Райдо Витич - Стать богом
Однако вскоре все вернулось на круги своя, причем еще больше запутавшись.
Дверь отворилась без каких либо щелчков замка, звуков отодвигаемого засова, любых других признаков, что она была заперта. В комнату вошел мужчина, неся кубок, кружку, кувшин и миску с хлебом. Пока он расставлял все это на столе, Вита обследовала дверь и чуть не сплюнула в сердцах. Она была всего лишь очень массивной, утяжеленной внутри сталью, что была видно сбоку, и нужно было сильнее упереться, чтобы отворить, только и всего.
В полукруглом холле с лестницей вниз, дежурила пара ангелов и девушке стало неуютно под их взглядами, хотя, в принципе, доброжелательными. Но ясно, что мужчины видели, что она как слабоумная изучала дверь. Поэтому Вита не подумала покинуть свое «заточение» — отодвинулась к стене.
Мужчина, который принес ей пищу, повернулся и, пожелав с улыбкой:
― Кушайте на здоровье, ― пошел обратно на выход.
А вот девушка застыла, в первый момент решив, что стала жертвой приведения, которое пришло за ответом за содеянное.
Она видела мужчину, которого убила лично. И могла поклясться, что не ошибалась, как в том, что он не мог выжить.
― Подожди, ― каркнула хрипло, слабо понимая, что еще за загадку ей подкинула судьба. Преградила путь и уставилась на ангела во все глаза. Ну, да, тот самый которому вспорола живот, когда пыталась убежать и напоролась на стрелы демонов.
― Ты? ― отпрянула в испуге.
― Узнала? ― улыбнулся мужчина. ― Я — Самаэль.
Вита замотала головой:
― Не может быть… я же убила тебя, ты погиб!..
― Ну, что ты, ― улыбнулся тот шире. ― Ты же не отрубила мне голову. Спасибо.
Он благодарит?!
Может он все же мерещиться ей?
Вита несмело протянула рук, коснулась мужчины пальцами в грудь и вовсе ушла в ступор. Вод рукой чувствовалась живая плоть под тканью рубашки. Тепло материи, согретой телом, твердость накаченных мышц.
Мужчина рассмеялся:
― Не веришь своим глазам? Я жив, жив. Ни о чем не переживай. Все живы. И ты жива.
― Жива, ― повторила эхом, очень сомневаясь в сказанном. Зато все больше уверяясь, что сходит с ума. ― И ты жив. Правда я тебя убила. Ты просто не мог выжить по всем законам мироздания после того удара. Но жив.
― Ты тоже не могла выжить, но жива.
― Мне не наносили смертельных ран, ― заметила немного сомневаясь. Говорить о чем-то точно она уже не могла.
― Да? Как скажешь, ― широко улыбнулся и, обойдя Виту, вышел и прикрыл дверь.
Девушка долго пялилась в ее поверхность, пытаясь прийти в себя и вот, очнулась, двинулась к окну и, задрав рубашку, начала себя оглядывать. Может у нее раны, а она не в курсе? Может уже разлагается плоть, а она не чувствует? Или уже стала привидением?…
И увидела грубый, длинный рубец с неровными краями под левым ребром. Судя по нему, она должна была умереть, только получив такую рану.
Вита выпустила рубаху и уставилась перед собой. За окнами расцветал новый день, но девушка этого не видела. Она пыталась понять, как выжил ангел, как выжила сама и живы ли те, кого она вроде бы тоже убила.
Загадок было слишком много, слишком много необъяснимых с точки зрения любой логики фактов. И разум Виты просто отказывался дать им объяснения иначе чем, не привлекая мистику.
В комнате появился Амин:
― Доброе утро.
Девушку развернуло к нему, уставилась как на ненормального. А кто еще может считать это утро добрым?
― Я жива, ― разжала губы. Сказала так, будто винила.
Амин остановился и насторожился:
― Да.
― Но вы были уверены, что я убита.
― Да.
― Я убила ангелов. Не меньше шести.
― Нет…
― Да! Я лично пронзила им грудную клетку, вспорола насквозь, проткнула!.. Но один из них только что принес мне завтрак.
― Да.
«Да»! — спокойно, как будто в норме вещей, что мертвецы сервируют стол! Причем для мертвецов же!
Может, здесь все мертвы? Может она давно умерла, просто не заметила, и потому продолжает ту же жизнь в воображении, что вела в теле? Абсурд, чушь полная… Но живой мертвец, улыбающийся ей как близкому и дорогому другу — разве не чушь, не абсурд?
― Ты живой? ― спросила Амина, и, судя по взгляду очень в том сомневалась.
Мужчина выгнул бровь. Прошел к девушке и встал напротив в паре шагов:
― Как видишь. Я живой, Вита, и ты, и все здесь живые. Хочешь — потрогай и убедись, ― протянул ей ладонь. Рука была совершенно реальной на вид, мало того — привлекательной. И будила странные желания, например чтобы Амин обнял.
Девушка отступила, не рискнув коснуться и поддаться желаньям. Ее занимало более важное.
― Как?
― Что «как»?
― Как я могла выжить? У меня рубец слева, ощущение, что бок чем-то не очень острым разворотили, или не церемонились. Как выжил Самаэль? Я пробила его насквозь. Мечем. В живот. Аут артерии. Полная кровопотеря за считанные минуты. Смерть!
― Но голову не срубила. Он выжил.
― Как?!
― Не знаю. Так было всегда. Это дар Отцов. Все живущие могут умереть только лишившись головы. Так повелось.
― Поэтому вы рубите головы демонам?
― Да. Чтобы они не возродились.
― Почему же посчитали, что я мертва?
― Ты дочь Отцов. Ты из мира Отцов. Ты другая. Но я рад, что арханы ошиблись и ты выжила.
Вита не могла сказать того же. Слишком «чудесатой» показалась ей жизнь.
Единственное, на что девушка еще питала слабую надежду о помощи в разгадках всех этих ежедневных загадок, лекарство Свята. Вита прошла к столу и залпом выпила неприятное пойло в кубке. Передернулась и застыла, надеясь, что вторая доза мгновенно вернет ей память, а та даст ответы на вопросы и расставит все по местам.
Однако ничего не случилось.
Никогда приняла настой перед обедом, ни когда перед ужином. Прояснений в памяти не появилось, зато одолела навязчивая мысль — демонов шестьдесят шесть типов.
Шестьдесят шесть, шестьдесят шесть, ― крутилось в голове упорно, как Вита не старалась думать о другом.
Даже ночью эта цифра не отставала от нее и словно преследовала, возникая в воображении в разных вариантах.
Вита лежала, таращилась в темноту и никак не могла заснуть. Ей стали мерещиться голоса:
«― …Шестьдесят шесть типов. Ничего число, правда?
― Мне лично не смешно. Удивляюсь, как одобрили твой проект.
Смех, заливистый, веселый.
― Ты ханжа, Виталька!»
Одно и тоже, одно и тоже как заело.
Вита крутилась, зажимала уши, пыталась думать о другом и… потерялась.
То ли сказались переживания последних дней, то ли отравилась полученной информацией, то ли надсадила извилины, пытаясь что-то вспомнить, понять, и заработала горячку. Вита маялась, металась, горела, билась в ознобе, плавала в тумане и утопала в холодном поту. Сквозь марево, что лихорадило ее, она видела два лица — Амин и Свят. Тот самый щуплый мужчина, что сопровождал ее вместе с Уриэлем и Рафаэлем словно поселился рядом. И мучил не меньше видений.
Он постоянно чем-то поил ее, а девушка после не знала куда деться. У нее сводило мышцы, ее гнуло дугой и одновременно вспышками шли картинки в голове, будто разрывая сознания на мелкие лоскуты, не оставляя в покое ни на секунду. А вот его, как раз очень хотелось. Единственного, пусть даже через смерть.
Покоя.
Покоя! ― кричала душа, но телу было наплевать, оно продолжало жить и мучить, мучаясь.
― Что с ней? ― с тревогой спросил архан, третий день наблюдая как мечется по постели Вита, не реагируя ни на что. Ему казалось, она сгорает.
― Ломки, ― буркнул Свят.
― Что? ― не понял Амин.
― Ну, типа ломок, ― чуть отступил парень, но архану его слова ничего не прояснили. Впрочем, он часто не понимал, что говорит парень. Он вообще был для него загадкой, как и то, почему Вита выбрала его своим учеником.
― Может быть, это от твоих настоев. Стоит прекратить на время?
― Угу. И пустить насмарку весь процесс?
Амин нахмурился неодобрительно, но настаивать не стал.
Вита царапала простыни, мяла их пальцами и скрипела зубами, обливаясь потом. Ей хотелось выть и хоть немного заглушить боль и маету, что поселилась в каждой клетке тела. И не выдержала, свернулась и закричала:
― Господи, Господи! Гооо-сподиии!!!
Амин дернулся к ней, но встретился с взглядом Свята и отступил. Мужчина редкий чудак, но и редкий лекарь. Наверняка знает, что делает.
― Долго еще это будет продолжаться?
― А я знаю? И так форсирую, как могу. Но где я тебе мгновенный антидот найду? Собираю нужные ингредиенты как золотоискатель в древние времена песок мыл. А концентрация маленькая! А заменителя метилметакрилата нет! Заменителя кетролака трометамина тоже нет! А опий не катит!..
― Ты нормально говорить можешь?! ― рявкнул мужчина, не сдержавшись.
Свят смолк и поджал губы. Глянул на архана, как в путь послал. И послал к вечеру, когда тот не выдержал и готов был вытряхнуть из парня точную дату окончания мучений Виты.
