Экзорцист. Печать Контракта - Джулия Тард
– Откройте, к вам прибыли, – безрезультатно стучал стражник в тяжелые двери собора. – Здесь люди из ордена.
И спустя пару минут они всё же услышали поспешные шаги, следом за которыми загремели дверные засовы.
– Простите, – наконец-то показался один из храмовых служителей. – Прошу вас, проходите. Отец Паскаль проводит время в ночной молитве. Подождите, пока он закончит.
– Не беспокойтесь. Нам как раз необходимо немного времени, чтобы отдохнуть.
– Я покажу, куда отвести ваших лошадей, – кивнул ему служитель, указывая в нужную сторону.
– Хавьер, – подступилась Мария к монаху, говоря как можно тише, – не думаю, что нам с Михаэлем стоит идти вместе с вами. Вряд ли остальные отнесутся к нам так же лояльно, как и вы.
– Если ты беспокоишься только об этом, то я всё устрою, – сжал её плечо, переводя взгляд на открытые двери. – Так что пока вы будете рядом с нами, никто вам и слова не скажет. Если же у вас есть другие причины уйти, то я незамедлительно с вами рассчитаюсь и более не посмею задерживать. Однако я бы всё-таки хотел, чтобы вы остались. Если создание, держащее город в страхе, окажется нам не по зубам, то лишняя помощь не помешает. Назовите свою цену, и даю вам слово, вы получите всё до пени.
– Десять золотых.
– Многова-то, – озадаченно выдохнул монах, потирая затылок. – Сами же знаете, что моя вера не позволяет иметь столько денег.
– А за другую сумму мы не станем рисковать своими жизнями. Тем более, не имея понятия, с кем именно нам придется здесь столкнуться.
– Хорошо. Поможете нам – и мы заплатим. Если же всё окажется проще, чем мы думаем, обойдетесь едой, ночлегом и десятью серебряными.
– Справедливо, – кивнула она Михаэлю, дав понять, что он может отводить их лошадей вместе с остальными.
Как только они с монахом переступили порог собора, церковный служащий закрыл дверь, полностью предоставляя их отцу Паскалю.
Зайдя внутрь, Мария потеряла дар речи. От увиденного у неё перехватило дыхание. Руки онемели, а ей самой показалось, что она парит в невесомости, переставая ощущать собственное тело.
Золотой свет сотен свечей полностью заполнил огромное пространство, красиво играя на ликах святых, падая через просторный неф, устремляющийся к великолепной апсиде.
Восторженно окинув взглядом сияющий собор, она была готова расплакаться. Всего за несколько минут всю её волю поглотила эта чрезвычайная насыщенность и чистота.
– Почему так долго?! – кинулся к Хавьеру недовольный священник, игнорируя протянутое письмо. – Я послал за вами больше двух недель назад!
Несмотря на то, что ему едва ли было больше сорока, выглядел измученный мужчина гораздо старше. На висках проступала седина, большие впалые глаза бесчувственно смотрели на монаха, а осунувшееся морщинистое лицо выказывало бесконечную усталость.
– Добрый вечер, святой отец, – поклонился Хавьер раздраженному священнику. – Уверяю вас. Мы прибыли так быстро, как только смогли.
– Неужели? А мне вот почему-то кажется, что вы совершенно не спешили! Иначе бы не позволили этому дьявольскому отродью жрать в нашем городе людей! – впился озлобленным взглядом в стоящих позади монаха людей.
Игнорируя его рычание, Хавьер отступил в сторону, представляя святому отцу своих спутников:
– Позвольте представить вам моего протектора и наших проводников. Мальчика они взялись доставить в приют. Потому прошу обходиться с ними соответствующим образом.
– Вы что, привели с собой наёмников?!
– Вынужденная мера. Мой протектор повредил руку и не сможет обойтись без их помощи.
– Уверены что хотите вводить этих людей в курс дела? У нас и своих солдат предостаточно.
– Уверен. Я уже видел этих двоих в деле и знаю, на что они способны.
– Понятно, – пожал плечами святой отец, тотчас лишаясь любого интереса ко всем, кроме монаха. – Когда приступите к делу?
– Сразу же после того как вы покажите наши комнаты, а после отведёте в подходящее для разговора место.
– Хорошо.
Ничего не говоря, они последовали за святым отцом в спальную часть собора.
За открытой дверью царила совсем другая атмосфера. Блеклые свечи практически не освещали коридор, по которому, они шли, слушая истеричное бормотание святого отца. Отец Паскаль то и дело смешивал перепуганный бред с молитвой, дотрагиваясь до лба трясущимися пальцами.
– Сюда, – указал священник на отведённую для них с Михаэлем комнату, поворачиваясь к Хавьеру: – А вы идите за мной.
Закрыв за собой дверь, Мария окинула взглядом крохотную комнатку, куда больше напоминающую чулан. Всё-таки удобство и религия в данном случае были совершенно не совместимы.
– Дом… Милый дом… У чёрта за пазухой и то поуютней было бы.
– В таком случае моя пазуха всегда к вашим услугам, – усмехнулся Михаэль, потрёпывая себя за грудки. – Желаете воспользоваться ею сейчас или чуть позже?
– В следующей жизни, – кинула Мария на кровать тяжелую сумку, усаживаясь на твёрдые доски, которые едва ли можно было назвать матрасом. – Проклятье, мало того что нас поселили хуже чем свиней в хлеву, так ещё и придется пить эту дрянь! – скривилась, вспоминая вкус сделанной для неё настойки для изменения голоса.
– Иначе никак, так что не нойте. К тому же, это далеко не единственный способ скрыть ваш голос. Есть ещё один, и лично мне он нравится куда больше.
– Не ехидничай. Изображать из себя немую я не стану. А вот Хавьер, судя по всему, именно на то и рассчитывал.
– Да куда там, – улыбнулся демон, присаживаясь на соседнюю кровать, на которую тут же, будто верная собачонка, залез мальчик, наблюдая, как тот достал из сумки железный арбалет, начиная заряжать магазин.
– Судя по тому, что ты решил приготовить оружие, сказки о ведьме оказались настоящими. Да и кюре выглядит так, словно на самом деле настоящего демона увидел.
– Настоящими. Но не о ведьме.
– А о ком же тогда?
– Кто знает. Пока ещё рано говорить. К тому же, лично мне куда интересней, как долго мы ещё будем оставаться с этими двумя?
– Только до тех пор, пока в Шартре, – глубоко вздохнула Мария, потупив взгляд на висящем на стене распятии.
– Уверены?
– Это впервые, когда мы имеем дело с людьми из ордена, который на нас охотится. Так что было бы глупо не посмотреть на них в деле.
– Хорошо. Если это всё, приведите себя в порядок, – кинул ей бурдюк. – Скоро выходить.
Иронично скривившись, Мария с настоящим отвращением сделала два щедрых глотка горько-солёной настойки:
– Черт побери, ну какая же всё-таки гадость! Терпеть не могу эту дрянь!
Распустив волосы, она ловко заплела их в косу, пряча за ворот рубашки, тут же набросила темно-серую куртку, окончательно стерев с себя последние остатки
