Мятежница и менталист (СИ) - Бланк Эль

Вдохновленная, я с нетерпением ждала первого занятия. На складе нашла более-менее подходящий мне по размеру спортивный костюм и удобные ботинки. Марк воспринял преображение раздраженно, моя радостная суета его угнетала. Он даже не удержался от упрека:

— И кто говорил о дружбе? Сначала ко мне навязывалась, теперь снова к Карену переметнулась… Получила, чего хотела и вся так называемая дружба врозь? Притворялась? Использовала меня?

Пришлось выкручиваться из скользкой ситуации и поспешно искать себе оправдание:

— Ты ошибаешься. Я понимаю, со стороны это выглядит расчетом и предательством, но ты же сам сказал, что учить самообороне не можешь. И как быть? Чтобы выжить, мне нужен максимум полезных навыков. Ты, как наставник, устроил бы меня куда больше, чем Карен.

— Почему? — растерялся от признания Мрачник.

— Да потому, что ты не воспринимаешь меня как женщину. Относишься исключительно как к ученице. Насчет беспристрастности со стороны Карена я не уверена.

Наверное, аргументы нашла весомые, потому что дальше Марк тему предпочтений развивать не стал, другое уточнил:

— Тренировки по стрельбе тоже планируешь продолжить?

— Само собой. Отменять не стану, если ты не откажешь.

На первое занятие по самообороне пришлось идти в соседний бункер, где располагались казармы для вояк. Я изрядно удивилась, недоумевая — разве в таких тесных казематах можно найти удобное место? Коридоры узкие, те комнаты, двери в которые оказались открытыми, тоже простором не отличаются. К тому же тут полно народу — кто-то за столами в карты режется, кто-то на койках спит, кто-то просто шляется неприкаянный…

Было и неприятно, и страшно, и непонятно, пока в конце коридора, пройдя сквозь широкие распашные двери, мы не попали в огромный спортивный зал. Даже, правильнее сказать, — громадный! Больше похожий на закрытый стадион.

Я удивленно хлопала глазами, пытаясь сообразить — как такая громадина могла уместиться в сооружении, которое являлось жалкими обломкам рухнувшей космической станции? И только потом до меня дошло, что это вовсе не бункер, а подземная пещера. Похоже, станция при падении пробила грунт и стала единым целым с гигантской полостью — каверной. На Марсе таких много, только обычно они размером поменьше.

Должно быть со временем здесь разровняли пол, провели освещение, принесли тренажеры, настелили в углах маты, устроив подобие стадиона. О том, что это естественное образование, сейчас недвусмысленно свидетельствовал лишь потолок — его каменные наплывы в виде сталактитов живо напоминали о природном происхождении этого зала.

Теперь мне стало понятно, почему военные так мало времени проводят на поверхности. По сути, они постоянно тут отсиживаются — даже сейчас в зале было довольно людно. Две команды играли в волейбол, тут же болельщики шумно поддерживали своих товарищей, кто-то усиленно терзал тренажеры, кто-то боксировал в импровизированном ринге сбоку.

Рядом с татами, к которому я шла в сопровождении Марка, тоже толпился народ. Там были и сами борцы, и зрители, не понявшие причин моего появления. Они привыкли собираться своим кругом, а тут явились посторонние. И потому высказывания посыпались очень разные:

— Нахрена тут баба?

— О! Все удовольствия в одном флаконе! И зрелища и красота!

— Достал надзор! Лишние зрители нам не нужны!

— Заткнулись и убрали свои задницы подальше! — раздался за моей спиной возмущенно-несдержанный голос.

Ошалевшие взгляды быстро обнаружили источник недовольства и качать права не рискнули. Толпа рассеялась по залу, сделав вид, что происходящим не интересуется. Возле татами стало совсем свободно, а борцы замерли в ожидании — то ли тоже уматывать, то ли у начальства на них есть планы.

Верным оказалось второе, потому что Карен попросил мужчин продемонстрировать несколько простых приемов.

— Смотри, учись. Начнем с теории. Без нее практика в разы сложнее осваивается.

Вояки послушно выполнили приказ. Сначала Карен сопровождал их движения пояснениями, используя профессиональные термины, потом попросил меня саму комментировать, чтобы убедиться, что материал я усвоила. Наконец, когда моя невнимательная персона перестала ошибаться, а борцы устали от примитива, тогда уже в свою очередь я и Карен заняли место на ковре.

Само собой, никакая теория не способна облегчить занятия практикой. Поэтому я большую часть времени валялась на ковре, Карен ржал, народ где-то вдали в ступоре взирал на происходящее. Марк вообще исчез, не желая тратить свое время зря. Поведение объяснимое у него итак много дел. Я его отсутствию даже рада была — слышать критику еще и от него это уж слишком.

Появился Мрачник только к концу тренировки, когда я, страдальчески попискивая, хлопала ладонью по ковру, признавая очередное поражение. Другая моя рука, вывернутая за спину, при таком захвате даже не ощущалась. Я чувствовала только голень, давящую мне на поясницу.

— Она ходить сможет? Или мне ее тащить? — недовольно буркнул Марк, оценив мои достижения.

— Не сможет, так я сам ее до комнаты донесу, — фыркнул Карен, наконец меня отпуская и позволяя встать на ноги.

Мне оба варианта не понравились. Не хватало, чтобы меня волокли как мешок. Зрителей тут хоть отбавляй, а какое может быть уважение к соратнице, неспособной после поединка дойти до комнаты?

Потому о ломоте в теле вынужденно пришлось забыть, пока я не доползла до кровати. Часа два отлеживалась, и из головы напрочь вылетела договоренность с Марком о вечернем занятии стрельбой.

Вспомнила, само собой, когда наставник явился, но ныть не стала. Замотивировала себя тем, что это же моя инициатива! Не стоит сдаваться и давать повод остальным думать, что я слабачка. И потому, превозмогая усталость, поднялась и отправилась на стрельбище.

А вот на следующий день утром встать так же бодро не смогла. Болели все перенапряженные мышцы и растянутые сухожилия.

На Земле я спортом не пренебрегала — были и обычные занятия физкультурой в академии, и учебные зачеты, и тренажеры для подготовки к езде на гравискутерах. Но последние полгода было не до активных физических нагрузок. Экзамены, поиск работы, первые репортажи на Земле, перелет на Марс в невесомости… Редакция “расщедрилась” и приобрела для нас с Зелиной самые дешевые билеты на корабль с минимальными удобствами, и искусственной гравитации на нем не предусматривалось. Вот мышцы и ослабели. Да и в лагере мятежников я безвылазно сидела в комнате.

Потому сейчас не могла сдвинуться с места. Попыталась было сползти на пол, но поняла, что сил добрести до кухни нет. Даже чувство голода не смогло вынудить меня сдвинуться с места.

Марк сам заглянул в комнату, видимо, заметив мое отсутствие у плиты. К чести мужчины, он не стал задавать лишних вопросов — молча изучил обстановку и исчез. Вернулся быстро, притащив с собой контейнер полный еды, чашку кофе, и тюбик обезболивающей мази.

Благодаря последней я хоть немного взбодрилась и сумела нормально перекусить — даже завтракать сидя было тяжело. А когда более ли менее пришла в форму, смогла пойти на тренировку с Кареном. Отлынивать и просить передышку не стала — по опыту знала, что организм приспособится и повторение занятий лишь этому поспособствует. А ослабление нагрузки сведет на нет весь достигнутый эффект.

На этот раз косых взглядов было меньше и явных провокаций никто себе не позволял. Принцип тренировки не изменился: борцы показывали пример, я пыталась повторить. Но, кажется, начала вникать в суть процесса. Падала сгруппировавшись и даже один раз успешно противодействовала приему Карена, вынудив мужчину, выполняя бросок, следом за мной свалиться на ковер. Сама от себя не ожидала, что смогу отреагировать, получилось случайно.

Карен раньше меня поднялся на ноги и протянул руку, чтобы помочь встать. Неожиданно проявленная обходительность показалась мне признанием успеха — раньше он всегда отступал и просто ждал, пока я тоже встану. А теперь помогает как равному сопернику, а не стоит в стороне, потешаясь над моими усилиями.