелки, затем промокнула губы белоснежной салфеткой и, поставив локти на стол, сложила руки домиком. Положив свою прелестную головку на ладони, она пристально уставилась на брата, ни слова не говоря.

— Что? — не выдержал наконец принц.

— Я ведь не отстану, Фар. Ты о чем-то мне не рассказываешь. Папа тоже молчит и от него не добиться ничего, так что давай, поведай своей бедной и несчастной сестре о своих необыкновенных приключениях поподробнее, — говоря это, девушка смотрела, карикатурно широко открыв глаза.

— Я не могу, Вел. Я же тебе тысячу раз говорил, всё, что мог, сказал, — покачал головой юноша.

— Кто такой Джон? — неожиданно резко спросила девушка и впилась колючим взглядом в глаза брата.

— Что? Откуда ты знаешь? — растерявшись от неожиданного вопроса, промямлил принц.

— Фар, ты, может, и не заметил, но я далеко не дура, и уже несколько раз слышала, как ты его зовешь во сне. Я сейчас спрошу, но только ты пойми меня правильно. Тебе что, нравятся мальчики?

Услышав вопрос, парень чуть не задохнулся от негодования:

— Да я, да ты… Ты что, сдурела? Откуда вообще такие мысли?

— Реагируешь странно, — задумчиво протянула девушка. — Неужели мой брат того?

— Чего того? Ты совсем