Роман Куликов - На осколках чести
Ладимиру так не казалось, но он не посчитал нужным отвечать. Протянув скованные руки, он взял награду. Вместе с блеском драгоценных камней в его глазах отразилась тоска.
– Не переживайте, – ободряющим голосом сказал Изотов. – Возможно, вам еще доведется полетать. В приговоре же сказано: «… экономической целесообразностью или иной необходимостью компании». Военные офицеры, знаете ли, на дороге не валяются, и думаю, мы сможем найти должное применение вашим способностям.
– Хотите сказать – отправите меня в полет на ваших кораблях?
– Все может быть, – развел руками представитель компании. – Только не сразу. Первые два года вам все же придется проработать на рудниках Такова политика компании по отношению к заключенным. Два стандартных года – обязательный курс, так сказать. А дальше видно будет.
Изотов буквально источал доброжелательность. Ладимиру даже показалось, что сейчас он протянет руку и предложит остаться друзьями.
Но циничность представителя «Млечного Пути» все же имела свои границы.
– Я оставляю вас, Ладимир. Вряд ли мы скоро увидимся. Один совет на прощание: постарайтесь сегодня выспаться. Неизвестно, когда вам удастся это в следующий раз.
– Шли бы вы, со своими советами…
Изотов улыбнулся, поднялся и, бросив «Прощайте», вышел из камеры.
Но Лад не долго находился в одиночестве, навестить его пришла Софи.
– О, Лад! Мне так печально, – сразу сказала девушка.
– Ну что ты, перестань. Все хорошо.
– Мне жаль, что так вышло. Я ничем не могла помочь, но я пыталась! Отец даже грозился отослать меня к дядюшке на Процион, а это такая «дыра», хуже Дейтоны.
– Софи, ты и так сделала для меня очень многое! Я благодарен тебе и никогда не забуду этого.
– Лад… – Она порывисто обняла его.
Капитан зарылся лицом в ее шелковистые волосы и обнял за плечи. Он понимал, что теперь не скоро сможет ощутить женскую ласку, и наслаждался моментом.
– Я буду часто говорить с отцом, и, может быть, у меня получится сделать что-нибудь для тебя.
– Спасибо, Софи. Я искренне тебе признателен за все, что ты для меня уже сделала.
Их прощание было трогательным и искренним. Когда за Софи закрылась дверь, Лад подумал о том, как бы все могло быть, если бы… но потом прогнал от себя все мысли и решил последовать совету Изотова и как следует выспаться.
* * *Утро началось с рыка охранника:
– Подъем!
Лад поднялся и протер глаза.
– Собирай манатки, офицерик. Рудокопы ждут тебя.
Вещей у капитана не было, поэтому он просто проверил орден б кармане и сказал:
– Я готов.
Тюремщик увидел на столе листок, оставленный Изотовым, взял его, пробежал глазами, ухмыльнулся, сложил вчетверо и, подойдя к Ладимиру, запихал ему в нагрудный карман.
– Пригодится, будешь должок отсчитывать. Пошли, раз готов.
Машина ждала во дворе тюрьмы. Почти одновременно с Ладом из здания вывели всех его соратников.
– Лад! – воскликнул Алонсо.
Капитан приветственно кивнул в ответ.
– Лад, куда тебя? – Повернулся к охранникам: – Куда его?
– Туда же, куда и вас. Так что наговоритесь еще, давай залезай в машину.
Андреаса с братом посадили в машину вслед за Алонсо, а Самуэля загрузили вместе с Ладом.
– Здравствуй, капитан, – сказал тот, усаживаясь напротив. – Как жизнь?
– Почти не отличается от твоей.
Между закованных в металлопластиковые кандалы рук заключенных пропустили вертикальные телескопические поручни, с клацаньем опустившиеся из крыши в углубление на полу.
Охранники вышли из фургона, заперли двери, и автомобиль тронулся.
– Ты прости нас за то, что втянули во все это.
Лад не ответил, только тяжело вздохнул.
– Нет, серьезно. У меня на душе погано. Ты же тут совсем ни при чем, а досталось даже больше других. Я пытался на суде сказать… мы все пытались, но нас никто там не слушал. Обвинитель заявил, что мы пытаемся защитить своего главаря.
– Можешь не рассказывать. Весь суд был срежиссирован Изотовым.
– Мы так и поняли.
Какое-то время они провели молча, каждый думал о своем. Едва слышно гудел двигатель, машина ехала на приличной скорости, но это почти не ощущалось. Потом попутчик Лада сказал:
– Страшно. – Самуэль сидел, прижавшись спиной к борту кузова. – Говорят, рудники – жуткое место. Люди там мрут, как мухи. Добыча ведется старыми способами, и через год перестаешь чувствовать вкус еды, через полтора – пыль начинает разъедать легкие, а через два – начинаешь гадить породой.
– Перестань накручивать себя. Скоро сами все узнаем.
– Хорошо.
Самуэль снова замолчал, Ладимиру тоже не хотелось говорить. Он не боялся трудностей, но и не искал их. Стиснув зубы, он старался не думать о том, куда везла его сейчас тюремная машина и что ждет его впереди.
Внезапно фургон остановился; если бы заключенные не были прикованы к поручням, то повалились на пол.
– Что за… – начал ругаться Самуэль, но не успел закончить фразу – двери фургона распахнулись.
По глазам, уже успевшим привыкнуть к полумраку машины, резанул солнечный свет, и Лад не сразу смог различить, кто стоит снаружи.
Человек протянул руку к электронному замку, и поручни с клацаньем собрались вверх.
– Выходите. – Он отошел в сторону, еще больше распахивая дверцу фургона.
Голос показался Ладу знакомым, и в этот момент глаза привыкли к свету – с бластером наперевес, положив палец на спуск, стоял наемник, Петер.
– Шустрее, капитан, времени мало.
– У кого как. – Ладимир не собирался выходить.
– Выходи, говорю, что ломаешься, как барышня?
Из-за спины наемника появился еще один.
«Болтун», – узнал Лад.
– Все-таки решили за своих отомстить?
– Вот ты странный, капитан! Куда делся твой оптимизм?
– Исчез вместе с верой в справедливость.
– Ну считай, что «справедливость» сейчас перед тобой. Выбирайся из фургона и давай руки. – Петер помахал электронным ключом от кандалов.
Самуэль смотрел то на Ладимира, то на наемников в нерешительности.
Лад поднялся, спрыгнул на землю и встал рядом с наемником, насмешливо глядя ему прямо в глаза Их фургон остановился на безлюдной улице, залитой солнечным светом. С одной стороны от дороги расположились несколько домиков, за ними возвышалась сплошная стена промышленного склада, а с другой – тянулся сплошной двухметровый забор.
– Ты руки будешь давать? – поинтересовался Петер.
– Совесть не позволяет застрелить связанного человека? – спросил Лад, протягивая руки.
– У меня нет совести, капитан, – ответил тот, расстегивая замки на кандалах. – И с чего ты взял, что я собираюсь в тебя стрелять? Вам что в баланду на завтрак подмешали? Как вареные мухи. Болтун, чего стоишь? Давай другого сюда.
Самуэль инстинктивно отодвинулся от забравшегося в фургон второго наемника.
– Чего вы тут копаетесь? – Из-за машины выбежал еще один вооруженный человек.
– Рауль?! – Лад не смог сдержать возгласа удивления.
– Скорее. Лад! Времени в обрез. Конвойные машины должны отмечаться на контрольных точках. До следующей двадцать минут, потом поднимут тревогу.
Ладимир недоверчиво посмотрел на Петера, тот довольно осклабился в ответ, отчего шрам на лице собрался мелкими морщинами.
– Лад, ну быстрее! – подгонял Рауль. – Самуэль, ты что остаешься? Выбирайся из фургона! Пошлите в машины, садимся, садимся!
Капитан направился вслед за другом.
Остальные заключенные и их освободители уже стояли возле двух легковых машин, третья перекрыла путь конвою. Тут были Георгий Статос, он стоял рядом с братьями – Андреасом и Константином, его напарник Шон, и еще трое ребят, судя по выправке и манере держаться, тоже полицейские. Они расположились возле связанных охранников, сидящих около одного из фургонов с завязанными глазами.
Взгляды всех были обращены на капитана. Тот на миг остановился, смотря на этих незнакомых и малознакомых людей, рисковавших ради него своей жизнью.
– Чего замерли? – резко сказал сзади Петер. – Если решили подставляться, то мы не участвуем. Денежки мы получили и, если больше не нужны, можем свалить.
– Он прав, ребята, надо сматываться! – Рауль подошел к Алонсо и бросил: – Садись в машину! Лад, Самуэль!
Обежав вокруг автомобиля, сам он сел за руль.
Ладимир не был готов к такому развитию событий и просто «плыл по течению».
Все быстро расселись по машинам и понеслись назад в город.
– Рауль, что дальше? – спросил капитан.
– Сейчас мы едем в порт, а там действуем по вашему старому плану.
– Какому плану?
– Захватываем корабль, и вы летите подальше отсюда.
– Если ты забыл, то этот наш план провалился. И после того раза наверняка сменили все коды и права доступа к управлению.
– Нет, капитан, – улыбнулся Петер. – Просто в тот раз я тебя перехитрил, а сейчас я на твоей стороне. Хотя насчет кодов доступа ты прав, я сам их менял.
