Граф Воронцов. Книга I - Дмитрий Лим
— Буду зубами грызть врага! — достаточно смело заявила Воробьева.
— И будешь полной дурой, — подытожила Мамзелькина, — Отклик, который вы будете звать внутри себя, дойдет до такого автоматизма, что вы даже задумываться не будете, чтобы коснуться чего-то внутри себя. Все эти действия — будут машинальными. И я научу вас этому, раз вы учитесь на моем курсе. Свитки, конечно, удобны. Но что такое свитки, когда вы собственными силами сможете испепелить врага?
Аудитория молчала.
— Что такое твои свитки, когда ты можешь получить силу тотема рода? Развить его? Получить артефакт, который будет усиливать твою ману?
Вопросов, не было. От слова совсем. На Мамзелькину смотрели по-разному. И с интересом, и с недоверием. Но я для себя услышал много всего познавательного.
Значит дело в привычке? Как при вождении, когда ты на опыте знаешь, как переключить рычаг на нужную передачу и делаешь это на автомате, просто не задумываясь.
Если и с магией так… то все это, определённо, меня заинтересовало.
— Вопросы есть? — вопросов не было. — Опять же, закрывайте глаза, окунайтесь в свои пустые головы, и ищите свет. Дергать ничего не надо, резких движений делать тоже. А то опять слу…
Опять случилось. На сей раз это вызвало волну смеха у парней. Кроме меня. Я отдалился от всех внешних раздражителей, и ушел глубоко в себя.
К сожалению, у меня не получалось окончательно сосредоточиться. Постоянно отвлекали посторонние смешки, колкие фразы и недовольство Мамзелькиной.
Но вскоре, меня словно озарило, и не без помощи пернатого друга.
«Если так сильно будешь тужиться, родишь яичко», — зазвучал насмешливый голос.
Я проигнорировал его высказывание.
«То, что говорит вам эта женщина — нужно делить ровно на два, перефразировать, и выкинуть в помойку.»
«Почему это?»
«Ну а что, ты в бою с ведьмаком или монстром изнанки будешь стоять с закрытыми глазами и успокаиваться, дабы коснуться яичек странной энергии внутри себя? Тебя за это время уже с десяток раз отправят ко мне!»
«Раз ты такой умный, подскажи, боженька, как правильно сделать.»
«Все просто. Ты и есть магия, И именно ты первоначально ее генерируешь. Берешь и мысленно визуализируешь конечный результат. Все просто. Никаких первоначальных касаний не нужно делать, это детские сказки, от которых никак не могут отказаться»
«Не могут отказаться? Значит способ все же рабочий?»
«Нет, просто маги ваши сами нащупывают правильные действия, но из-за таких сказок думают, что „привыкли“.»
Впрочем, на этом все и закончилось. Ворон волшебным образом испарился из моих мыслей, а я открыл глаза. Озираясь по сторонам, приметил, что все «тужились», пытаясь, что-то там нащупать.
Старуха же, злобно нависала над бедной Олениной, у которой, казалось, кроме странного взрыва собственных волос, ничего больше и не выходило.
И не мудрено. С таким надзором крайне тяжело сосредоточиться.
В голове пролетела шальная мысль, а что будет, если платок на голове Мамзелькиной, вдруг резко опустится ей на ее единственный глаз. Это можно будет считать прогрессом или детской шалостью?
Впрочем, сама по себе идея магии, казалось нереалистичной, но представить, как вот этот вот кусочек…
Тряпочки…
По мере моего представления, кусочек платка на седой голове бабы Яги, в действительности опустился ей на глаза. Только это было не то чтобы шалостью, а большой-большой ошибкой.
— Воронцов, — не видя ее глаза, чувствовал на себе взгляд, — Я очень рада, что тебе так просто далось мое задание. Но за подобные вещи, тебе придется задержаться после занятия. Жаль, что у тебя сегодня оно только одно. Так бы, посидел до полуночи, думая над своим поведением.
Не сказать, что меня как-то испугало подобное наказание, ей же хуже, ибо у меня хватало вопросов и не терпелось вызнать пару навыков. Быть слабаком ой как неприятно.
Раз все настолько реалистично получается.
Последующие два часа занятий, прошли больше в теоретических познаниях. Я не блистал умом, ибо нечем было блистать, но с удовольствием слушал то, что рассказывали другие студенты. Самым удивительным для меня была стихийность магии.
Понять — было весьма просто.
Магия была родовой, и из поколения в поколение по отцовской линии не менялась. Но это относилось только к стихийной магии. Она же, по большей части является боевой.
Хотя в мире, различных типов магии было многовато. Как полезных, так и бесполезных. Но это по моему мнению, которое вообще не авторитетное.
Странные маги, которые печатают порталы, маги, которые точат кристаллы и прочие. Наверное, само мое нутро, воспринимало магию только как боевую силу. Мол, у кого сильнее заклинание, тот и сильный маг. И не как иначе.
— Нужно сосредоточиться не только на магических силах, но и на физическом состоянии тела! Мана не будет держаться в дряблом теле сухонького мальчугана. Ей нужна крепкая оболочка! Запомните это! И к девушкам — это тоже относится!
Она подытожила занятие ее одной фразой. Она заключалась в том, что было бы хорошо, если бы мы нашли для себя увлечение в каком-нибудь единоборстве или спортивном зале, прокачивая свое тело, свою выносливость.
* * *
После занятия задерживаться не пришлось. В аудиторию, как только прозвенел противный колокол за окном, вошел Анатолий Владимирович. Мамзелькина оказалась излишне занятой, читая потертый лист бумаги своим мутным глазом. А на мои вопросы, лишь отмахнулась.
— Прощен на этот раз. Чеши отсюда.
Пожал плечами и «почесал». Вот только на выходе из аудитории меня ждал Степан.
Без лишних слов и какого-либо рукоприкладства, кивнул в сторону коридора и пошел вперед, не дожидаясь какого-либо ответа или комментария. А вот здесь, я сглупил.
Не знаю, какая жаба меня укусила, но я с какой-то полной уверенностью, что парнишка все позабыл, поплелся за ним. Через пару шагов он завернул за угол, а я следом за ним.
Там же, меня ждала парочка долговязых парней, с излишне пафосными рожами и эмблемами второкурсников.
Они тоже не особо собирались болтать и когда я было попытался шагнуть назад, спиной уперся во что-то мягкое.
— Вот те выскочка. — зазвучал женский голос за спиной, который я уже слышал. — Прямо в грудь воткнулся.
Понимая, что мне никуда бежать, последовал за ними дальше, по коридору. И шли мы ровно до тех пор, пока не оказались около небольшой двери из темного дерева.
Та же, противно скрипнув, отворилась, и из-за нее показалась лопоухая морда еще одного второкурсника. Он улыбнулся, показывая свои кривые зубы, и кивнул головой, приглашая вовнутрь.
Небольшая, скромная, по местным меркам, комната имела всего одно окно, и то, заваленное коробками от самого подоконника, тусклый фонарь на стене, который еле-еле освещал все, и небольшой стол с двумя стульями. Кладовка что ли?
Толчок в плечо объяснил мне, куда следует идти, ну а слова:
— Садись, поговорить надо, — указали намерения компании.
Долговязые остались за дверью, как и Степан, который, видимо, просто должен был позвать меня, и я уставился на язвительную ухмылочку рыжей дамы и ее кривозубого принца.
— Воронцов, поведай мне, — противный голосок девицы, заставил меня поднять на нее глаза. — Как такой хиляк как ты оказался на первом уровне?
Кажется из меня будут выбивать информацию. Чем грозит стрельба в стенах академии? Хотя наверное это очень глупая затея.
— Кажется, я не припомню, чтобы представлялся тебе. Откуда знаешь фамилию? И что я здесь забыл?
— Эй, бедняк, — лопоухий строил из себя альфа-самца, — Кто разрешал вопросы задавать?
Легкий подзатыльник немного обозлил меня.
— Сестрёнка моя с тобой учиться, — девчонка казалась более добродушной, — Так что, подскажешь нам, откуда у тебя, единички, есть силы, чтобы прыгать на первый уровень? Откуда ты знаешь руны, чтобы переходить через уровень?
Руны? Ах да…
Мне припомнилось, что странную загогулину, я нарисовал машинально. Но раз так, откуда я, млять, знаю⁈
— Эй ты, — рыжая бестия сменила выражение лица на озлобленное, и облокотилась на стол, выпячивая свою башку, — Рассказывай, как ты попал на первый уровень? Кто тебе показал руны?
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — улыбнулся я, — Да и вообще это секрет.
Ее выражением морды-лица аж перекосило от возмущения. А я же, в свою очередь, получил звонкую пощечину. Было, хотел дёрнуться, но тут случилось нечто странное.
Мои ноги и руки в секунду, будто бы опутали невидимые веревки, в то время… как ее взгляд стал мытным, а глаза потускнели.
Не сводя с меня глаз, произошло еще
