Константин Калбазов - Колония. Дубликат

– А если он разболтает по пьянке?

– Здесь нет никакого риска, даже теоретически, – тут же отмел сомнения начальства Лукин. – Семеныч своего рода уникум. Да, странный, но это факт. Я голову готов заложить, что если он и станет болтать, то только во время медикаментозного допроса.

– А что, спецназовцам разве не делают блокаду?

– Он превосходный боец, имеет боевой опыт, за его плечами Афганистан и две чеченские. Но он служил в дивизионной диверсионно-разведывательной группе, а не в спецназе ГРУ.

– Ладно. Ну и как этот твой великолепный боец сумел прозевать Дашу? Почему она отправилась в Рыбачий без какого-либо сопровождения? Как ее вообще выпустили за охраняемый периметр в компании какого-то мальчишки?

– Ну тут мы, с нашей секретностью, сами себя переиграли. Память Даши подправил ты. Так что она и понятия не имеет, кем является. Да и вообще, слишком мало знает о местных реалиях, чтобы всерьез опасаться. Разговоры – это одно, а сверкающее солнце, сочная и зеленая трава, пьяняще-чистый воздух, новый мир, лежащий перед ней, – это совсем другое. О плохом не думается.

– Ты мне тут еще поэму напиши. Как такое стало возможным?

– Да просто. Парнишка этот, Виктор, положил на нее глаз, а тут оказалось, что она знакома с Валковским, ну парень, видать, и решил, что возможно соперничество. С утра сели в машину и в путь. Никто им препятствий, ясное дело, чинить не стал, потому что не в курсе, вот и все.

– А почему ничего не предприняли те, кто в курсе?

– Так ведь по выезду все уже было оговорено. Выезжать должны были в восемь в сопровождении Семеныча. Но тут парень взбрыкнул и все переиграл, выскочил на час раньше.

– Дерьмо.

– Сергеич, да не переживай ты так. До развилки у Кавказа дорога вполне оживленная. Нападений тут уже год не было. Ничего с ними не случится. А на развилке их тормознут, Рогов озаботился, передал предупреждение по радио.

– Хорошо. Похоже, я и впрямь себя накручиваю. Но ты на всякий случай группу пластунов в готовности держи.

– Уже дежурят на аэродроме. Вылет по первому сигналу.

– А при чем тут Валковский? – Александр вдруг обратил внимание на ранее сказанное.

– Так это и есть вторая задача Семеныча. Я его специально вызвал, а потом его определили на вытрезвление в клетку к Валковскому.

– Я же сказал…

– Ты сказал, чтобы мы ничего не удумали в отношении него. Так и будет. Но в то же время будем присматривать. Семеныч уговорил его пойти к нему в напарники. Поработает малость промысловиком – и при деле, и нам спокойнее.

– Ладно. Вопрос с Дашей держи на контроле.

– Ясное дело.

Глава 5

Нападение

Признаться, первые впечатления слегка подкачали. Во всяком случае, пока ни о каких диких просторах речи не шло. После КПП их «Урал» покатил по бетону очень даже рукотворной плотины. Ее строительство полностью закончили только в этом году, но зато теперь немногие предприятия, расположенные в Андреевском, были с лихвой обеспечены электроэнергией.

Потом пошла вполне наезженная дорога. Причем основание у нее гравийное, а значит, проехать можно в любую распутицу. Но главное – эксплуатировалась она, похоже, основательно. Еще одним не слишком приятным сюрпризом стала пыль. Она забиралась в кабину и начинала клубиться внутри, и ничего с этим поделать было нельзя. Ну не способен отечественный автопром обеспечить достаточную герметичность кабин!

– А это что? Аэродром? – ткнул пальцем влево Владимир.

– Он самый, – подтвердил Семеныч. – Шесть вертолетов МИ-2, два МИ-8, пять кукурузников – это те, что АН-2, один МИ-2 и АН отданы под медицину. Случается нужда. Есть даже дирижабль, но сейчас в отлучке. Способен перевозить до сорока тонн грузов. У нас столько пилотов нет, сколько летательных аппаратов.

– А для чего же тогда?

– А чтобы было. Во-он там видишь, ангары?

– Вижу.

– Там склады запчастей. Там же находятся еще шесть легкомоторных самолетов и четыре автожира. Ну это такой вертолет, который вроде как и не вертолет.

– Я в курсе.

– Угу. В основном все это хозяйство пока без дела. Только на всякий пожарный. Но легкомоторные и автожиры пользуют. В основном чтобы отваживать всякую летающую живность с далеко не мирным характером. Благодаря этому в Андреевском куда тише стало, а то вначале от мышат проблем хватало. Это такие здоровенные летучие мыши.

– Я читал.

Примерно километра через два, после плотины, они въехали на дамбу. Вообще-то, насколько было известно Валковскому, у озер могут быть сотни притоков, но исток всегда один. Однако, как любят говорить на Колонии, здесь вам не там. Из Большого озера имелось два истока. На первом устроили плотину ГЭС, а вот второй перегородили дамбой, с парочкой шлюзов, для сброса излишков воды, если таковые случатся.

Потом дорога пошла между лесом и берегом озера. И опять ни о какой дикости не могло быть и речи. Не сказать, что так уж часто, но все же попадались лесовозы, УАЗы или грузовые «Уралы». Оказывается, в этом лесном массиве заготавливали строительный лес и даже развернули целое хозяйство, с отдельным поселком.

Через несколько километров приблизились к небольшому поселению. Два хутора, сведенные в один. По словам Семеныча, это были первые хутора на Колонии и именно отсюда пошло первое зерно. Странные тут пашни. Сплошь предупредительные таблички, типа «Не влезай – убьет». Все в обязательном порядке огорожено. Владимир неоднократно видел по телевизору, как огораживают пастбища на американских фермах, здесь было что-то похожее. Только ограда не для того, чтобы не выпустить наружу, а для того, чтобы не впустить внутрь.

Ан нет, вон вполне себе земные лошади и пятнистые коровы, не иначе как голландской породы. Находятся они во вполне себе правильном загоне, или выгороженном пастбище. Но тут, похоже, ограда все же выполняет двоякую роль: с одной стороны не пускает к животным хищников, с другой не позволяет животным разбежаться.

– Семеныч, а чего здесь коров-то держат?

– Странный ты. А молоко? Ты видел ведь, сколько у нас детворы. Опять же сыроварни. Молочные продукты, они вообще никогда лишними не будут. Вот на хуторах, что вблизи от поселков, и держат дойные стада.

– Детей да, здесь хватает. Но я вроде как не слышал о том, чтобы власти тут как-то поощряли рождаемость.

– А зачем поощрять? – весело стрельнул взглядом Семеныч. – Хватит и того, что противозачаточные средства тут настоящий дефицит. По большому счету их только местным жрицам любви поставляют. Аборты запрещены, без вариантов. Если кто за это возьмется, вышвырнут за пределы поселения – иди живи сам по себе, как захочешь. А если, не приведи господь, из-за твоего аборта баба Богу душу отдала, то пулю в лоб, и вся недолга. Так что никаких особых поощрений нет. Тут ведь все просто. Главное, чтобы мужик мог достойно содержать свою семью, а тогда и баба легко рожает.