Андрей Кедрин - Гардарика любовь моя
На бегу девушка заметила шевеление в окне и, не целясь, полоснула короткой очередью. Под крик внутри храмовники выбили дверь. Тут же один из них отпрянул назад и, с глухим ревом начал кататься по траве газона. Керамическая броня раскалилась добела от лазерного луча. Второй боец, не целясь, метнул внутрь молнию. Хлопок разряда оказался на удивление громким — словно в доме сработал взрывпакет. Всех обдало осколками стекол, из окон первого этажа выплеснулись языки пламени.
Тайра обежала строение, выглядывая его защитников. Пожар набрал силу — через минуту дым начал выбиваться из окон второго этажа. Только тогда из проема вывалилась фигура в обугленной одежде. С глухим стуком она упала на каменную дорожку. Человека было сложно узнать — волосы на голове исчезли, лицо покраснело. Лишь глухой вскрик говорил о том, что он еще жив. Увидев противника, он попытался поднять закопченный пистолет, но рука бессильно опала. Тайра, не рассчитывая на слабость раненого, стегнула его длинной очередью, размазывая тело по камням.
Послышался второй хлопок — храмовник для верности выстрелил в окно второго этажа. Сразу же после этого с треском рухнули стропила и крыша дома осела внутрь, выбросив на улицу снопы искр. Третий выстрел — и вот со скрипом заваливаются казавшиеся такими крепкими стены. Только после этого храмовник обогнул дом и посмотрел на останки его защитника.
— Сын Владимира, сообразительный парень… или повезло просто — оказался в укрытии, вот сразу и не испекся… — Алексей не дослушал голос в наушнике.
— Почему до сих пор нет пожарных частей?
— А кто их вызовет? В поселке — свое подразделение, оно приедет, как только все закончится. — Храмовник махнул рукой вдоль улицы. Только тогда Сосновы увидели цепочку огней — словно гигантские сигнальные костры пылали там, обозначая посадочную полосу для неведомого летательного аппарата.
— Что будем делать с телом погибшего? — Вместо ответа храмовник оттеснил супругов на несколько десятков шагов. Сам же развернулся и выстрелил. Искусственная молния превратилась в яркую полусферу, прокатившуюся по земле в том месте, где лежал убитый. Когда же погас яркий свет, на каменной плите осталось лишь аккуратное углубление диаметром в полтора метра.
— Помогите раненому… — Пострадавший боец, впрочем, уже поднялся на ноги и без посторонней помощи, подбадривая себя ругательствами, содрал раскаленные пластины брони. Алексей достал шприц-тюбик с болеутоляющим и вонзил иглу в плечо раненого. Тот благодарно кивнул и, подхватив оружие, отправился к подъехавшему бронетранспортеру.
— Благодарю вас, верные граждане, воины Солнца. Наша миссия завершена — все, кто вызвал на себя возмездие греховными поступками, пали от стрел Перуна. Теперь отдыхайте… Да озарит Солнце ваш путь… — Внезапно Алексей ощутил мощный толчок в спину. Он упал на газон, начал разворачиваться в сторону Тайры, чтобы спросить о таком, странном поступке, когда увидел ожившую пушку БМП 56/1. Шедший впереди храмовник превратился в розовую пыль, потом снаряд ударил в его напарника. Взрыв отбросил бойца на несколько шагов, Алексей увидел, как рядом с его лицом воткнулся в землю блестящий осколок — фрагмент нагрудной брони храмовника. Он все еще не понимал, что происходит, просто смотрел на разворачивающуюся в их сторону башню. Бронетранспортер готовился к выстрелу — Соснов привычно думал, как сидевший в машине наводчик. Вот он смотрит сквозь зеленую метель ночного прицела, выискивая двух оставшихся противников. Инфракрасный сканер ему не поможет — слишком жарко из-за горящего дома. Но стоит им пошевелиться…
Возникшая в основании башни белая сфера медленно разрослась, разъединяя боевую машину. Соснов проследил, как нехотя отделяется от корпуса тяжелый котел с торчащим дулом автоматической пушки, и только когда раскаленный метал готов был обрушиться вниз, сообразил, что пора бежать. Через несколько секунд в спину жарко дыхнуло — сдетонировал боезапас БМП. Соснов бежал, следуя за легкой, несмотря на броню и оружие, фигурой жены.
Они остановились лишь на окраине поселка, когда сердце уже стучало в висках. Тайра вздернула вверх забрало шлема, и Алексей споткнулся, поймав прожигающий взгляд жены.
— Что, едрить вашу в десятом колене, тут творится? — Девушка сорвалась на крик, хотя после забега это получалось плохо. Но догадаться о чувствах было несложно. Алексей, наверное, впервые в жизни почувствовал, что абсолютно ничего не понимает и не знает, что ответить спутнице. Это не был ступор, накрывший его во время боя вот уже во второй раз — там, по крайней мере, он мог воспринимать окружающий мир. А вот найти объяснение происходящему у него не получалось… да что там, объяснение — Алексей до сих пор не верил, что пушка гражданского БМП может повернуться в его сторону.
— Может, это были охранники Жестких, о которых нас не предупредили? — Тайра, поправила ремень автомата и теперь уже насмешливо посмотрела на спутника.
— Какой символ на борту у гражданских бронетранспортеров?
— Солнечный диск в круге, это все знают.
— А какой был у того, что так лихо расстрелял храмовников? — Алексей с усилием вызвал в памяти последние мгновения боя. Вот подъезжает БМП, боец идет к нему, Соснов смотри вслед храмовнику, который заслоняет от него часть машины… А вот сквозь розовый туман он видит три молнии — знак храмовников!
— Помогите нам предки…
— Вспомнил, склеротик? Зря ты предков помянул, кстати… Разменял нас папашка твой, решил отдать в залог будущей власти.
— Это невозможно! Он же сам…
— … Хотел, чтобы ты участвовал в операции? Ну, значит, не хватало у него людей. Ну посуди сам, как все просто и удобно складывается — неизвестные бунтовщики, а может и вообще неграждане, вторгаются на территорию Солнечного поселка. Естественно, эти мерзавцы хотят только одного — перебить всех его обитателей. И первыми их жертвами — совершенно случайно, заметь, становятся члены Совета… и те немногие, что успели броситься к ним на помощь. От гибели остальных спасают вовремя появившиеся храмовники. Трам-тарарам, да здравствуют защитники храма, самые надежные из всех. И отец твой, скорбящий о потере единственного отпрыска, конечно же, ни коим образом не может быть замешан в резне. Ему все сочувствуют, и вот президент, не найдя более привлекательной и популярной в народе кандидатуры, просит справиться с горем и возглавить Совет Восточно-Сибирска…
— Ты лжешь… — Алексею следовало бы потянуться к прикладу автомата для пущего эффекта произнесенной фразы. Но обвинение прозвучало жалобно и неубедительно. Соснов не понял, толи доводы собеседницы были сильны, толи он ей верил просто, без объяснений. В пользу Тайры говорили ее поступки — она как минимум дважды спасла его со времени их знакомства. А вот Вадим Соснов был лишь официальным родственником — что он сделал для Алексея, кроме громких слов о его великом будущем, было неизвестно. — Извини, Тай… — Он замолчал на минуту, собираясь с мыслями. Девушка ободряюще ткнула его кулаком в плечо.
— Не бойся, старлей, прорвемся. Только возьми себе этот измельчитель — у меня от него плечо отваливается. — Алексей молча принял неуклюжую «Стрелу Перуна».
— Что будем делать? — Вместо ответа Тайра протянула руку к его КПК и что-то набрала на клавиатуре. Мигавшая в уголке экрана точка засветилась равномерным красным светом.
— Я отключила прибор позиционирования на местности. Теперь тебя нет на мониторах слежения — если, конечно, кто-то удосужился их использовать. Путь у нас, Леша, один — выдвигаемся к вспомогательной базе ВВС, что расположена в сотне километров к югу. Там позаимствуем легкий самолет и отправимся на восток, за Байкал… если дотянем, конечно.
— Как ты собираешься пройти столько? Ты хоть знаешь, что придется пересечь…
— …Территорию, где компактно проживают неграждане. Мы обойдем ее по рубежу, это ненамного увеличит путь. А пройти его будет несложно, мы потратим приблизительно трое суток. Если ты заберешь у меня немного продуктов, мне будет легче шагать. — Тайра развернулась к мужу топорщившей бок сухарной сумкой. Алексей откинул водонепроницаемый клапан.
— Ты запасливей, чем белка по осени. Вот только не пойму, зачем было брать несколько пайков, если я предупредил — продукты нам не потребуются.
— Тогда считай, что я ни во что не ставлю твои советы, — Рука, потрепавшая плечо, смягчила наглое высказывание — настолько, что Алексей впервые за этот вечер нашел в себе силы улыбнуться.
Глава 21
Они шагали сквозь ночную темноту, оставив за спиной бисер городских огней. Степь, несмотря на свою дикость, была приветлива к путникам — ровная как стол поверхность позволяла не заботиться о том, куда поставить ногу. Лишь временами им приходилось обходить высокие — больше человеческого роста, пучки травы или огибать заросли чахлых кустов. Еще реже на пути попадались поросшие короткой зеленой щетиной канавы, тянущиеся через степь насколько хватало глаз.
