Сергей Плотников - Потерянная
— Я борт АКШ-28, независимый карго, имею грузы для получателей. Задержан неустановленными лицами на неизвестный срок на орбите с приложенными к сообщению параметрами. Готов провести отгрузку в открытом космосе, минус пять процентов от стоимости доставки за самовывоз. — Я с удовольствием поглядел на шкалу мощности передатчика и список охваченных каналов. Не далее, как пару часов назад, собственноручно модернизированного с нарушением всех международных и общепризнанных норм сертификации — в звёздной системе с устоявшейся властью такой фокус мне бы дорого обошёлся… впрочем, не дороже пиратского, по сути, захвата чужого судна, да. Приёмники и передатчики сообщений открытым кодом есть на всех судах: аналог флажкового или оптического морского телеграфа далёкого прошлого актуален и в космическую эпоху. Однако, схема оказалась достаточно удобной и для широкого оповещения граждан в случае чрезвычайной ситуации: даже когда коммуникационные сети «упали», терминалы всё равно способны получить (только получить, в отличии от корабельных систем) сообщение. Разумеется, каналы гражданского оповещения и корабельной открытой связи разнесены и не пересекаются, но разве для мерха с запасом расходников для ремонта это преграда? Ого, уже зашевелились! Раз, два… восемь малых челноков прошли шлюзы и полным ходом шуруют сюда. Ого, ещё пересекающиеся курсы — два буксира, лёгкий транспорт… газовый танкер? Оп, а вот и средний грузовоз — одна из мобильных баз «свободных» поворачивается. Н-да, ну и бардак. Пять процентов от расценок «службы» для многих видать приличная сумма.
— Транспорт АКШ-28! Немедленно проследуйте на шлюзование к кораблю охранения «Карат» — Истеричные нотки в голосе диспетчера полетного Контроля заставили меня мстительно улыбнутся: предупреждал же! Рядом довольная Латта изобразила рукой одновременно неприличный и одобряющий жест: моя задумка, не предусмотренная основным планом, но пришедшая в голову после брифинга для «Бури», была как раз в её вкусе. Гм. Кажется, она на меня плохо влияет. Или, наоборот, хорошо?
* * *— Где Арн и остальные?
— Отдыхают. У нас чёткий трудовой регламент, знаете ли. И вообще регламенты чёткие, в отличии от некоторых.
— Как вы так быстро вернулись?
— Перегрузили, сменили команду на свежую подменную и вернулись.
— Почему именно сейчас?
— А почему у вас вся эта херня началась именно сейчас? НСССДС какие-то вылезли, Контроль вместо работы идиотские вопросы задаёт — нас ни о чем подобном не предупреждали. — В этот раз сдерживаемую злость пришлось изображать. Нельзя сказать, что я бы спокоен, как удав, но эмоции были далеки от выказываемых. Этот волнительный момент — стоять на конце опущенной рампы, когда на тебя направленны минимум две две контр-штурмовые турели и «мило» болтать с капитаном «летающей батареи». А какие замечательные у кэпа адъютанты, эти хорошие люди даже не стали направлять на меня стволы удерживаемого в руках оружия. Хотя последнее может быть результатом моей предусмотрительности — опять пришлось влезть в броню-экзоскелет, скорее всего, ручные пушки эскорта хозяина «Карата» были против неё бесполезны. Утешало это всё равно слабо: надежда была только на расположившихся в глубине грузовой палубы детей — почувствуют вовремя и успеют выдернуть из-под обстрела псионикой.
— А нас не предупреждали о пятипроцентной скидке со стороны наших уважаемых поставщиков. — Издевательски-вежливо вернул мне подачу кэп летающей батареи. — Что, ваше руководство нас уже вчистую списало, так? И как скоро будет атака корпов?
Отличная штука — тяжёлая броня. Вздрогнул — а никто даже не заметил… может, и правда стоило Нурс пустить поговорить? Мол, шкип так занят разгрузкой, прям так занят… если бы я был уверен, что наемница не ляпнет что-нибудь этакое. Впрочем, уверенным можно было быть, разве что, в обратном. Из Флои тот ещё переговорщик, из Делонги не лучше, Юна вообще допускать к беседе с посторонними нельзя. Дети мне были нужны в качестве сканера и резерва быстрого реагирования… н-да. Кроме того, восемь человек в экипаже тоже не ради красоты: кто-то должен управлять погрузчиками, кто-то — потолочным подъемником, а негабаритные грузы и вовсе приходится руками отцелять и стропить. Как вариант, можно пустить на грузовую палубу машины и грузчиков принимающей стороны, но это не вязалось с правилами «доставки», и шло в разрез с «радиоспектаклем», который мы разыграли ради шлюзования.
— Если бы моё руководство вас «списало», то мой шаттл вы бы тут никогда не увидели. — Кажется, издевательская ирония получалась у меня заметно хуже, однако глухое забрало шлема — точно такое же, как и у капитана батареи, к слову — неплохо помогало это скрывать. Честно сказать, я вообще не понимал, зачем этот мужик сюда припёрся: точно так же можно было поговорить и с мостика или из каюты: так и так связь по радиоканалу, воздуха-то на причальной палубе нет. — Правила вы знаете не хуже меня — меньше семидесяти процентов предоплаты мы не берём.
— Было бы чем гордится. — Фыркнул собеседник и продолжил уже гораздо спокойнее. — Тогда спасибо за консультацию, в этот раз дополнительный заказ размещать не буду, раз уж «доставка» только теперь собирается кинуть нас на деньги. Вы отлично представляете свою «службу»!
Капитан развернулся на каблуке и потопал прочь от опущенной аппарели, даже не соизволив попрощаться. Вот ведь сука какая! Будь я настоящим работником у контрабандистов, вышла бы мне эта беседа боком…
— А вам спасибо за безвозмездную помощь в работе с клиентурой и логистикой. — Оставил я всё — таки за собой последнее слово. На «безвозмездной помощи» капитан сдержал шаг, но оборачиваться не стал. И принудительно разорвал связь. Вот и поговорили… Мимо, заставив рампу под ногами дрогнуть, скатился погрузчик с первым контейнером в захватах. Машине пришлось проехать по полу чужого ангара, где техспеки экипажа «Карата» срочно разворачивали импровизированный пункт таможенного контроля, аж двадцать метров: я разглядел стационарный многодиапазонный сканер без защитного кожуха и лазерный спектрограф. Всё-таки у местных шишек есть мозги: вывернулись, как не покуситься на святое для шахтеров и прочей мелочи — свободу торговли, не испортить отношения с «доставкой», но при этом не допустить бесконтрольной отгрузки получателям. Представляю, какие кислые рожи у заказчиков спецгрузов — мало того, что придётся лично засветится, так ещё и руководство «свободных» будет в курсе, кто что получил. Впрочем, полагаю, это только первые ласточки — если орбитальной группировке удастся отбиться от атаки корпов, то под предлогом повышения обороноспособности гайки закрутят так и так. Н-да, свобода — такая иллюзорная и быстро заканчивающаяся штука…
…впрочем, как и другие не менее иллюзорные вещи вроде стабильности и безопасности. Сигнала тревоги я не услышал — к коммуникационной сети корабля нас даже и не подумали допустить. Однако, всё было прекрасно видно: техники и матросы с «летающей батареи», несмотря на разнотипное снаряжение, носили одинаковые опознавательные знаки (видать, у знакомого мне кэпа болела виртуальная армейская жилка) — и именно они первыми сдёрнули со своих мест, бросаясь к лифтовым дверям или по-простому прыгая к стенам и потолку, задействуя газовые сопла. «Карат» в прошлой жизни был танкеровозом или каким-то иным кораблем-носителем, чем скорее всего и приглянулся нынешним владельцам: построенный по принципу «несущего корпуса» корабль был малопригоден к какой-либо другой коммерческой эксплуатации. Фактически, труба с двигателями, даже искусственной гравитации в супер-трюме нет: логично, что это сказалось на цене покупки. Мне, достаточно хорошо знакомому с «Панцирной рыбой», разницу в классе материального обеспечения было видно особенно хорошо. Тем не менее, летающая батарея была средним боевым кораблем не только по размерам, но и по вооружению — этакий «крейсер для бедных»: надо полагать, на цене найма это тоже сказывалось. Ну да, зачем «свободным» нанимать полноценных нофо — пушечного мяса и своего, небось, в достатке.
Кстати, о мясе: сообразившие, что что-то не так (или получившие предупреждения через сеть), забегали, а так же впущенные в трюм вместе с нами клиенты «доставки» — пилоты и экипажи пяти малых судов, которые влезли-таки вперёд всех. Причем, если большая часть дернула к своим машинам, то кое-кто — к выгруженным у «таможни» контейнерам и упаковкам. События разворачивались стремительно: несколько бегущих фигур характерно закачались, внезапно «повиснув» на одной ноге прямо в середине движения и теряя из тел разлетающиеся ошметки скафандров и мгновенно рассеивающиеся облачка газа. Так выглядит смерть от пули в невесомости — сколько раз уже видел эту картину… Чёрт! Разумеется, я уже не стоял на аппарели, а со всей возможной скоростью убирался в трюм. Благо, обзор в триста шестьдесят градусов обеспечивают любые шлемы и терминалы, так что всё происходящее за спиной прекрасно видно… что совершенно не помогло. Какая-то сволочь умудрилась влепить мне в спину, причём, скорее всего случайно или вообще рикошетом, раз не среагировали на угрозу дети. Круто выглядящий экзоскелет пробило, снаряд остановила надетая нижним слоем спецполицейская броня — в очередной раз сохранив мне здоровье и жизнь. В ответ в проеме люка ожила наша турель — не даром я её починил, точнее, собрал заново — после попадания из ручной рельсовой безоткатки в потолке грузовой палубы осталась только огромная дыра. Какое счастье, что мы партию этих «малышек» не успели вытащить получателям — вот сейчас было бы весело! Мимо меня в трюм челнока влетел чадящий чёрным дымком из пулевых пробоин в корпусе мобиль-погрузчик, вмяв и деформировав ближайшую сцепку из ящиков: Делонга за консолью скорчился, умудрившись полностью спрятаться за выступающим наплывом капота. Чёртов люк наконец-то стал закрываться — адски медленно, разумеется…
