Аарон Дембски-Боуден - Дар Императора
— Ты пропустил совсем немного, — продолжил он. — Кловон, свинья этакая, опять мухлевал в карты. Наша возлюбленная госпожа бродила по палубам, словно голодный волк, — он приобнял Василлу. — Эта святая кроха постоянно молилась, не доверяя полю Геллера.
Юная Сороритас встретилась со мной взглядом. Человеческое лицо выражало богатую палитру чувств, и самую красочную часть брала на себя улыбка. Мы, принимая Дар Императора, лишались способности выражать свои эмоции подобным образом. Думаю, постигая новоприобретенные силы, мы узнавали так много о себе, что обычное проявление чувств становилось для нас блеклым и неестественным.
Василла редко улыбалась и, возможно, поэтому ее улыбка была выразительнее прочих. Сейчас она говорила, что девушке надоело отношение Дарфорда к ней, как к ребенку, словно она младшая сестренка под опекой брата.
Я не силен в физиогномике, но могу заглянуть в ее мысли. Меня всегда поражало, как воины других орденов Адептус Астартес обходятся без такого психического дара. Мне и так-то непросто давалось понимание людей, а если нет способности читать их разумы…
— Если ты опять коснешься моих доспехов, — сказал я Дарфорду, — я убью тебя.
— Конечно убьешь. Как и все те разы, что ты грозился мне прежде?
— Ты, — указал я на ближайшего сервитора. — Помоги мне.
Аугментированный раб заковылял к нам. От одной его ноги осталась лязгающая конечность из черного железа и кабелей искусственных мышц. Большая часть его черепа была аугментирована, как и левая часть лица, скрытая за отполированной бронзой. Ничего не выражающие глаза уставились на меня, мимо меня, сквозь меня. При касании к его разуму я ощутил лишь тусклый проблеск сознания, которого хватало лишь для самого элементарного общения, никаких чувств.
— Ваш приказ, возлюбленный хозяин? — спросил он механическим голосом. Из уголка его рта текла слюна, за приоткрытыми губами я заметил почерневшие зубы. Лоботомия являлась своеобразным проявлением милосердия: благодаря выхолащиванию разума он знать не знал о боли в своих гниющих зубах.
Я повернулся к Дарфорду. Тот смотрел на сервитора, чуть скривив губы. Истекающий слюной сервитор продолжал молча таращиться.
— Неужто ты нашел себе друга, Гиперион? — пробормотал Дарфорд.
Я покачал головой.
— Нет. Это последний человек, который хлопал меня по доспехам. Его модифицировали, чтобы он служил человечеству менее раздражающим способом.
Дарфорд дважды мигнул и опустил голос до заговорщического шепота.
— Кровь Императора, ты только что пошутил? Неужели под всем этим серебром таится живой, дышащий человек с чувством юмора?
Он снова коснулся моих доспехов, на этот раз постучав по ним, словно проверяя, не пустые ли они.
Мне потребовалась лишь мимолетная сосредоточенность, чтобы проникнуть в его разум. Пережать кровеносный сосуд здесь, чуть помассировать ткань там…
Дарфорд моргнул и схватился за переносицу.
— Чертова головная боль, — пробормотал он. Из ноздри на губу закапала кровь. Он слабо фыркнул, затем потянулся к платку, не желая видеть пятен на безупречно чистой форме.
— Я знаю, что это ты, — сказал он, держась за нос.
Василла отвернулась, чтобы скрыть улыбку.
— Понятия не имею, о чем ты, — ответил я.
— Ребячество, — не унимался Дарфорд. — Правда, это очень по-детски. Но неплохо.
IIТитан. Крупнейший спутник Сатурна.
Не мир, где я родился, но все же единственный дом, который знаю. Мы приближались к гигантскому сияющему шару, скрытому за густыми грязными облаками. Там мы перевооружимся, восстановим узы с воинами Восьмого братства и похороним Сотиса на Полях Мертвых под поверхностью планеты. Там мы поведаем нашим братьям, что Армагеддон, мир заводов и промышленной каторги, осадил Извечный Враг. Волки уже сражаются там, и они нуждаются в нашей помощи.
Возможно, наши повелители отрядят нас вместе с войсками крестового похода. Я надеялся на такой исход событий.
Пока я наблюдал за тем, как увеличивается окутанная облаками оранжевая сфера, в моем разуме раздался напряженный голос Думенидона.
+ Прости, что вторгаюсь в твои размышления, брат. +
+ Не стоит извиняться, + я приглушил разговор Дарфорда и Кхатан. Они спорили насчет незначительных различий в правилах одной азартной игры на своих родных мирах. Каждый считал свой вариант более древним и приводил доказательства в подтверждение своей теории. + Что-то случилось, Думенидон? +
+ Вовсе нет. Я ощутил, как ты составляешь список наших обязанностей по возвращении в монастырь, и подумал, что тебе следует кое-что напомнить. Нас теперь четверо. Кастиану придется принять инициата, прежде чем мы оставим монастырь. +
Да. Он был прав, этого я не учел. Все же он довольно редко напрямую соединял разумы, предпочитая использовать общие узы отделения. Его способности почти целиком были сосредоточены на смертоносных навыках.
+ Я хотел убедиться, что Малхадиил нас не услышит, + признался он. + Боль утраты еще свежа в нем. +
+ Извини, что говорю подобное, но такая забота очень необычна для тебя, брат. +
+ Иногда на меня находит, + в голосе Думенидона задрожало веселье, прежде чем погаснуть.
Новый инициат. К нам прибудет еще одна душа, которая объединит свой клинок и дары с нашими. Ни одно отделение не действовало одинаково, как не направляло свои силы одними и теми же путями. Быть принятым в отделение означало привести свою жизнь в гармонию с братьями, заново научиться фокусировать силы вместе с ними. Даже после десятилетий упорных тренировок неумение целиком слиться с отделением едва ли было редкостью. Я и сам был от этого в опасной близости.
— Получен вектор подхода, — сообщил один из кормчих.
— Полный вперед, скорость стандартная, — отозвался капитан Кастор. — Приготовиться к стыковке.
+ На этот раз без глупостей, Тальвин, + отправил Галео со своего места у командного трона.
— Император упаси, сэр, — ожоговые шрамы на лице капитана сморщились, когда он с трудом сдерживал улыбку. Сегодня ночью на Касторе была видавшая виды красная бархатная треуголка. Это определенно был самый дурацкий предмет одежды, в котором мне приходилось его встречать, а за последний год он дал мне немало примеров для сравнения.
+ Я серьезно, капитан, + добавил Галео. + Это торжественное возвращение. +
— Как скажете, сэр, — Кастор остался сидеть на вычурном бронзовом троне и сложил на груди знак аквилы. Пусть из-за своих нарядов он слыл эксцентричным щеголем, но нам посчастливилось заполучить его. Немногие из жизнеобязанных слуг ордена приходили к нам по собственной воле. Тальвин Кастор, в прошлом командир корабля «Эвангелика» из боевого флота Обскурус, был из тех немногочисленных душ, которые поклялись в пожизненном служении, поэтому не было необходимости выхолащивать их разумы во благо всего человечества.
И все же было приятно знать, что в этот раз он не станет раздражать начальников дока своим привычным наплевательством на стыковочные предписания. Мы возвращались, чтобы похоронить брата и принести известия о войне.
— Повернуть на три градуса к этим координатам, — произнес он, введя код во встроенный в подлокотник трона пульт.
— Координаты получены. Так точно, на три градуса.
Титан целиком заполонил обзорные экраны, его ласковое оранжевое свечение служило отличным фоном, чтобы рассмотреть собравшийся на орбите флот. Гигантские, тяжело бронированные крейсеры и фрегаты-перехватчики скользили сквозь пустоту в оборонительном построении, пристально наблюдая за прибывающими кораблями и направляя их на стыковочные заходы.
Во всей человеческой Галактике только Марс, Терра и далекая Кадия могли похвастаться такой обороной. Мы шли сквозь строй самого мощного флота в арсенале человечества, прекрасно осознавая, что за нашим передвижением следят тысячи орудий.
«Карабела» была далеко не одинока в океане патрульных кораблей — десятки других кораблей подходили к докам или готовились покинуть орбиту Титана. Наш мир являлся важнейшей базой Инквизиции, к нему постоянно прибывали Черные Корабли ордосов, чьи трюмы были полны детей, которым предстояло пройти проверку, обучение и, что наиболее вероятно, погибнуть на поверхности Титана. Сейчас большую часть межзвездного потока составляли огромные крейсеры Адептус Механикус, доверху набитые различными грузами. Наши гигантские кузницы на Титане не могли обеспечить нужным количеством боеприпасов и оружия крестовый поход, настолько грандиозным был масштаб войны. Лихтеры и крейсеры с Деймоса, луны-кузницы, подаренной нам по древнему указу, нескончаемым потоком подвозили все новые ресурсы. Реже всего в нашем космическом пространстве появлялся покрытый красной броней крейсер с Марса, объявляя о появлении или отбытии технодесантника вместе с хранимыми им секретами.
