За горизонт - Сергей Анатольевич Панченко
Снимающие видео метеорологи делали это нормальной камерой с хорошим приближением. Они перевели картинку вдаль. Снежные вершины на картинке задёргались из-за сильного увеличения. Но даже в таком дёрганом режиме можно было разглядеть темнеющее за ними небо. Чернота густела с каждой секундой.
– Если это ураган, то все расчёты его скорости верны, – догадался Васнецов.
– Именно, – согласилась Маарика. – Только это не ураган, это катастрофа.
Капитан повернулся, нашёл глазами Перепечку.
– Вахтенный, проведи линию от Баварии до Мурманска, посчитай, сколько это километров по прямой.
– Ага, сделаю, – Перепечка полез в навигационную программу ноутбука.
Тем временем на экране телефона разыгрывалось драматическое представление. Вершины гор тьма поглотила мгновенно. Она неслась навстречу с неестественно высокой скоростью. Камера показала участок неба перед наступающим фронтом. Белые облака сминались перед ним, как перед идущей звуковой волной.
Метеорологи не скупились на эмоции. Они громко восклицали, кто-то за кадром шмыгал носом и разговаривал плаксивым голосом. Вдруг порыв ветра качнул камеру. Голоса на мгновение смолкли. Начал нарастать гул и свист ветра. Он усиливался с каждой секундой. Оператор старался держать камеру ровно, но у него это не получалось. Он кричал, но его становилось слышно всё хуже и хуже.
Сквозь поднятую в воздух пыль и грязь просматривалась приближающаяся тьма. Она закрыла собой всё. Мгновение, и резкий удар вырвал камеру из рук оператора, ещё секунда, и картинка зависла. На ней остался последний кадр с разбитой линзой и расплывчатым куском тьмы, подсвеченным лампочкой видеокамеры.
На мостике воцарилась тишина. Собственная ситуация после просмотренного видео казалась чуть ли не подарком судьбы.
– Лев, сколько до нас осталось?
– По широте чуть больше тысячи миль, в километрах почти две.
– Две? Всего две? – для Васнецова эта информация стала сюрпризом.
– Да, я перепроверил. Две тысячи километров до нашей долготы.
– Он правильно рассчитал. Ураган идёт сплошным фронтом, – Маарика подошла к ноутбуку, чтобы проверить расчёты, сделанные вахтенным.
Испарина выступила на лбу капитана.
– Друзья, мужики, думаю сейчас лучшее время, чтобы позвонить родным и близким.
Глава 6
Чего стоило убедить жителей посёлка спрятаться на борту подводной лодки, знал только сам Коннелли.
– Не будет никакого обвала, – пытался убедить его Оскар Лемке, старый матрос, вечно имеющий на всё своё мнение, – камни усядутся после землетрясения по-новому и все дела.
– А если нет? – капитан боялся себе представить последствия схода оползня. От посёлка, да и от уютной бухты могло ничего не остаться.
– И сколько ждать?
Лемке стоял на рубке рядом с капитаном, наблюдая за привычной картиной посёлка с борта подводной лодки.
– Сутки. А потом пойдём посмотрим, как там дела. Если угрозы никакой и, как ты говоришь, всё уселось по-новому, то можно будет заняться изготовлением плотов, чтобы перевезти всё необходимое на новое место.
Лемке цыкнул и затряс головой, выражая таким образом несогласие с решением капитана.
– Народ же задохнётся в лодке. В десять раз больше, чем положено по штату. Даже вон, в торпедный аппарат пришлось сунуть, чтоб всем поместиться. Это же стоять придётся даже ночью.
– Уж лучше одну ночь постоять, чем потом лежать под грудой камней.
– Ничего. Не. Будет, – делая ударение на каждом слове, уверенно произнёс матрос.
– Посмотрим, – капитан и не думал уступать ему, делая всегда так, как считал нужным.
– И чего я тогда не остался на Новой Земле? – вспомнил вдруг Оскар. – Там и гор никаких, и Питер, кореш мой, остался.
– Ты же сказал, что не сможешь жить с русскими.
– Да я… почему-то тогда я так считал, что не смогу, а сейчас думаю, да какая нахрен разница, кто ты. Я же не считаю себя сейчас американцем или немцем. Всё, что у меня есть, это имя и фамилия, чтобы откликаться.
– Поздно теперь. Панчезе угнал нашу единственную надежду на общение с людьми с Новой Земли. Может, они найдут какое-нибудь судно и сами придут.
– Они знают, где мы?
– Конечно. Я оставил крестик на их карте с расположением нашего посёлка.
– Давно бы уже пришли. А что там космонавтка наша, не захотела вернуться на родину?
– Джейн? Нет, у неё муж погиб там. Сказала, что не оставит его могилу. Хочет верить, что у неё с дочкой будет возможность проведать её.
– Да-а-а, как всё перетряслось после этого урагана.
– Как ты сказал, тряхнуло и всё уселось по-новому?
– Да, похоже, что у Господа было желание снова превратить нас в один народ. Очень доходчивый способ, после тысячи предупреждений.
Оскар Лемке закатал рукав на рубашке и рассмотрел надрезы, сделанные врачом.
– Болит? – поинтересовался Джон.
– Нет. Просто, как вспомню, как выглядел Олбрайт, так страшно делается. Надеюсь, вы с Сэмом знали, что делали, и я не превращусь в такую же мерзкую тушу с шишками, – Лемке пощупал свои лимфоузлы.
– Не бойся, не превратишься. Сейчас гораздо опаснее оползень. Как думаешь, если он случится, то за сколько дойдёт до бухты?
Лемке сморщил и без того сморщенный лоб.
– Минут десять, – произнёс он неуверенно.
– Я тоже так считаю. У нас будет время отойти на полмили отсюда.
– А что не отойти заранее.
– Реактор при смерти. Если не случится оползня, то нам его ещё хватит на год освещения, а так только на полмили хода.
– Вот чёртова техника. И чего не делали подлодки на угле? На века хватило бы.
– Верно. Если бы знали заранее, то всю технику можно было бы перевести на работу от угля или дров. Но никто не знал, так же, как и мы с тобой сейчас не знаем, будет оползень или нет.
– Интрига, однако. Хотя я знаю, что никакого оползня не будет.
– А я нет. Я
