Адриан Чайковски - Чернь и золото
Чистый воздух и пейзажи, обещанные Элиасом, оставляли желать много лучшего. Сальма по-прежнему заслонялся от мира улыбкой, но глаза выдавали, как он измучен. Они сошли у большого карьера, который разрабатывался уже много лет. Паровые лебедки тарахтели, вынося на-гора людей и руду. По дну карьера были проложены рельсы, а одна его стенка служила опорой для гигантского навеса, где выплавляли чугун. Дешевле отправлять в город уже выплавленный металл, объяснил Элиас — по крайней мере было дешевле лет десять назад. В свете новых достижений приходится пересматривать старые технологии.
Объяснения то и дело прерывались людьми, требующими его внимания, и Сальма с Чи в этой суматохе чувствовали себя как два растерянных островка. Пару бурильных машин, похоже, вывели из строя намеренно, а одну так даже и подожгли. Сейчас их, ожесточенно споря о чем-то, разбирала бригада ремонтников. Были здесь и солдаты, жуканы из частной охраны Элиаса — в кольчугах, латах и с арбалетами. Они посматривали на небо и явно нервничали.
— Что тут, по твоему, происходит? — спросила Чи.
— Ты меня спрашиваешь? — Сальма даже развеселился немного. — Я, знаешь ли, в вашем мире полный профан.
— Конкуренты, должно быть, — предположила она. — Жизнь деловых людей в Геллероне, кажется, чревата опасностью.
— Вот уж что верно, то верно.
Грузовой локомотив как раз отправлялся в город. Почти всю платформу за его дровяной топкой занимали чугунные слитки, но лежали там и три длинных свертка — не иначе тела рудокопов или охранников. Элиас дал машинисту распоряжение привезти артиллерию; что бы здесь ни произошло, конца пока не предвиделось.
— Что за гнусное занятие, — посетовал он вслед за этим, крутя перстни на пальцах, — и зачем я только за него взялся?
— На рудник кто-то напал? — снова приступила с расспросами Чи.
— Это давно началось, — вздохнул Элиас, — но тогда мы заключили договор, и все успокоилось. Добыча руды — дело выгодное, скажете вы, ну так вот: я на два дня опаздываю с поставками, а о стоимости ремонта даже думать не хочется. Как будто в Геллероне мало бродячих механиков, готовых работать за гроши! Из-за таких расценок на меня ополчатся другие горнопромышленники.
— Но в чем же дело? Кто-то хочет отобрать у тебя рудник?
— Вернее, прогнать меня с рудника, — с горьким смехом ответил Элиас. — Будь он им нужен, я бы начал переговоры, даже продал бы его за хорошую цену. Но эти ублюдки — извини, Чируэлл — попросту хотят выжить нас с этого места. Номы из Торна, — пояснил он, видя ее растерянность. — Они, видишь ли, бьют поклоны в окрестных пещерах и не желают, чтобы кто-то другой пользовался этой землей.
— Номы? — Это удивило Чи еще больше. — Я думала, они…
— Что-то вроде отшельников, которым ни до чего дела нет? Ошибаешься, Чируэлл. Это воинственный народ, мы с ними уже порядочно нахлебались. Они упорно не хотят подпускать нас к своей священной норе. После очередного договора дают нам пару лет передышки, а потом опять за свое. Набеги, грабежи, убийства и саботаж. Да-да, саботаж! Они не знают, что такое шестеренка или рычаг, но это не мешает им ломать самую сложную технику — мозги-то у них будь здоров.
— Что же ты будешь делать? Пошлешь к ним парламентера?
— Чтобы они убили его? Ну нет. Они разговаривают, только когда сами хотят. Сколотить бы авиацию вместе с другими хозяевами и навсегда выкурить это племя из гор, но это не от меня одного зависит. Пока что я жду баллисту, ракетницы и взвод арбалетчиков; посмотрим, хватит ли у номов ума опять сунуться сюда этой ночью.
И Элиас удалился, сопровождаемый свитой конторщиков и десятников.
— Слыхал? — воскликнула Чи.
— Слыхал. Интересно, что сказали бы мои земляки, если бы геллеронцы, истощив эти залежи, двинулись дальше на север с рельсами и машинерией.
— Ты что, одобряешь этих бандитов?
Сальма отвел ее в сторону, подальше от охранников и рабочих.
— Не спеши с выводами, пока не выслушаешь другие мнения. Мой народ не потерпел бы такого безобразия на наших границах, но Геллерон рано или поздно все равно пролез бы туда.
— Ты бы выбирал слова, Сальма — речь все-таки о моем родственнике. — Обиженная Чи не желала признать, что в этом, пожалуй, есть доля правды.
— Ладно, чего там. На севере Сообщества больше нет — теперь там Империя.
13
Нашептавшись вдоволь с молодым мушидом, своим агентом, Скуто снова пришел в мастерскую. Тото, разбиравший от нечего делать свою батарею, так и подпрыгнул на месте.
— Что бы там ни стряслось с твоими друзьями, осоиды их не поймали, — сообщил колючий жукан. — Похоже, всем троим удалось сбежать — жаль, что не вместе с тобой.
— Есть какие-нибудь соображения насчет того, куда они могли деться? — спросил Тото.
— Геллерон как вода — следов тут не остается, но мои глаза и уши не дремлют. Арахнидка, похоже, завеялась в такие места, куда даже я один не хожу. Она должна была пробежать два феода, не меньше. На вопросы там отвечать не любят, но я сделаю, что смогу. Просто удивляюсь я вам, ребята. — Скуто устроился напротив Тото, скребя о верстак своими колючками. — Вы, конечно, молодцы, что ушли от осоидов, но как же вы не условились, где вам встретиться, если вдруг потеряетесь?
— Мы не думали, что такое случится, — пробормотал Тото.
— Уславливаться надо всегда. В прошлом году Стен послал меня с ребятами в Сарн. Ничего, казалось бы, опасного, муравины тогда еще прилично себя вели, а вот поди ж ты. Не договорись мы о месте встречи заранее, я б до сих пор их разыскивал. А ведь нам в тот раз просто не повезло — мы нечаянно впаялись в дело Арканума, не имевшее никакого отношения к нам.
— Арканум? Что такое Арканум?
— Если не знаешь, то и знать тебе незачем. Это все номы выдумали своими свихнутыми мозгами. — Скуто засунул колючий палец в распотрошенную батарею.
— Мастер Скуто, но ведь надо же что-то делать!
— Что, например? Раздавать листовки на улицах? Или залезть на крышу и покричать?
— Но…
— Стен явно поторопился с вашим внедрением, — грустно констатировал Скуто. — Хороший агент должен уметь ждать, парень. Ты только помешаешь моим людям наводить справки и, чего доброго, сам попадешься осоидам. Откуда вы только свалились такие, клеймо литейщика, кто вы вообще?
— Студенты Коллегии. Мастер Вершитель, наверно, просто не думал, что осложнения начнутся так скоро.
— Этот умник пользуется Коллегией как своей персональной милицией, — проворчал Скуто. — Вы что, все механики?
— Мы все дуэлянты — это нас и связывает. Таниса и Сальма настоящие бойцы, а вот Чи… Чируэлл, племянница Стенвольда… Надеюсь, с ней все в порядке — она не такая крутая, как эти двое.
Скуто издал неприятный звук, в котором Тото не сразу распознал смех.
— Похоже, ты бегаешь за дочкой начальника, парень. — Ухмылка колючего жукана могла заменить собой три обыкновенных оскала.
— Ну, не то чтобы… ведь я полукровка…
— Мне можешь не рассказывать, парень. Меня даже в золоте и бриллиантах не пустили бы в самый поганый геллеронский бордель. — На жутком лице Скуто читалось сочувствие. — Давай-ка лучше займемся твоей батареей — она стреляет, ты говоришь?
— При достаточно сильном давлении воздуха мощность у нее будь здоров.
— Ты гвоздестрел никогда в руках не держал?
— Только модели, но нам в Коллегии демонстрировали, как он работает. — Думая о затерянной в Геллероне Чи, Тото всякий раз чувствовал внутри сосущую пустоту, но разговоры о механике успокаивали его.
— Славная штука. Принцип примерно тот же, что у твоей игрушки, только вместо сжатого воздуха используют порох. Гвоздь длиной с палец прошибает насквозь стальную плиту. Они, правда, шумные, и заклинивает их часто, да и порох — опасная вещь. Гвоздестрел, когда раскалится, может разлететься на части, как я слыхал, — тут стрелку и каюк. А ты чем намерен стрелять, арбалетными болтами?
— Лучше чем-то помельче.
— Расскажу тебе еще кое-что. — Скуто опять расплылся в ухмылке. — В прошлом году пришел ко мне Балкус, приятель мой, муравин-ренегат из Сарна. Был гвоздестрельщиком у них в армии, пока не сбежал, тут продолжал это дело, ну и попросил меня сделать его оружие понадежнее. Я, значит, ствол удлинил и сделал в нем нарезку спиралью. Заклинивает по-прежнему как зараза, но стрелять стал в полтора раза дальше, почти без промаха. Может, и с твоей придумкой то же самое сделать?
Тото, странно взволнованный, повертел эту мысль в голове. В Коллегии его идеи никогда не принимались всерьез.
— Попробуем, — сказал он. — Непременно попробуем.
— Так почему бы не приступить к делу прямо сейчас, пока маленькая армия Скуто занимается розысками?
Таниса быстро стала своей в Половинном Доме. Никакому наказанию за убийство ее не подвергли, и даже земляки убитого не таили на нее зла. Вместе с жизнью тот утратил всю свою ценность.
