Весь Нил Стивенсон в одном томе - Нил Стивенсон
— Значит, мы сегодня увидели N из восемнадцати, — пробормотал Аластер, открывая бутылку «Короны».
Саския провела с ним достаточно времени, чтобы разобраться в жаргоне статистиков. Запуск одного-единственного снаряда — N из одного — дал бы Т. Р. много новой информации. Запустив два, он получил бы некоторые дополнительные сведения. А N из восемнадцати — уже качественно большее число, на основе которого можно произвести кое-какой статистический анализ и составить представление о возможных исходах.
Местоположение упавших снарядов отмечалось в реальном времени на карте, выведенной на большой монитор. Словно бусины из порвавшегося ожерелья, они разлетелись по траектории от ранчо «Летящая S» до самой мексиканской границы. По-видимому, все они, как в планерном поезде, следовали какой-то единой базовой схеме полета. На каждом снаряде имелось две видеокамеры, одна — направленная вперед, другая — назад. Оба потока выводились на видео. Трудно представить себе более несхожие картины! Впереди виднелось только темное небо и изогнутая линия горизонта; позади — бесконечная серия вспышек, так режущих глаз, что яркость экрана пришлось уменьшить до минимума. Но это подтверждало, что пульсирующий двигатель, сжигающий серу, исправно работает и толчками выбрасывает в воздух сернистый газ.
В конце вагона Т. Р. давал интервью одному из прикормленных журналистов. Он уже опрокинул в себя пару банок пива, так что теперь весело и артистично изумлялся неспособности своего собеседника понять, что такое дульная вспышка.
— Это просто побочный эффект! Вспышку можно вообще убрать. Если бы мы использовали гелий, не было бы никакой вспышки — да и не надо. Единственная цель этого газа — та же, что у воздуха в духовом ружье. Да, после выстрела часть газа неизбежно вытекает из дула. Мы его контролируем, как можем, у нас есть возвратные клапаны и всякое такое. Но что-то все равно утекает. И просто его сжигать безопаснее, чем отпускать на волю и позволять ему лететь бог знает куда. — И, переглянувшись с помощником по взаимодействию со СМИ, сказал вполголоса: — Нужно больше анимации или еще чего-нибудь, чтобы проиллюстрировать процесс, — иначе все будут вот так же путаться.
Еще один приглашенный журналист задал вопрос, которого Саския не расслышала. Т. Р. кивнул.
— Да, пушка просто подкидывает снаряд на нужную нам высоту — в стратосферу. Около восьмидесяти тысяч футов. Там сера никому не причинит вреда, зато принесет много пользы. Что дальше? Если ничего больше не делать, снаряд вместе с серой просто упадет обратно. Можно заложить в него взрывчатку и взорвать: при этом сера рассеется в воздухе. Можно надеяться, что какая-то часть сгорит. Таков был план А. Но наши космические инженеры решили, что можно сделать и повеселее, и изобрели мотор, работающий на сере и способный на короткое время удержать снаряд в воздухе. Рабочие характеристики у него самые худшие, какие только можно вообразить, — но это неважно: мы просто выигрываем несколько минут, когда снаряд остается на нужной нам высоте и отчаянно плюется сернистым газом. Затем топливо заканчивается, снаряд падает на землю, а мы стараемся его поймать.
Т. Р. указал журналистам на стрим с еще одной камеры, установленной у самой земли и направленной вверх. На экране отчетливо отображались растянутые сети.
— То, что вы тут видите, именно для этого, — пояснил Т. Р. — Совершенно как в цирке. Камера в нескольких милях отсюда, ближе к Рио-Гранде.
Еще несколько минут вся компания пыталась разглядеть на экранах следующую стадию процесса, но видела лишь какую-то невнятную мешанину.
— Короче, — заговорил Т. Р. после того, как его нетерпение достигло апогея и нашло разрядку в серии комических проклятий, — суть в том, что эти треклятые снаряды — многоразовые. Мы их ловим сетями, складываем в кузов, везем обратно и стреляем ими по новой. Заодно даем людям работу — серьезную работу на земле, безопасную и высокооплачиваемую. Идите сюда, если хотите увидеть, о чем я.
Т. Р. вывел журналиста из Пивного вагона наружу — за ними последовали Саския и все прочие, — провел несколько метров до открытой площадки, где уже был установлен очередной солнцезащитный навес. Под ним лежал на демонстрационной стойке огромный снаряд. При приближении публики приставленный к снаряду сотрудник в белой шляпе принялся что-то излагать, но Т. Р. оборвал его на полуслове.
— Большая часть снаряда пустая. Просто полая. Это контейнер для серы, — пояснил он. — В этом-то вся суть. — Он похлопал снаряд по плоскому основанию. — Это поддон, на который давит водород во время выстрела. Он отпадает сразу, и мы его подбираем.
Он снял поддон и бросил на землю. Под ним открылось отверстие конической формы, ведущее в середину снаряда.
— Клиновидное сопло, ведет в камеру сгорания. Отсюда выходит сернистый газ. — Затем он подошел к острому носу снаряда, взялся за него и без усилий отсоединил. — Еще одна съемная часть. Ее снаряд отбрасывает уже в стратосфере. Падает, как волан. Мы ее находим и прикручиваем к новому снаряду… или нет. — Под острым носом обнаружилось еще одно отверстие, ведущее в глубины двигателя. — Сюда попадает воздух. — Т. Р. отступил на шаг. Без носового конуса, без поддона фантастическая «пуля» превратилась в обычный реактивный двигатель. — Мотор сжигает серу, выделяя сернистый газ, и снаряд летит вперед. Интересный побочный эффект этого процесса: спасение миллионов жизней и триллионов долларов от результатов глобального потепления. Однако с чисто инженерной точки зрения у нас тут проблема, и вот в чем: на одной сере далеко не улетишь и долго в воздухе не продержишься. — Он открыл дверцу в верхней части снаряда, и глазам зрителей предстало неглубокое, но широкое отделение, заполненное какой-то оранжевой тканью. — Показать вживую, как это работает, у нас не вышло, на видео ничего толком не разглядишь — так что просто взгляните на картинку.
И он указал на плакат, приклеенный к куску пенопласта, закрепленному на стойке защитного навеса. Картинка изображала водный парашют, какие часто можно увидеть на буксире у быстроходных катеров где-нибудь на морском курорте: изогнутая ведущая линия, за ней — крыло из жесткой ткани и система строп, поддерживающих груз.
— Такой вот парашют придает снаряду подъемную силу, превышающую сопротивление воздуха, и помогает удерживаться на лету подольше. Он, конечно, все равно начинает снижаться, но не торопясь, без суеты. Кроме того, чем больше сгорает серы, тем легче становится снаряд. И чем ниже опускается, тем плотнее там воздух. То и другое нам на руку. К моменту, когда бак пуст, эта чертова штуковина уже так наловчилась летать, что может довольно долго скользить в воздушных потоках. Даже если она
