Пленники Деуса - Ольга Прусс
Глава 11. Отчаянный капитан.
Когда сзади послышался звук отъезжающей двери, Алиса вздрогнула, и резко повернулась.
– У вас есть 5 минут, – проговорил Теодор, впуская внутрь Старика, который, запнувшись на пороге, остановился, в нерешительности глядя на дочь, которую уже не ожидал увидеть.
Алиса, встретившись с ним взглядом, кинулась отцу на шею, и разрыдалась. Зажмурившись от резко накативших эмоций, и стараясь стерпеть боль от крепких объятий, Евгений, одной рукой придерживая девушку, а другой, гладя ее по голове, шептал слова успокоения: «Все хорошо, моя девочка, все хорошо!»
С трудом оторвавшись от отца, но по-прежнему крепко держа его за плечи, Алиса, не сдерживая слез, посмотрела Евгению в глаза:
– Я знала, что ты жив! Господи, как я рада! Папа… Ты…
Заметив, как мужчина чуть поморщился от ее прикосновений, Алиса, внезапно осознав, что происходит, отдернула руки и, взяв отца за запястья, приподняла длинные рукава его, застегнутой на все пуговицы рубашки.
Увидев еще свежие раны на руках механика, девушка переменилась в лице:
– Они пытали тебя?? Господи, да что же это!
Но Старик, помотав головой, нежно коснулся ее щеки:
– Милая, сейчас все в порядке. Не думай об этом. Главное, что ты здорова! Они не причинили тебя вреда? Покажись, какая ты красавица! – проговорил он, глядя на округлившийся живот дочери. – Надо же, неужели столько времени прошло… Но как ты здесь? Как это случилось? Я же просил Лешу….
Алиса горько вздохнула, потупив взгляд.
– Он здесь не при чем. Я сама виновата. Наверное, доверчивость – это у нас с тобой семейное.
Оба грустно улыбнулись, но тут же посерьезнели, услышав раздавшийся голос сорианца:
– Жаль вас разлучать, но аудиенция окончена. Ты получила, что хотела, и, надеюсь, удовлетворена увиденным, – обратился он к Алисе.
Глаза девушки недобро сверкнули.
– Вообще-то нет! Вы…
– Тише…, – Старик, обхватив девушку за плечи, тихонько сжал их, и Алиса прикусила губу.
– Все нормально, Теодор. Я готов вернуться.
Сорианец недобро ухмыльнулся:
– Что ж, тогда милости просим. А ты, дорогуша, побудь пока здесь. Скоро тебя проводят к Госпоже. Пора приступать к своим обязанностям.
С трудом взяв себя в руки, Алиса кивнула. Но когда двое солдат, взяв Старика под руки, вывели его в коридор, и дверь за ними захлопнулась, не смогла сдержать слез. Сотрясаясь в беззвучных рыданиях, девушка опустилась на пол, и, обняв руками колени, еще долго не могла успокоиться.
Когда же снаружи послышались шаги, и двери комнаты снова распахнулись, никто не смог бы распознать в девушке с ледяным взглядом, замершей как статуя у стены, то потерянное существо, которое несколько минут назад растирало слезы по подолу платья. Сейчас лицо Алисы выражало твердую решимость во что бы то ни стало сравнять ненавистное королевство с землей. И какие бы сложности не ожидали ее близких впереди – она чувствовала, что готова дать им отпор.
***
Прикованный к стулу в камере для допросов Алексей вот уже битый час требовал разговора с начальником, которого никак не мог добиться. Зато успел заработать ощутимое количество затрещин от охранявшего его гуманоида, которому свалившийся внезапно на его голову землянин своими требованиями порядком надоел. Космонавт же чувствовал себя крайне скверно, начинала сказываться хангатская жара, а также свойственная его организму болезнь отторжения местного климата, вызывающая смесь самых неприятных симптомов, от повышенной потливости, головокружения и тошноты, до озноба и высокой температуры. Даже введенный ему вирус по неизвестной причине не сильно защищал от всех этих побочных эффектов. Как уже было изучено пилотом на собственном печальном опыте – вирус защищал его от самых тяжких увечий, но против банальных недомоганий почему-то был бессилен. Горский даже порой шутил, что если он переживет наезд грузовика, то точно умрет от банального насморка.
Закрыв на несколько секунд глаза, чтобы справиться с вновь накатившим головокружением, он вздрогнул, услышав звук открывшейся двери, и с интересом посмотрел на вошедшего.
Охранявший арестованного альбинос внезапно резко подтянулся, и отдал честь на общепринятый в космофлоте манер, чуть коснувшись двумя пальцами нашивок на левом рукаве мундира.
Вошедший гуманоид, явно рангом выше, с интересом глядя на пилота и не поворачивая головы к дежурному, скомандовал:
– Вольно, капрал.
Альбинос с видимым облегчением расслабился.
Старший взял стул и не спеша опустился перед пленником. По-прежнему не поворачиваясь, обратился к подчиненному:
– А скажите мне, уважаемый, почему у вас арестованный в крови?
Капрал посмурнел. Зло и неодозначно косясь на Горского, отчеканил:
– Не могу знать, господин Полковник, видимо неудачно с трапа сошел!
– У тебя все неудачно с трапа сходят, либо в коридоре спотыкаются. Оставьте нас.
– Вы уверены в том, что…, – начал, было, альбинос, но был резко одернут начальником:
– Я сказал – оставьте!
Тот нервно кивнул:
– Снять с пленного наручники?
Алексей, по-прежнему молча, но с надеждой перевел взгляд на полковника. При капрале говорить он не хотел, а вот руки в наспех и туго застегнутых браслетах затекли уже порядочно.
Однако Полковник не торопился. С легкой усмешкой, адресованной скорее пилоту, нежели капралу, проговорил:
– Ну, где же здесь вы видите пленника? Перед нами скорее задержанный, к тому же так рьяно добивающийся внимания. Что ж, молодой человек, как вас по званию?
– Капитан, – ответил Горский, глядя ему в глаза.
Тот довольно кивнул.
– Капитан… Не тот ли Капитан, который в прошлое свое появление на нашей планете вместе со своей командой головорезов похитил одну очень ценную для нашего правительства вещь?
При слове «головорезы» Алексей чуть не заржал в голос. Та еще команда была: находящийся при смерти пилот, т.е. он сам, избитый Старик, испуганная Алиса и маленький кот.
Вспомнив друзей, космонавт ощутил, как его сердце тоскливо сжалось. С горькой усмешкой он помотал головой:
– Если быть точным, вы не совсем правы. Но если позволите – время меня крайне поджимает. И я хотел бы рассказать, чем было вызвано мое добровольное, подчеркну, появление здесь.
– Добровольно, молодой человек, под арест не спешат. Вы либо сумасшедший, либо отчаянный. К которому из двух определений вас стоит отнести, господин..?
– Горский. Поверьте, мой разум в полном порядке. И если разрешите объяснить мне причину,
