Дэн Абнетт - Возвращение Рейвенора
Плайтон опустила окно и продемонстрировала удостоверение.
— Отдел по расследованию особых преступлений. Пытаюсь попасть на работу.
— Вы выбрали не тот путь, маршал, — произнес офицер. — Мне очень жаль, но проезд в общий блок А здесь перекрыт.
— И что мне делать?
Офицер взмахнул светящимся жезлом в туман:
— Поворачивайте к востоку. Мы пропускаем персонал Магистратума по авеню Пастората. — Он отвернулся. — Сотрудник Магистратума! Пропустить!
Плайтон резко вывернула похожий на якорь руль и проехала к спуску, на который указывал офицер, в то время как другие его коллеги раздвинули барьеры, освобождая дорогу. Остальные машины — омнибусы и частный транспорт — раздраженно загудели, глядя, как она проезжает мимо.
Плайтон повела «Бергмана» через толпы пешеходов, которые не спешили уступать ей дорогу. Сквозь дождь и помахивание «дворников» она увидела знакомое лицо и нажала на гудок.
На нее хмуро уставились мрачные, уставшие люди.
Мауд высунулась из окна машины.
— Лимбвол! Эй, Лимбвол!
Тощий секретарь департамента, нагруженный пачками дел, оглянулся и посмотрел на нее через толпу.
— Залезай!
Он озадаченно забрался на пассажирское место, и Плайтон двинулась дальше.
— Доброе утро, — сказала она.
— Это твоя машина? — спросил он, пытаясь протереть неожиданно запотевшие толстые линзы своей аугметической оптики.
— Одолжила.
— У кого это?
— У своего дяди.
— А кто он? Красавиц племянник лорда-губернатора субсектора, что ли?
— Да. Отличная машина, верно?
— Не то слово. Трон, что за утро!.. Я как последний болван поперся пешком. Железная дорога не работает.
— Ты шел от самого общего блока Е?
Лимбвол посмотрел на нее:
— Я служу аквиле. Что еще мне оставалось делать? Может, лучше расскажешь, что здесь, во имя Терры, случилось ночью?
— Я надеялась, ты что-нибудь знаешь.
— Я почти ничего не знаю, — пожал плечами Лимбвол. — До меня доходили слухи, что ночью была предпринята попытка покушения на главного управляющего министерства торговли субсектора.
— Где? Во дворце? Кто-то пытался убить Трайса?
— По крайней мере, так я слышал.
— От кого?
— В толпе рассказывали.
— Не слишком надежный источник, Лимбвол. Лучше занимайся своими бумагами. Нет людей настолько безумных или могущественных, чтобы пытаться убить Трайса.
Лимбвол поглядел в окно.
— А у тебя есть объяснение получше?
Объяснения не было. Потоки пешеходов иссякли, и машина покатилась быстрее по почти безлюдным улицам и грязным переулкам, перегороженным баррикадами. Но все равно им еще два раза пришлось останавливаться, чтобы недружелюбные отряды СПО проверили их документы.
— Ты хоть понимаешь, что нам придется проехать весь массив по кругу, чтобы попасть на главную магистраль?
Плайтон кивнула:
— Все равно это лучше, чем торчать в очереди. К тому же так мы сможем сделать остановку возле ризницы. В любом случае мне надо было заехать туда сегодня. А так я даже сэкономлю время. Если ты, конечно, не возражаешь.
— Нисколько, — ответил Лимбвол, откровенно наслаждаясь путешествием в прекрасном экипаже. — И раз уж зашла речь о ризнице, то я прихватил для тебя вот эту папку.
— Да? Из дому?
Лимбвол слегка покраснел.
— Да. Только, во имя Трона, пожалуйста, не рассказывай ничего Рикенсу. Он меня с потрохами сожрет. Я снабдил свой домашний когитатор шифрующими системами департамента, чтобы иметь возможность поработать после вахты. Иначе мне никогда бы не управиться.
— Лимбвол, ты хоть знаешь, что часы после вахты предназначены для отдыха? Спокойный ужин, возможность пропустить пару стаканчиков с друзьями или даже вступить в интимную связь?
— Если я не стану брать работу на дом, то ни за что не успею выполнить все поручения Рикенса. После дежурства я работаю еще около шести или семи часов. Только не говори мне, что сама никогда не брала работу на дом.
— Ну…
— Вот-вот. И еще, вот ты мне скажи… когда у тебя последний раз были с кем-нибудь интимные отношения?
Плайтон нахмурилась и не ответила.
— Держи. — Лимбвол извлек бумаги. — Я обработал это вчера вечером. Основные данные, как ты и просила.
— Ранние изображения? Чертежи? Планы улиц?
— Ну да. Даже отчеты о первых строителях, полученные из архива Школума Архитектус. Ты когда-нибудь слышала о человеке по фамилии Кадизский?
— Вроде в общем блоке В есть площадь Кадизского.
— Названа в его честь. Теодор Кадизский. Именно благодаря его стараниям город приобрел свой первоначальный облик.
— Биография?
— Все в папке.
Плайтон, ведя машину одной рукой, другой взяла протянутые Лимбволом бумаги и убрала их в кармашек на водительской двери.
— Здорово. Спасибо. Думаю, что это поможет нам выяснить все подробности по делу Ольсмана. Я о той потайной крыше. Это что-то очень важное.
— Что ж, только будь осторожна. Чтобы получить эти данные, мне пришлось… копнуть поглубже.
— Неавторизованный доступ? Хочешь сказать… ты украл эту информацию?
— Да простит меня Император, давай лучше скажем так: я просто проигнорировал кое-какие смысловые оттенки понятия «легитимность».
Плайтон усмехнулась. Они уже искали место для парковки на Темплум-сквер. Над ними нависала громада великого храма. Тихо шелестел дождь. Перед аркой темплума было припарковано несколько машин Магистратума. Здание по-прежнему было опечатано.
— Жди здесь, — сказала Мауд. — Я быстро. Просто сделаю еще пару снимков для отчета. Я обещала Рикенсу.
Она вышла из «Бергмана» и поспешила спрятаться под портиком. К ней подошли двое офицеров Магистратума.
— Мамзель, вы не можете…
— Расслабьтесь. Особый отдел, — усмехнулась она, показывая значок. — Я веду это расследование.
Плайтон быстро прошла под широким портиком темплума, миновала галерею и вошла в старую ризницу. Она уже проверяла заряд батареи своего пиктера, когда неожиданно поняла, что ей прямо в лицо нацелен служебный пистолет.
— Вы слишком далеко зашли, — произнес мужской голос.
— Что, во имя Трона?… — начала было она.
— А теперь спокойно и медленно передайте мне пиктер.
Плайтон, не опуская рук, подняла взгляд. Перед ней, перегораживая вход, стояли двое мужчин. Оба были облачены в броню Магистратума, но на ней не было ни идентификаторов, ни значков. Визоры опущены. Стволы пистолетов угрожающе смотрели на нее.
— Полегче, — сказала она. — Сейчас я достану удостоверение, хорошо?
Один из них кивнул. Женщина достала свой значок.
— Мауд Плайтон, младший маршал. Я веду это расследование.
Мужчина взял ее удостоверение, изучил его и бросил обратно.
— Уже не ведете, — произнес он.
— Что?
— Это дело внутренних расследований, маршал. Уходите.
— Постойте минутку…
— Уходите. Сейчас же, — сказал второй. — Теперь делом занимается отдел внутренних расследований.
— Но почему?
— Мы не собираемся вам ничего рассказывать, — отрезал первый. — Возвращайтесь в свой департамент.
— Кое-что вам придется сказать мне, — заявила Плайтон.
— Да? Что же?
— Диктат Магистратума номер тысяча семьсот восемьдесят. Положение об установлении личности офицерского состава. Кто вы?
— Я уже говорил вам. Отдел внутренних расследований.
— Имена?
— Маршалы Вигот и Кубер. Удовлетворены? Мы закончили?
— Мы закончили, — произнесла Плайтон, отправляясь обратно к «Бергману».
Она припарковала машину в рокритовом ангаре под центральной башней, оставив пропуск на приборной панели, и вместе с Лимбволом отправилась наверх.
В департаменте расследования особых преступлений стояла зловещая тишина. Им никто не попался по пути, даже мадемуазель Лотилла. Под кремовыми электрическими лампами сиротливо поблескивали пустые столы, и бумаги слегка шелестели в бризе разгоняемого вентиляторами воздуха.
Плайтон и Лимбвол посмотрели друг на друга. В кабинете полномочного представителя Магистратума кто-то разговаривал на повышенных тонах.
Плайтон села за свой стол и ввела в когитатор код доступа и песнь Пробуждения. Высветилась только поверхностная информация, и ничего более. Все ее драгоценные отчеты по делу Ольсмана, включая сделанные в первый день пикты потайного потолка, оказались недоступны. Удалены.
Такого прежде никогда не случалось.
Говоря по правде, не совсем так. Несколько лет назад отдел задержал за уличное убийство женщину, утверждавшую, что она является имперским инквизитором. Гидеон-кто-то-там. Затем Рикенсу нанесли визит двое мужчин, и вскоре все файлы по делу были уничтожены. Мауд тогда усомнилась в правильности такого поступка, но Рикенс сказал ей, чтобы она забыла о происшествии.
