Сибантийский транзит - Алина Николаевна Болото
И кто же так лекарство вводит?! Моя бабушка лучше делает инъекции, чем этот бесхвостый! Ну и что, что на упаковке было написано «обезболивающее»? Надо было вначале проверить на себе или на Сильвере!
А из чего, интересно, он собирается делать шину? А он знает, что портить чужое имущество противозаконно? Возможно, владельцы капсулы потом подадут на него в суд!
А если он неправильно совместит осколки, я могу остаться хромым! Или мне потом опять будут ломать ногу! Интересно, Идальго оплатит медицинскую страховку?
А еще интереснее, как мы теперь доберемся до жилья! Я же ходить не могу. И незачем думать о костыле! Я пострадавший, а пострадавшего надо транспортировать на себе.
Кто толстый? Я не толстый, а упитанный! Как ормигаса, так таскал на шее и не морщился, а как помочь ближнему своему, так отговорки находит! Вот сейчас умру здесь, пусть попробует без меня отсюда выбраться! А где это мы, кстати?!
39
Дано. На песке лежали восемь теней: две от капсулы, две от человека, две от таншайва, две от ормигаса.
Перемещаться начали шесть теней, причем четыре из них перемещались совмещенными, а две — вместе с сумкой.
Вопрос. Какие шансы выжить у человека, таншайва и ормигаса, если в двух километрах отсюда находится гравитационная ловушка?
40
Как считал Анджей Долански, в тот день ему необычайно везло. Если бы он не стоял в дверях, тоже бы сейчас валялся в залитой кровью пилотской кабине, уносящегося куда-то в космос челнока. Если бы люк спасательной капсулы не был расчищен заранее, им с таншайвом не удалось бы вовремя покинуть мертвый корабль. Если бы капсула не была снабжена аптечкой, Эшик мог погибнуть от болевого шока, и Анджей остался бы в пустыне один.
В этой чертовой пустыне, где среди барханов растет только лилово-малиновый кустарник, от которого над головами множатся миражи.
Остановка вторая
Скада
41
Анджей уложил стонущего таншайва на песок в тени капсулы рядом с сумкой и ормигасом, а сам забрался в кабину, чтобы выяснить, работает ли передатчик. Едва вдавил клавишу, радостный голос диктора сообщил прогноз погоды.
«На юге страны ожидаются дожди, а на севере, востоке и западе — переменная облачность. Поскольку сезон ловли кефи уже начался, возможны массовые появления акв в прибрежной полосе. С четвертого числа запрещается проход судов вблизи рыболовецких зон. Нарушителей ожидает штраф в две тысячи монет. А теперь послушайте новейшие музыкальные композиции от «Белоснежной лодки»!»
Анджей вовсе не собирался слушать «Белоснежную лодку», а пробежался по кнопкам. Крайняя слева включала телевизионный канал, и там показывали хронику мотогонок. Вторая и третья не работали, а просто свободно болтались в своих гнездах, четвертая транслировала в эфир монотонное «бип». Предположительно, это и был аварийный сигнал их капсулы, который вроде бы должны запеленговать спасательные службы.
Справа от передатчика находился пенал с картами. Анджей извлек целую пачку голографических пластинок с довольно подробными, но мелкими изображениями материков Сибанта. При попытке увеличить карту Хэплэни, изображение увеличилось скачком, так что государство Алвэра оказалось изображенным за пределами капсулы. Пришлось перелезать через борт и задирать голову, пытаясь разглядеть Форталес в трех метрах над землей.
— Мы сейчас где? — спросил Анджей у таншайва, который тоже сосредоточенно рассматривал карту.
— У нас не так много пустынь. Если под песком камень — это Мертвая земля на юге. Если камня нет — это Соленые пески на востоке.
— А копать глубоко?
— Не знаю. От полуметра до полутора — как повезет.
— Какие шансы, что нас здесь найдут?
— Они точно есть, раз маячок работает. Другое дело, сколько времени понадобится на спасение.
Анджею не понравился тон, которым были произнесены эти слова.
— Обе пустыни довольно далеки от Форталеса, — пояснил свою мысль Эшик. — И расположены в местах, мало населенных разумными существами.
Анджей огляделся по сторонам: и впереди, и позади расстилалась грязно-желтая равнина с клочками малинового кустарника. Слева на горизонте виднелся то ли холм, то ли скала — не разобрать издали.
— Что значит «мало населенных разумными»? А неразумными?
— Да сколько хочешь! Начиная от песчаного червя, продолжая бугристыми зверозубами, не считая залетающих хищных птиц, а еще иглистые песчанки…
— Хватит-хватит! Я вижу, у вас не пустыни, а сплошные оазисы для местного зверья! Ничего, мы задраим колпак и останемся в капсуле!
— Правильная мысль! — одобрил Эшик. — И зажаримся там на фиг! Там нет кондиционера.
— Почему у вас никогда ничего нет?! — разъярился Анджей. — Связи у вас нет, кондиционера нет, самолетов нет! Зато до чертиков всякой живности и прочих хищников!
— Уж такие мы, сибантийцы, неразвитые, — спокойно ответил Эшик. — Дикие, одним словом!
Он погладил свернувшегося рядом с поломанной ногой ормигаса и сощурил глаза на солнца:
— Однако, время к девяти часам! До полудня еще часа три. Думаю, пора выходить!
— Куда? Ты знаешь, в какую нам сторону идти?!
— Во всех вариантах — на запад. Там есть шанс встретить людей или стикинсов. Стикинсы пасут свою скотину в степях на западе от Соленых песков. А, если это Мертвая земля, то к западу должна быть рыбацкая деревня Скада. Вон, погляди на карту!
Анджей задрал голову и минут десять разглядывал голографическую карту.
— А что за развалины там обозначены?
— Там когда-то было фортификационное сооружение людей, пока оружие астреллов не долбануло по нему. Кстати, если это действительно Мертвая земля, то под песком то, что было городом.
— Стоп! Меня не интересуют ваши кладбища! А это что?
В небе возникло гигантское изображение полузасыпанного щебнем дома. Возле стены с маленькими, прорубленными в толстом камне окошками, чадил костер. Столб серо-сизого дыма поднимался к облакам.
— Это мираж! — ответил Эшик. — Ты же видишь, условия здесь для него есть: вон малиновые кустики торчат из песка!
— Я не про это! Дом и костер! Люди.
— Людей-то я не вижу! — возразил таншайв. — Костер — да!
— Как думаешь, далеко отсюда?
— Трудно сказать! Может, два километра, а может, и тридцать.
— Ладно, идем
