Террариум 2 (СИ) - Гром Макс

***

Вождь Леёлчр стоял и смотрел, как тело его близкого орка пожирают вороны.

Тело Леёлчера было напряжено. Оно было готово вспыхнуть от ярости.

Сегодня ночью, когда Леёлчр был пьян в стельку, его сына убили.

Он гулял с двумя своими приятелями по поселению и пил вино. Люди убили его.

Леёлчр не знал, как сообщить об это супруге, и как потом она сообщит об этом остальным детям.

Вождю надоело смотреть на мёртвого сына, и он отправился наблюдать за муками пойманного человека.

В центре поселения, напротив жертвенника развели костёр и установили конструкцию для казней, называемую «качели».

Человечка раздели, связали, повесели на один конец качелей и начали его качать, то вверх, то вниз, то вверх, то вниз.

Вот это зрелище уже нравилось Леёлчеру. Его враг медленно и постепенно жарился на огне словно шашлык. Он кричал, плакал и звал богов и маму с папой, но конечно его никто не слышал кроме толпы.

Толпа визжала от удовольствия, от свершившейся мести. Дураки. Месть ещё даже не началась.

Леёлчр послал письма во все племена. Даже в те, с которыми он всю жизнь воевал. Они откликнутся на его горе, потому-что закон орды их заставит. И тогда они пойдут на запад. Вся орда пойдёт на запад и будет рубить и жечь пока люди не вымрут окончательна.

Человек прекратил кричать и рыпаться. Его скинули в огонь. Жертва богам отдана. Пора готовится к войне.

Глава 10. Болото сотен трупов

— Ублюдки! За что?! — Кричал стоящий на карачках старик. Его лицо было всё в синяках. Один глаз старик даже не мог открыть.

Рядом с ним лежали его близкие. Они были мертвы. Каждому из них прострелили голову из револьвера.

Молодой мужчина с большой нашивкой в виде жёлтого смайлика на грудной части бронежилета засмеялся в полный голос.

— Ох, бля.… Ха-ха-ха… — Мужчина вытащил револьвер из кобуры. — Хе-хе… Вы предали наше государство, мою семью, а значит, что и меня лично.

Выстрел. Смерть. Кровь на замёрзшей земле.

Вадим Шуппе попил немного воды из фляги. Убийство семьи его утомило. Не нравится ему убивать самому, хотя он в этом и очень сильно преуспел.

Вадим скривил лицо от омерзения. На его ОЗК попала кровь и частички мозга.

Шуппе полил на ОЗК воды и протёр рукавом. ОЗК у Шуппе был дорогой, как и защита на руках, ногах и туловище конечно. Из-за брони Шуппе выглядел более здоровым.

Пока Шуппе отмывал ОЗК, его подчинённые уносили трупы семьи к костру. Враги должны гореть, как и уроды.

Стрелки расстреливали жителей и кидали в огонь.

Скот готовили увести на базу.

Жители этого поселения не заслужили такой участи. Они лишь хотели сделать свою жизнь лучше. Для этого они прятали у себя оружие и раненых мятежников, ожидая, что в награду они получат прекрасное будущее и достойную страну, которую они с гордостью будут звать родиной. Но о них узнали. Их сдали.

— Правильно говорят, что кровь предателей сложнее отмыть, чем кровь соратника. — Раздражённо сказал Шуппе. Потом он успокоился и повернулся к его маленькому помощнику. — Ты слышал такое высказывание Лесогон?

— Нет. — Сказал мальчик тихо и осторожно. Он стоял словно сломленный и запуганный пёс. От каждого лишнего движения Шуппе или его свиты Лесогон начинал дрожать словно котёнок.

Шуппе хорошо научил мальчика, как нужно вести себя при нём, особенно когда рядом с ним его подчинённые. Шуппе сделал практически невозможное. Он сломил мальчика, но при этом сделал его сильнее, научил его управлять маленькой частью его силы.

— Ну да, где бы ты мог её услышать.

К Шуппе подбежал запыхавшийся боец.

— Хай Шуппе! — Крикнул он и встал по стойке смирно.

— Чего тебе нужно солдат.

— Ваш дядя с гарнизоном прибыли.

Обычная улыбка Шуппе, переросла в широкую улыбку.

— Отведи меня к нему.

Шуппе, Лесогон и ещё пять прислужников, повели через залитые кровью улочки поселения.

Скоро здесь всё приберут. Остатки тел закопают где-нибудь. Кровь смоют. А потом это поселения заселят солдатами Шуппе.

Через западные ворота в поселение входили всё больше солдат. Пешие, конные и вооружённые до зубов солдаты строились в ровные ряды.

Среди них были обычные стрелки, штурмовики, огнемётчики и пулемётчики, тяжёлые пехотинцы и тяжёлые всадники, и даже рыцари смерти.

Дядя Шуппе сидел на коне. Он был страшным человеком. Его лицо было изуродовано шрамами, в особенности правый глаз, который вырезали, а потом поковырялись этим же ножом в том месте, где был глаз.

Белые волосы немного пожилого война были подстрижены ёжиком.

Но не внешность дядюшки Шуппе больше всего пугала. По-настоящему пугала душа. Дядюшка Шуппе один из тех военноначальников, которому плевать, сколько солдат или гражданских погибнет при выполнении приказа.

— Дядя! Как поездка?! — Сказал Вадим Шуппе, подойдя к дяде.

— Отвратительна. Мятежники и сторонники временного правительства повсюду.

— Может я смогу поднять тебе настроение дядя, бутылочкой чего покрепче?

Ганс Шуппе призадумался.

— Да. Бутылочка хорошей выпивки определённо поднимет мне настроение.

Дядя Ганс слез с коня и приказал своему помощнику следить за ним.

Вадим Шуппе отвёл дядю в дом старейшины. Самого старейшину с его семьёй давно уже «выселили» и сожгли.

В доме остались не хилые запасы алкоголя. Пара бутылок даже являлись образцами элитной выпивки. Одной из таких бутылок и решил, угости Шуппе дядю.

Оба Шуппе уселись за стол, а Лесогон встал рядом, чтобы разливать напиток по стаканам.

Шуппе долго молчали. Первым решил заговорить дядя.

— Это тот мальчишка, о котором ты мне писал?

— О да, это он. — Вадим отпил напитка из металлической кружки.

— Он и вправду настолько селён?

— Да дядя. Он достаточно силён, чтобы помочь нам атаковать столицу.

— Что он может? — Дядя Шуппе отпил напитка лишь один раз, когда его только налили. Теперь он сидел с серьёзной физиономией, в деловой позе и расспрашивал племянника.

— Пока не многое. Он может заставлять собак нападать на хозяев и защищать себя. Ещё он может взбесить лошадей и крупный скот. Пока это всё, что он может, но этого хватает для атак на поселения.

— Вот именно, что на поселения. Столица это тебе не обычное поселение. Там стены выше и крепче, там целые гарнизоны солдат вооружённых до зубов и знающих об уличных боях всё.

— У нас бойцы тоже не пальцем деланные. Особенно твои рыцари. Да и к тому же мои источники сообщили мне, что столичные гарнизоны почти полностью ушли на юг, воевать с Французскими Колониями. Так что если мой маленький друг и не сможет нам помочь, то мы возьмём столицу числом. — Вадим выпил. — У нас там полно союзников. Один из них, твой хороший друг Груббер.

Дядя улыбнулся.

— Груббер. Старый пройдоха всё никак не сдохнет. Да, он не заменимый союзник. — Дядя всё же выпил. — Сколько людей он переманил на нашу сторону?

— Сотню. Большая часть из них наёмники. Так же в эту сотню входят «черти». Он специально вызвал их из земель НРИ.

— Хе-хе… — Улыбка дяди Шуппе была кривая, а смех мерзкий и грубый, больше похожий на кашель. — Не думал я, что эти уроды нам ещё пригодятся. Да, мудрым человеком был твой отец. Не зря приказал не истреблять это племя.

Пили два жестоких офицера, пока бутылка не опустела. А когда она опустела, они отправились спать.

Завтра им предстоит не лёгкий путь на базу.

Стемнело быстро. На улочках поселения загорелись костры. Убийцы побрезговали ночевать в залитых кровью домах. Оттуда ещё наверняка души убитых не успели уйти.

Лесогона поселили в комнате сына старейшины, где он тихо начал готовится к побегу.

Ещё на базе он взял двойную порцию пойка и одну из этих порций спрятал на дне рюкзака вместе с украденной флягой с водой.

Здесь Лесогон стащил с кухни полбуханки хлеба, нож, соль и маленькую банку тушёнки.