Застрянец - Артём Кочеровский
Всмотревшись в стену, он увидел торчащую между брёвнами руку. Крис окаменел и боялся пошевелиться, чтобы не разбудить мертвеца. Так и просидел две минуты, пока наконец не понял, что это не рука скелета, а просто неотёсанный сук на бревне. Потрогав его, чтобы убедиться в своей правоте, Крис пошлёпал дальше.
Снова повернул направо и переступил через высокий бревенчатый порог. Скинул налипшую на лицо паутину и вдохнул сладкий виноградный запах. Есть.
Далеко не пошёл. Страшно. Пошарил рукой возле входа и нащупал ящик. Потянулся дальше и подцепил пальцами горлышко. Вытащил бутылку и довольный развернулся, когда кто-то схватил его за шею. Рывком вытащил из погреба и прибил к стене.
— Спи спокойно сухой — не потревожу твой покой! — пробормотал стихотворный оберег Крис.
— Тс-с-с!
— Господин?!
… … …
Мелкий чуть в штаны не наложил. Так ему и надо. Я посадил его на порог и отобрал бутылку:
— Ты чего это, Крис? Себе, что ли?
— Нет, — тот яростно помотал головой. — Меня Дементий попросил.
— Слушай, не пиз… не надо мне тут лапшу на уши вешать! Я ему, значит, работу дал и исправно плачу, а он из моего погреба вино таскает! Не стыдно?
Крис осунулся, сжался, опустил голову. Стыдно.
— Я бы заплатил. Так кто бы мне его дал?
— Конечно, никто. Рано тебе ещё! Кто тебя надоумил?
— Толстяк Тит сказал, что если выпить вина, то будет весело. Вам всегда весело.
— А если Толстяк Тит скажет, что шишки в задницу совать тоже весело? Засунешь?
— Нет! Так это же…
— Короче, забыли. Рано тебе пока вино пить, пацан. Хочешь, как эти долбачи по городу ночами ходить в патруле? Грязным, беззубым и в одном ботинке?
— А что, так будет?
— Так и будет. Вот сейчас заставлю тебя кружку вина выпить, и всё!
— Одну кружку?! — Крис обхватил себя руками.
— Тебе и половины хватит. Мелкий ещё.
Гнусненько с моей стороны. Сам-то я в его возрасте тянулся ко всему, что запрещалось. А как объяснить по-другому? Чем позже попробует, тем лучше. Пока что бремя алкоголика я за него пронесу. Я откупорил бутылку и поднёс к Крису. Тот отстранился, как он нашатыря.
— Не хочу быть пьяницей!
— Правильно, — я глотнул с горла. — Теперь разговор.
— Какой?
— Секреты умеешь хранить?
— Да! — с вызовов ответил Крис, перечеркнул себя пальцем по груди, ударил щелбаном по носу и вырвал клок волос.
Аргумент.
— Нужно человека одного найти. Никто, кроме нас с тобой, не должен об этом знать.
— Хорошо, — Крис кивнул.
Как помнил, я описал того чокнутого чела, который подкатил ко мне рядом с пивнухой и передал карту следующего нападения харва.
— Он носил капюшон и был очень скрытным. Понимаешь?
— Шпион.
— Может, и шпион, но за наших.
— Понял.
— Поспрашивай у своих. Может, кто видел. Но не говори зачем тебе.
— Понял господин.
— Ну всё, вали! И чтобы в погребе я тебя больше не видел.
Раздосадованный собственным провалом Крис пошёл к выходу.
— Стой!
— А?
— Ещё кое-что, — я подошёл. — Про похищения слышал? В наших кварталах люди больше не пропадают, а в других?
— На земле Румянцева, кажется, были.
— Понял. Ну всё, чеши!
… … …
Проснувшись утром, я попросил кофе, умылся и взялся за дело. Спустился в библиотеку на втором этаже, но не нашёл там ничего сто́ящего. Хотя книг там было много. В основном исторические, фэнтези, для ремесленников, а ещё религиозные. При желании в этой библиотеке безвылазно можно было прожить не один год.
Вернувшись к себе, я сосредоточился на дневниках и документах. То, что раньше казалось мне ненужным барахлом, сейчас обрело смысл. Кроме дневника деда, я нашёл дневник отца. Но тот ничего не написал в нём, кроме своего имени на первой странице. Проходили такое.
Берёшь новый блокнот, ручку, садишься и представляешь, как наполнишь его чем-то клёвым, но очень быстро становится скучно. Ютубчик быстро отбивает желание заниматься этой галиматьёй. Тут ютубчика не было, но накрайняк всегда можно было выйти на улицу и снести кому-нибудь мечом голову. Кайф же?
В общем, семейных записей больше не нашлось. Зато были документы. Грамоты, завещания, расписки и так далее.
Полдня я прокопался в этом дерьме, но почти ничего не нашёл. В конце концов, позвал к себе Дементия, чтобы тот мне кое-что разъяснил:
— И что будет с землями Румянцева?
— На моём веку господа ещё ни разу не умирали, а те, что умирали раньше, всегда оставляли наследников, — Дементий посмотрел в потолок. — Румянцев наследника не оставил, значит, судьбу земель будет решать совет. Думаю, Мещерский временно возьмёт над ними управление, а затем подыщет подходящего человека. Абы кого не взять. Нужно, чтобы уважаемый был, чтобы люди за ним шли и верили.
— А почему Мещерский себе их не возьмёт? — спросил я.
— Не знаю, — Дементий пожал плечами. — Не положено, наверное.
Дементия я отправил вниз и попросил, чтобы тот позвал ко мне Архипа. Вышибала из бара за несколько недель превратился в статного начальника охраны господина Глинского. Оставил при себе косичку на бороде, а вот гардероб обновил.
— Здарова, бандит! — сказал я, глядя на его крутой прикид.
— Приветствую.
Из-под плаща у Архипа торчали две рукоятки пистолетов на нагрудной кобуре. Этим мне он и нравился. Почти десять человек в подчинении, но сам всегда готов выстрелить кому-нибудь в рожу.
— Ну чего, Архип, уже почти месяц без жмуриков. Не скучаешь?
— Есть работа?
— Да.
Архип расправил плечи.
— Отправляю тебя на войну против мертвецов.
— Как это?
— И вот твоё оружие, — я протянул ему лист и чернильницу с пером.
— Писать?
— Только не говори, что не умеешь?
— Умею. Не люблю.
— Ну, можешь тогда Бибу с собой взять. Или кого хочешь. Дело такое. Нужно отправиться на наше кладбище и поговорить с могильщиком. Мы, когда Бобу хоронили, я видел там свежие могилы. Могильщик сказал, что это могилы для пропавших. Через несколько месяцев после пропажи, если человека не находят, его считают погибшим и как бы хоронят. Чтобы родственникам было куда приходить.
— И?
— Нужно сходить к могильщику и узнать имена всех пропавших за последние годы. Выписать их на бумагу, — я кивнул на лист. — Иди!
Проводив Архипа за дверь, я достал из шкафа бумагу и ещё раз перечитал. Сложил на четыре части и сунул в карман. Попробуем.
Переоделся, взял два пистолета, меч. Выпил воды и сбежал по лестнице вниз. Ни к кому не приставая, выскочил за дверь и свернул в ближайшем переулке.
