Первое поселение - Андрей Валерьевич Степанов
— Действительно, — пробормотал я, стягивая оставшиеся монеты бечевкой.
Почти как было, мы уложили их в мешок, а свои доли аккуратно переложили тряпочками, чтобы монеты не звенели в карманах. Но внушительный вес мешал идти, поэтому мы не спешили.
Вернулись в деревню, перекинули заметно опустевший мешок через ворота пивоварни и отправились на поздний ужин. Нам не пришлось переодеваться — и это был большой плюс.
А еще сумка у меня оказалась довольно вместительной — почти все наши деньги влезли в нее за исключением пары монет, которые Конральд разложил в потайные карманы собственного походного костюма.
Улыбчивый трактирщик с сомнением посмотрел на мою грязную одежду, но, получив свою долю медяка, тут же вернулся с едой.
Вечером в зале было пусто — лишь несколько человек сидели отдельно друг от друга за столами. Я посматривал на них с беспокойством лишь первое время — вдруг среди гостей окажется еще кто-нибудь, возжелавший заполучить наши деньги. Теперь уже наши.
Но, по мере того как еда заполняла мой желудок, я расслаблялся и предавался новым планам и проектам. Наемник оставался настороже, и этого было вполне достаточно.
Глава 23. Поход на рынок
Съемных комнат в таверне не оказалось, так что дремать пришлось за столом. Наемник спать отказался и присматривал за нашим, как он выразился «общаком».
Засыпать показалось мне делом рискованным, но все же я не отказался прикорнуть на пару-тройку часов.
Наутро я обнаружил на столе большую деревянную кружку с каким-то ароматным травяным настоем.
— Для бодрости, — подсказал Конральд и подвинул кружку поближе. — За счет заведения, — и похлопал себя по карману.
Я молча кивнул, поднял заспанное лицо от стола и притянул кружку к себе. От напитка шел терпкий аромат, который вблизи стал на миг невыносимым.
Но после пары вздохов я даже ощутил какие-то приятные нотки и сделал глоток. Травяной настой сперва обжег язык, а затем бодрость накатила почти моментально. Отчасти из-за температуры, но большей части из-за необычного вкуса.
Вроде бы не кофе и не чай, но мне захотелось допить жидкость до конца — и только то, что она была обжигающе горячей, удержало меня от фантастически большого глотка.
— Ага, проснулся, — довольный произнес наемник. — Сейчас примерно шесть утра, так что давай поторопимся и развяжем нашего друга, — и, громко проскрябав стулом по полу, он вскочил, точно спал больше моего. — Давай, просыпайся. Давай-давай.
К моему удивлению, проблем не было. Мы спокойно вышли, прошествовали по деревне, где местные начинали заниматься своими делами. Конральд кивком приветствовал тех, кто шел навстречу. Я же просто смотрел по сторонам, удивляясь, как Нички отличаются от Бережка.
Мирно, тихо и трудолюбиво. На выходе из Ничков мы столкнулись с группой торговцев, которые выясняли, где рынок. Оказывается, здесь еще и рыночная площадь есть!
— Запомнил? — спросил Конральд. — Нам потом туда надо будет сходить. Скорее всего, найдем много интересного.
Мы добрались до рощицы с Авроном, который уже очнулся, но сидел довольно тихо. Похрустывая ветками, мы встали под деревом. Парень грустно смотрел на нас сверху вниз, а Конральд уткнул руки в бока и, задрав голову, спросил:
— Ну как, подумал над своим поведением?
Аврон кивнул, но так ничего и не сказал. Только поерзав, он наконец-то открыл рот:
— Простите. Не знаю, что на меня нашло.
И заткнулся. Наемник кашлянул довольно выразительно, чтобы Аврон понял его намек на продолжение словоизлияния.
— Просто Тоуда она... такая красивая.
— Та-а-ак.
— И когда она попросила меня ей помочь, я даже не думал, что в это все выльется.
— Не думал, это нормально.
— И хотел защитить ее от любой беды. Я не думал...
— Мы это уже поняли, — продолжал Конральд.
— И потому я решил, что вас можно отвлечь или задержать. Но не более. У меня и в мыслях не было навредить вам. Просто...
— Все у тебя просто, — наемник выхватил нож у меня из-за пояса. — А жизнь не такая.
И, хорошенько размахнувшись, он метнул нож в дерево, перерезав веревку точным попаданием. Отсек он при этом лишь малую часть самой веревки и спокойно поднял ее с земли, смотал, а потом убрал к себе.
— Спускайся, — скомандовал он.
Аврон неуклюже пошевелился и рухнул в траву.
— Пожалуй, с тебя хватит, — наемник протяну провинившемуся руку. — Думаю, что свою вину ты искупил.
— Вы правда не держите на меня зла? — по-прежнему делая испуганное лицо, продолжал Аврон, поднимаясь на ноги.
— Конечно, нет, — отозвался Конральд и ткнул меня локтем. — Правда же?
— Да... — протянул я, потому что попал он именно в ту часть тела, которая еще не отошла после падения. — Не держим.
— Потому что это не по-мужски, — говорил вояка. — Надо уметь прощать. Мир? — и он встал сбоку от нас, как судья.
— Мир, — нехотя отозвался я, но все же протянул руку Аврону.
Тот пожал и, пускай осадок остался, в некоторой степени доверие к парню вернулось.
По пути назад в деревню мы объяснили ему наш план, но не стали уточнять, откуда мы взяли кучу денег. Немного соврали, сказав о том, что это была плата со стороны Тоуды и Арина.
— Ух ты! — только и ответил Аврон. — Хорошо, что нашу помощь так оценили.
— И теперь мы идем закупаться всем необходимым, — пояснил Конральд. — Рынок ждет.
Только вот рынка в том виде, который я ожидал, в деревне не было. Ни прилавков, ни кричащих бабок — ничего такого, что возникло в моей памяти. Вероятно, это в прошлой жизни были такие рынки. Но деревня по своей сути была не слишком большой и основную массу создавали прибывающие торговцы — наподобие тех, кто попался нам рано утром.
Но и их на рынке не было. По сути своей, деревенский рынок представлял собой пустырь, где расположился один прилавок — хороший, с навесом, сбитым из толстых досок. Под ним сидел дородный мужчина, оставивший далеко позади средний возраст.
Он изредка почесывал седую бороду
