Николай Батин - Атака
— Что нам делать теперь? — спросила Ниведа.
— Скоро торквисты убедятся, что на том берегу нас нет, и начнут утюжить лес из артиллерии и минометов. Надо уходить отсюда. Отойдем хотя бы на пять километров — устроим привал. Я понимаю, как вы устали. Я тоже. Но — надо. Через болото прошли без происшествий?
— Почти. Спасибо, что часто расставил вешки. Правда, Алика оступилась и провалилась почти по грудь, но ребята ее вытащили.
— Молодцы. Ну, что, готовы? Вперед. Порядок движения прежний.
Девушки с оханьем начали подниматься с земли. Алексей занял свое место в голове колонны. Через полчаса позади них послышались вначале единичные, а затем все более частые разрывы мин и снарядов. По плотности огня можно было судить, насколько разъярены торквисты. Они потеряли несколько сот человек убитыми и ранеными, не добившись никакого успеха, и теперь в бессильной ярости буквально перепахивали снарядами лес. Некоторые снаряды залетали и в район их нахождения, но, к счастью, рвались в стороне. А потом к артиллерии присоединилась и авиация. Впрочем, с тем же успехом. Побросав беспорядочно бомбы, самолеты вскоре удалились.
К сожалению, из-за мощной вспышки на солнце большинство приборов разведки на «Стремительном» временно ослепли, и Сан Саныч с Идеальной не смогли проследить, что чуть в стороне от бомбардировщиков один из самолетов сбросил отнюдь не бомбы, но сотню парашютистов-десантников. Они десантировались затяжным прыжком, раскрывая парашюты всего в сотне метров от земли, и вскоре кроны деревьев надежно укрыли их.
Участок леса, куда после переправы через болото выбрались артисты и Алексей, вклинивался в Черную топь в виде бутылкообразного отростка, протянувшегося километров на десять от основного массива. В узости, где этот отросток соединялся с большим лесом, и устроили свою засаду десантники.
Отряд Алексея устроил привал километрах в четырех от места выхода из болота. Алексей дал на отдых девушкам всего полчаса. Он хотел довести их к вечеру до большого массива, где бы им уже ничего не угрожало. Там, снабдив артистов продовольствием якобы из своего тайника, он планировал оставить их. Однако все получилось иначе.
После привала они были в пути уже часа полтора. День клонился к вечеру. Измученные девушки брели из последних сил, поддерживаемые лишь мыслями об обещанной еде в конце перехода.
Алексей тоже устал смертельно. Тройной рывок через болото, несколько телепортаций и неоднократное вхождение в темп в процессе боя потребовали от него таких затрат энергии, что на восстановление ее требовался полноценный длительный отдых. Поэтому он мечтал об окончании перехода ничуть не меньше артистов.
Только этой чрезмерной усталостью и можно объяснить то, что он заметил засаду торквистов слишком поздно. Усталостью, да еще фоном помех, исходивших от самих артистов.
Они подходили к выходу из «бутылки», когда Алексей сквозь затуманенное сознание понял, что их ждут. И сразу же осознал, что начинать бой немедленно нельзя: потери среди его подопечных могли быть исключительно велики, поскольку их отряд уже начал втягиваться в устье приготовленной им ловушки. Торквистские десантники ждали впереди и по обеим сторонам едва заметной тропы, где они двигались, и их было очень много. «Около сотни», — оценил Алексей. Временно очищенные от усталости мощным притоком адреналина рецепторы Супера сообщили, что их хотят брать живыми. План боя возник моментально. Собственно, в сложившейся ситуации он был единственно возможным и вытекал из его местонахождения во главе колонны. Алексей незаметным молниеносным движением добавил к спаренным магазинам винтовки еще один и снял оружие с предохранителя.
***Командир отряда десантников фох Бюртц рассматривал приближающуюся колонну в бинокль. И в момент экстренной выброски, и при организации засады он планировал внезапным огнем из засады уничтожить основную массу противника и взять в плен лишь тех, кто уцелеет. Но, наблюдая приближающийся отряд, состоящий почти исключительно из молоденьких девушек в сопровождении всего одного вооруженного военного, он решил изменить план боя. Мощный бинокль позволял разглядеть и грациозные фигурки, и симпатичные личики идущих. «Повеселимся сегодня», — подумал он, отдавая новый приказ. Винтовка Крузера с оптическим прицелом и глушителем в руках идущего впереди военного в камуфляже о многом сказала фох Бюртцу. По роду службы он знал все основные типы стрелкового оружия. Приходилось ему иметь дело и с оптическим прицелом. «А это — тот, кто нам нужен, — подумал он. — Только почему один?». Он отдал особые распоряжения о захвате военного в камуфляже, выделив для этого десятерых лучших людей.
***— Стоять! Руки вверх! — одновременный рев сотни глоток был похож на грохот торнадо. Выскочившая словно из-под земли сотня громил с автоматами наизготовку кольцом охватили группу артистов. Десяток из них целенаправленно кинулся к лейтенанту Зорро. Десантники тоже были одеты в камуфляж, хотя и несколько иной расцветки, чем у Алексея. Вид они имели устрашающий, и остолбеневшие девушки застыли в ужасе.
И тут им пришлось увидеть нечто такое, что врезалось в их память на всю жизнь.
Их проводник внезапно исчез. Сопровождалось это странными, сливающимися в стокатто негромкими хлопками, почти не слышными из-за производимого десантниками шума. И вдруг выскочившие десантники стали веером валиться на землю, а их новенький камуфляж окрасился кровью. Казалось, будто стремительный вихрь пронесся по цепи десантников, скашивая их страшной смертельной косой.
Морской Волк вошел в темп, одновременно открыв огонь из винтовки и автоматического пистолета. Время почти остановило свой бег. Он работал на максимуме своих возможностей, стреляя с двух рук, «по-македонски». Вот опустели первые двадцатизарядные магазины винтовки и пистолета. Он отбросил пистолет, мгновенно перезарядил второй магазин винтовки из трех, соединенных вместе, и продолжил свой бег вдоль цепи десантников, размазавшись от скорости в неясную стремительную тень, несущую смерть. Освободившейся от пистолета рукой он привел в действие арсенал сюрикенов и метательных ножей. Когда опустел третий магазин, в живых оставалось лишь десять десантников. С момента начала боя прошло семь секунд.
Уцелевшие десантники не могли осознать смысла происходящего. Они занимались тем, что прикладами укладывали на землю артистов и вязали им за спиной руки. Однако, будучи опытными солдатами, по шумовой какофонии боя почувствовали неладное и оторвались от своего занятия, чтобы осмотреться. Они увидели своих убитых или умирающих товарищей и стремительный вихрь-не вихрь, тень-не тень, но нечто, что служило причиной этого опустошения. И это «нечто» было уже совсем рядом.
Морской Волк ворвался в десятку последних десантников уже безоружным. В ход пошел весь его богатый арсенал боевых искусств. И он наверняка бы справился, если бы не страшная накопившаяся за день усталость, замедлившая реакцию и сбившая темп. Двое десантников, ошалевших от происходящего, почти в упор открыли огонь по тому нечто, от которого разлетались в разные стороны их товарищи. При этом они уже не обращали внимания на то, что могут зацепить и своих. Пуля попала Морскому Волку в плечо, перебив ключицу. Уже падая, он успел метнуть штык-нож, свой последний аргумент. Один из стрелявших выпустил автомат и схватился за горло, хрипя в агонии. Последний автоматчик вдруг увидел материализовавшегося из вихря мужчину в камуфляже. Он лежал на земле с развороченным плечом, пытаясь подтянуть к себе оружие ближайшего убитого десантника. Автоматчик начал опускать ствол, чтобы покончить со страшным противником. Трудно сказать, кто бы из них оказался первым. Но в этот момент в исход боя вмешался еще один фактор. Прозвучавшая рядом автоматная очередь почти перерезала последнего десантника пополам, и он, отброшенный пулями, упал на землю. Морской Волк увидел невдалеке Ниведу с автоматом в руках и перекошенным страхом и ненавистью лицом. Он еще попытался провести сеанс восстановления порванных ранением клеток, но это превысило возможности его организма: Морской Волк потерял сознание.
Глава двадцать четвертая
Начальник генерального штаба вооруженных сил Гедонии был вызван к Генеральному Координатору ближе к вечеру.
— Докладывайте, — буркнул Генеральный, не отвечая на приветствие.
— За последние трое суток северная группировка торквистов втрое снизила темпы продвижения к нашей столице. Причина — активизация очагов сопротивления у них в тылу. Противник столкнулся с частыми обстрелами своих колонн и понес серьезные потери. Радиоперехваты сообщают о нескольких сотнях только убитых. А сегодня утром был перехвачен панический радиообмен летчиков из дивизии шедшего на бомбежку третьего воздушного корпуса торквистов. На их глазах в течение минуты было сбито и упало на землю девять бомбардировщиков. На остальных это произвело столь сильное впечатление, что они вернулись на базу, не выполнив задания. Мое мнение — это действуют солдаты наших частей, попавшие в окружение. Среди них должны быть и зенитчики. Сегодня мы направляли в тот район свою авиаразведку. Она сообщила о серьезных боях в районе Черной топи с применением артиллерии и авиации.
