Василий Головачев - Человек боя. Поле боя. Бой не вечен
Подождав некоторое время и не слыша тревоги, Крутов выскочил в коридорчик первого этажа дома, тенью перелетел холл и по винтовой лестнице спустился на подземный этаж дома Погребко, представлявший собой мастерскую, где хозяин любил повозиться с металлом. Люк в подвал находился в углу мастерской.
Егор бесшумно обогнул верстак, небольшой токарный станок, постоял секунду, ворочая головой, как локатором, и по подсказке интуиции переставил на другое место тяжелый металлический ящик, под которым обнаружилась квадратная крышка люка. Однако поднять ее он не успел.
Кто-то появился в мастерской, такой же быстрый, бесшумный и опытный, как и он сам. Вспыхнула лампа на стене, забранная металлической сеткой. На Крутова смотрел среднего роста широкоплечий молодой человек с открытым симпатичным лицом, сероглазый, длинноволосый, одетый в черное трико (комплект «Н-1» для диверсионно-разведывательных действий), и с любопытством разглядывал голого Крутова.
– Привет, Витязь, – сказал он почти дружелюбно. – Не ожидал, что встречу мастера живы, владеющего склисом.
– Привет, перебежчик, – ответил Егор, узнавший по описанию Валентина Асламова. – Не хочешь вернуться обратно?
– Не могу, – со странным сожалением развел руками Асламов. – Слишком поздно. Программа оказалась сильнее меня. Но ты зря сегодня встал у меня на пути.
– Может быть, наоборот?
Асламов прислушался к долетавшим сверху звукам.
– Трафик?
Егор качнул головой.
– Ну что ты, обычная акция с эшелонированным прикрытием. Зачем тратить время на разработку трафика?
– Вам помогли волхвы? Я видел волков.
– Мы и сами с усами. Не хватало еще для освобождения одного человека вызывать накат.
– Кажется, вы подготовились лучше, чем мы. Но все же тебе это не поможет, уходи.
– Уходи лучше ты, пока еще есть шанс.
Асламов качнул головой, превратился в струю света, больно ударившую Крутова по глазам. Сердце Егора сжалось в ледяной ком, голова на несколько мгновений стала жидкой, протекла в шею, но он вышел из тела, сформировал из себя мускулистую руку и ударил наотмашь. Сознание прояснилось. Асламов по-прежнему стоял у лестницы и с удивлением смотрел на него, окутанный серебристо-зеленоватым вихрем поврежденной ответным импульсом пси-сферы. Выбросил вперед руку, разжав кулак.
Егор почувствовал еще один тяжкий всплеск внутри головы, будто туда, как в воду, упал камень, стало трудно дышать, верхняя часть туловища потеряла чувствительность, наступил паралич нервных путей рук, легких и мышц шеи. Крутов снова вылетел из самого себя в измененное состояние сознания и злым шмелем ужалил противника в нос.
Неприятные ощущения исчезли. Асламов получил достаточно острый пси-укол и вынужден был защищаться, но атаковать не перестал. Только теперь пси-атаку он совместил с физическим нападением, внезапно оказавшись рядом и нанося Егору серию ударов по болевым точкам. Крутову пришлось уходить в глухую защиту и бить вслепую – очередной ментальный выпад Асламова пришелся по нервным узлам глаз, и Крутов ничего не видел из-за слез.
Два мощных удара – в нагрудную ямку (дыхание пресеклось) и в низ живота (парализующий укол боли) – бросили его в темноту небытия, но тело работало сейчас по большей части по командам подсознания, и добить его Асламову не удалось. А потом Егор вошел в ритм боя, вырастил себе «защитный шлем», отражающий слепящие разряды противника, и после долгого кружения по мастерской подловил-таки его на комбинации петель, найдя костяшками пальцев (копыто осла) артерию под мышкой Асламова.
На несколько секунд бой прервался.
Асламов отступил, потрясенный ударом, к люку в подвал.
Егор замер, формируя заново сферу «устроения повелевания» и выбирая кратчайшую трассу для финальной атаки.
– Отлично работаешь, – усмехнулся Асламов, доставая откуда-то (Егору показалось – из воздуха) «глушак». – Я тебя недооценил. Но времени у меня действительно мало, а оставлять вас с другом в живых я не имею права. Прощай, Витязь.
Валентин поднял ствол «глушака», и в этот момент крышка люка отскочила, ударив его по ногам, из люка показалась голова Панкрата Воробьева, потом его рука с литровой банкой маринованных огурцов. Банка полетела в Асламова, и в тот же момент Крутов прыгнул и успел достать Витязя, сломав ему руку с «глушаком» ребром ладони, а коленом нанося удар в пах.
Асламов сложился пополам, но мастером боя он все же был классным, ушел от добивающего удара перекатом, разгибом вперед вскочил с пола и, перепрыгнув через станок, бросился к лестнице наверх.
– До встречи, приговоренные, – донесся его голос.
Затем раздался удар, вскрик, и к ногам Егора и Панкрата свалилось бездыханное тело одного из монахов Сергея Корнеева. Встретить Витязя он не ожидал, а справиться с ним, даже раненым, не смог. Удар Асламова пришелся в шею, бронежилет молодого парня не спас.
Появился сам Корнеев, спустился по лестнице вниз, где над убитым склонились Егор и Панкрат.
– Ушел? – спросил его Воробьев, разгибаясь.
– Ушел, – угрюмо ответил Сергей. – Рад, что ты жив. Помогите-ка мне его вытащить.
В его словах не было упрека, но Панкрат все равно почувствовал себя неуютно.
Когда они вытащили тело на первый этаж дома Погребко, схватка освободителей с «тающими» уже закончилась. Засадная группа была уничтожена почти полностью, Михаил Васильевич загадочным образом исчез, Асламов же ушел через двор, убив по пути и второго бойца корнеевского «церковного спецназа».
Подоспел Ираклий со своими немногословными оперативниками, но их помощь была уже не нужна. Всем следовало уходить отсюда, пока не прибыла настоящая милиция города. Через несколько минут они поместили тела убитых в «Газель» группы поддержки, расселись по машинам и покинули место заточения Панкрата, свобода которого досталась ценой гибели двух человек. Особенно горько было осознавать, что убил их Витязь, бывший работник Катарсиса.
Черное и белое
Утром одиннадцатого мая Валягину позвонил неизвестный и предложил обменять начальника СТОКК Мережковского на Елизавету Крутову. Источник звонка определить не удалось, хотя звонили из секретариата Государственной думы, и Винсент Аркадьевич взбеленился, приняв это наглое предложение за личное оскорбление. Поставив на уши весь свой аппарат, Директор Проекта вызвал Барановского и в резкой форме высказал ему все, что он думает о СТОКК в общем, о контрразведке Легиона в частности и лично о Владимире Никоновиче как о руководителе охраны Проекта.
– Ваша СТОКК, – орал он в трубку, не стесняясь присутствующего при разговоре Гланца, – ни хрена не делает! Если Реввоенсовет при Бессарабе худо-бедно, но выполнял функции адаптивного модуля Проекта, то Служба контроля даже себя обслужить не в состоянии! Не удивлюсь, если в Думе пройдет закон о ее запрещении!
– Не пройдет, – донесся флегматичный голос секретаря Совета безопасности. – Мы готовы к операции воздействия.
– Тогда почему звонят именно мне?! Откуда Сопротивлению известны мои телефоны?! Почему вы не выяснили, кто звонил, и не задержали наглеца?! Почему я вообще узнаю последним о ваших провалах?!
– Мы работаем…
– Х…во работаете! Не вы ли хвастались, что наша система обработки информации самая оперативная в мире?! Что ей требуется всего лишь одна минута[82] на анализ, обработку и передачу данных? Ну, и где эта ваша хваленая оперативность? Почему через минуту после звонка мне абонент не только не задержан, но и не идентифицирован?!
– Делается все возможное.
– Перекройте все входы и выходы из Думы, прочешите все здание, он еще там! Найдите, допросите и уничтожьте! Не справитесь – пеняйте на себя! Я найду вам замену!
Валягин бросил трубку на стол, вытер красное потное лицо платком, глотнул коньяку и только после этого посмотрел на гостя.
– Извините, Уильям, не сдержался. Но вы сами видите, с кем приходится работать. Барановский не тянет, его пора менять. Но не будем о второстепенных заботах, все же в главном мы выигрываем. Послезавтра будет нанесен массированный удар по базам Катарсиса в Переславле, Юрьеве-Польском, Сергиевом Посаде и Нижнем Новгороде. Не хотите посмотреть на подготовку операции? Я как раз собирался выехать на подмосковную базу Легиона с целью инспекторской проверки.
– Хочу, – подумав, кивнул «бизнесмен».
– Тогда поехали.
Они спустились в холл АНБ, вышли в парк и сели в вертолет с опознавательными знаками Российского легиона.
– Кто такая Елизавета Крутова? Какой пост она занимает в Сопротивлении? – прокричал Гланц на ухо Валягину. – Почему начальника СТОКК хотят обменять именно на нее?
