Василий Головачев - Война HAARP‑2
Его телохранитель не показывался, и до сих пор было неизвестно, один он или бодигардов всё-таки двое.
Ровно в двадцать минут седьмого началась фаза-три операции.
К дому старика подъехал панелевоз, остановился на короткое время. В дом десантировалась четвёрка Линча, получившая инструкции «взять в ножи» всех, кроме цели, кто окажется внутри.
Дождавшись появления «Форда», выстрелившего двойкой Дона, панелевоз медленно пополз дальше, пока не заглох поперёк улицы.
Следующим этапом должен был стать выход Бланка, который готовился «пореветь мотором» «Порше», чтобы отвлечь внимание случайных прохожих, Чак должен был развернуть панелевоз и ещё раз проехать мимо объекта, однако все поминутные и даже посекундные расчёты фазы-три развеяло в дым появление мчавшегося с большой скоростью «Ниссана Скарабея», поднявшего волну грязи и мокрого песка по всей улице Достоевского.
«Ниссан» затормозил почти напротив объекта, высадил женщину и тут же лихо въехал на территорию объекта, пробив лёгкие воротца.
Джонс успел лишь дать в эфир «две двойки», что означало: работаем по форс-мажору! И только потом он сообразил, что это вернулся родственник цели, два с лишним часа назад попрощавшийся с ним. Что случилось, почему он вернулся, Джонс знать не мог, но у него зародились смутные подозрения, и он скомандовал вдогон:
– Чак, немедленно выдерните источник, в каком бы состоянии он ни находился!
– Ок, – отозвался оперативник.
«Нива Некст» сорвалась с места и помчалась на дальний конец улицы, где жили родственники источника, у которых он остановился.
– Дон, что у вас?
Никто не ответил.
– Дон?! Линч?!
Хрипы, вздохи, невнятные восклицания…
Наконец, заговорил Линч:
– Босс, у нас три «груза 200», еле успокоили этого дьявола!
– Сукин сын! – вырвалось у изумлённого Джонса. – Что с целью?!
– Порядок, в отключке, шли панелевоз. Мы не ожидали, что парень дерётся, как…
– Уходим по варианту-три! Забирайте всех.
– И бодигарда?
– Бодигарда оставьте. Вперёд!
Панелевоз начал ворочаться посреди улицы. Фургон «Валдай» медленно двинулся к объекту, не дождался панелевоза, вплотную подъехал к снесённым воротам, из него выскочили двое, метнулись к дому.
– Кинг, захвати женщину, которую высадил этот… дьявол!
– Ок.
Из «Лендкрузера» вывалился низкорослый, плотный Кинг, метнулся в дом, где скрылась пассажирка «Ниссана».
– Разбегаемся!
Машины начали разъезжаться, ворочаясь в теснине улицы, поднимая тучи брызг. Через минуту улица опустела. Остался лишь заглохший окончательно панелевоз, приткнувшийся к столбу освещения в полусотне метров. Заезжие гастролёры так и не смогли усмирить непокорную русскую технику, требующую любви и кувалды.
И лишь после того как на улицу вернулась тишина, из домов стали выглядывать люди, и тут же эту тишину прорезал отчаянный женский крик:
– Дядю Мишу убили!..
Подмосковье, окрестности г. Королёва
10 октября, 17 часов вечера
Делать было нечего, и Семён решил зайти к Пете Бугаеву, получившему, как и он недавно, комнату в общежитии «от щедрот его преосвященства», говоря языком Дюма.
Сержант, вполне оправдывающий кличку Бугай, данную ему Афанасием Пахомовым, читал книгу.
– А, это ты, – открыл он дверь с томиком стихов Бальмонта в руке.
– К сожалению, я, – чистосердечно признался Семён, разглядывая книгу. – У тебя случайно нет гранатомёта?
– Нет, – не удивился вопросу Петя, хотя спросил после недолгого размышления: – Зачем тебе?
– Не помешает, – ухмыльнулся Дохлый. – Криминальную хронику слушал, опять на дорогах объявились убивцы, потрошат забугорные авто. Помогают отечественному автопрому. Не знал, что ты книги читаешь.
– С детства приучили.
– Надо же, а я за всю жизнь только одну прочитал – «Книгу о вкусной и здоровой пище».
– Да ладно, – усомнился в словах сержанта Бугаев. – Шутишь.
– Шутю, в школе читал, а потом как-то стало недосуг. Ты в шахматы играешь?
– Немного.
– Давай подвигаем фигуры маленечко? А то волком завою от скуки, на телик уже смотреть не могу – скулы сводит.
– У меня шахмат нет.
Семён опечалился.
– Тогда пошли в местной кафешке посидим до ужина?
Петя с готовностью отложил книгу, парнем он был компанейским, и в это время позвонил Пахомов:
– Сеня, ты где?
– В общаге, с Петей собираемся в кафе.
– Обозначилась проблема.
Семён отвердел лицом, выслушал сообщение Афанасия.
– Эфиопский отец! Ты уверен?
– Сержант!
– Извини, командир, нечаянно вырвалось, сейчас же пойду к Семёнову, жди звонка. – Он бросился к двери, приостановился. – Я к полковнику, командир просит помощи!
– Я готов. – Петя натянул кроссовки.
– Да ты вряд ли… впрочем, – Семён быстро принимал решения, – давай за мной!
Бугаев схватил куртку, вязаную шапочку и припустил за сержантом, пытавшимся на ходу связаться с командиром оперативной бригады.
Семёнов оказался в ангаре на территории базы, где техники возились с юстировкой новейшего «Тополя», доводя его до ума. Увидев спешащих бойцов группы ГОНГО, он вышел к ним из ангара.
– Что трезвоните?
– У командира… полковника Пахомова, – поправился Дохлый, – ЧС по форме «000»!
Семёнов остался спокойным, только глаза похолодели.
– Детали.
– Он поехал с дедом… Геннадием Терентьевичем в Судиславль, а там… – Марин лаконично объяснил ситуацию.
– Он разве один поехал?
– Нет, с женой… – Губы Семёнова иронически изогнулись, и сержант торопливо добавил: – Геннадию Терентьевичу дали телохрана, но если там ситуация… Разрешите, я соберу группу?
– Зачем?
– Как – зачем? – растерялся Дохлый. – Мы сможем вылететь в Судиславль…
– Ваша группа ничем ему не поможет.
– А-а… я имел в виду нашу группу, альфовцев. Мы быстро соберёмся.
– Не надо. – Семёнов взялся за айком.
– Товарищ полковник, командир никогда зря не поднимал паники!
– Отбой, сержант! Я разберусь.
– Но мы теряем…
– Кругом!
Дохлый с заминкой повернулся.
– Марш в казарму!
Сержант сделал шаг, другой, кусая губы, потом почти побежал, на ходу включая мобильный. Бугаев еле догнал его.
– Доложил – ну и не переживай.
– Ты не знаешь командира так, как я. А эти ребята пока соберутся…
– Есть идеи?
– Минуту… Кот, это Дохлый, ты в родильне или за пределами? (При слова «родильня» Бугаев с любопытством на него посмотрел.) Классно! Кто из наших с тобой?.. Понял, слушай и решай. – Сержант быстро объяснил капитану ситуацию. – Ты же знаешь командира, он попрётся туда один, уже попёрся небось, мобила молчит, а если там «три нуля», соображаешь, что может произойти? Да глухие они, как сто пудов дыма! Наш главный опер меня выгнал. Нужна «вертушка» и хотя бы пару ребят… по оперативной надобности, придумай что-нибудь… хорошо, подъеду куда скажешь.
Остановились между общежитием базы и техническими строениями.
– У тебя есть тачка?
– Есть, недавно резину поменял.
– Какая?
– «ТТ».
– «Ауди», что ли? – сообразил Дохлый.
Бугаев кивнул. Дохлый глянул на его внушительную фигуру.
– Он же маленький, как ты в него влезаешь?
Бугаев стеснительно улыбнулся.
– Ладно, я прикалываюсь. – Дохлый глянул на часы, заторопился. – Поехали.
– Куда?
– В принципе можешь отказаться, полковник крут, накажет стопроцентно за самовольство, а я рвану к нашим.
– Бывшим?
– Ну, они-то не бывшие, но помогут. Мы на севере, а наша родильня на востоке, едем туда, пока Кот будет собирать команду. Жалко, что моя снайперка в самолёте, а то с собой взяли бы.
Добежали до чёрной машины Бугаева, стоявшей вместе с остальными машинами обслуживающего персонала базы на стоянке, проехали КПП. Петя вдавил педаль газа в пол, и Дохлый почувствовал, что такое самолётное ускорение в применении к наземному транспорту.
До Грибанова, где располагалась родильня – база спецназа ФСБ, доехали всего за тридцать семь минут. Если машину и видели гаишники, отреагировать на её «телепортацию» они не успевали, и только Петя знал, что его аппарат по крайней мере раз пять засекли камеры теленаблюдения за дорогами столицы.
Во время езды Дохлый несколько раз пытался связаться с Афанасием, но безуспешно. Тот, наверно, тоже гнал машину по дорогам Костромской губернии, стремясь как можно быстрее попасть в Судиславль, и не слышал вызовов.
Ещё до прибытия в Грибаново Кот – капитан Котов – отзвонился Марину и сообщил, что «вертушка» – новенький Ка‑60М «Касатка» заправляется и что вместе с ними полетят Голубь (лейтенант Друян), Сизый (капитан Рома Сизов) и Зуб.
– Отлично! – обрадовался Дохлый. – В случае чего, Зуб нас и прикроет.
