Система-Самоцветы 4: Танец серебра - Александр Герда
— Не знаю, но движется в нашу сторону, однозначно.
Вскоре на горизонте показался свет фар, которые прорезали ночь двумя яркими лучами.
— У тебя больше никаких ракет не осталось? — спросил я. — Сейчас было бы неплохо подать сигнал о нашем местонахождении.
— Ты же сам видел, что у меня в сумке только салфетки, — огрызнулась Вика.
Но, судя по всему, никакой сигнал и не требовался, трактор ехал к нам и теперь никаких сомнений в этом не было. С каждой минутой он становился все ближе и вот уже яркий свет его фар ослепил нас, заставив зажмуриться от одной простой мысли — замерзнуть до смерти этой ночью нам точно не грозит.
Наконец трактор остановился, и я услышал знакомый голос Николая:
— Вы чего это здесь бродите?
— Гуляем, — ответила Вика.
— Ну понятное дело, — пробасил он в ответ. — Вот и Степан говорит: езжай забери, да езжай забери… Поехал вот, а то гуляли бы еще до завтра… В лучшем случае…
— Спасибо, — улыбнулась ему вампирша, отчего он несколько заробел.
— Ну понятное дело… С вас это… Еще пара литров, значит…
Пара литров! Да я ему пару ящиков готов был купить! Или даже бочку — пусть пьет на здоровье, мне для хорошего человека ничего не жалко.
— Без проблем, — крикнул я.
— Ну поехали тогда, там же Лига чемпионов сегодня, Зенит играет, — сказал тракторист и мы начали загружаться.
Обратная дорога в Калугино показалась нам просто каким-то сказочным путешествием и даже не слишком комфортное размещение, в этот раз показалось нам просто бизнес-классом со всеми удобствами. В общем, по сравнению с перспективой брести всю ночь по снегу, поездка в теплой кабине трактора «Беларусь» — это просто золотой билет.
Николай доставил нас к деду Степану, у которого уже все было готово к нашему приезду. Вот же мудрый старик! Первым делом он отправил нас в баню и как следует попарил, а уже потом, за ужином, после того как мы немного отошли, стал задавать вопросы.
— Как съездили? Удалось повидать подругу свою?
— Да, — хмуро кивнула Латунина. — Увиделись. Поговорили о том, о сем. Ну, а больше нам видеться и ни к чему.
— Вот и хорошо, что повидались, — кивнул старик. — Я было посидел, подумал… Вот и решил, что возвращаться вам оттуда пешком придется! А это не дело. Места там глухие, вот и решил за вами Николая отправить. Чего ему дома бока отлеживать? Хоть какое-то полезное дело сделает, правильно?
— Спасибо, дед Степан, — сказал я.
— Да не за что, — махнул рукой старик. — Дело житейское. Машина, кстати, ваша в порядке, так что не беспокойтесь.
— Мы у вас еще сегодня переночуем, а домой уже завтра поедем, хорошо? — спросил я.
— Это сколько угодно, мне не жалко. Дом большой, места много, так что хоть до следующего Нового Года живите, заодно и с огородом мне поможете.
— Ладно, мужчины, вы тут немного без меня посидите, мне нужно свой телефон реанимировать, — сказала Вика и вышла из комнаты, оставив нас вдвоем.
Старик налил нам еще по рюмке водки, мы с ним чокнулись, выпили, закусили, затем он погладил бороду и посмотрел на меня внимательным, пронзительным взглядом.
— Ну, Максим из Москвы, а ты что расскажешь? Как поездка прошла?
Нет, все-таки почему-то мне кажется, что видел старик мой пистолет в прошлый раз и это сто процентов — моя способность шестого чувства обманывать не будет. Да и знал он зачем мы туда поехали, это тоже ясно как день. И что мне теперь ему говорить?
— Все хорошо, дед Степан. Справились на отлично. Ну живы, как видишь.
— Вижу, что живы, не дурак. Ну, а как Бессоновы в Станках поживают? Ксюшка? Братец ее?
— Налей еще по рюмке.
Старик помедлил, хмыкнул в бороду и налил нам водки. Мы снова выпили. Я закусил куском колбасы и она показалась мне какой-то безвкусной. Такое ощущение, что резину прожевал.
— Они уже никак не поживают, — сказал я и посмотрел на реакцию деда.
Он кивнул.
— Понятно. Батя?
— И батя тоже. Он сам так захотел, — объяснил я, чтобы не было никакого недопонимания по этому поводу. — Так что в Станках теперь никто больше не живет.
— Может оно и к лучшему, что так вышло, — вновь кивнул старик. — Болезнь эта их здесь давно всех смущала. Из поселка они уехали, да вот только легче от этого не стало. У некоторых животные домашние пропадали — собаки, кошки… Ну, а месяц назад дите у Верки пропало из детского сада. Так и так дело самосудом закончилось бы… Ну да ладно, теперь это прошлое… А что у девки твоей с ногой? Хромает она чего-то и кровь на штанах…
Ты гляди какой глазастый мужик, как он успел заметить? Она уже и ходит нормально как по мне.
— Подруга ей слишком обрадовалась, — ответил я и бросил в рот кусок сыра. — Ножом изрезала от избытка чувств. Но ничего страшного, там царапина, так что скоро заживет. У меня жена вообще живучее создание, на ней как на кошке все заживает, так что не стоит переживать.
— Да? А то смотри, если нужно у меня мазь хорошая имеется, могу достать.
Я махнул рукой, мол, ни к чему. Оно и в самом деле было так, регенерация у Латуниной работала лучше любой мази, это совершенно точно.
Водка, тем временем, понемногу давала о себе знать. Руки и ноги заметно потяжелели, а глаза закрывались сами собой. К тому моменту, когда в комнату вошла Вика, я уже практически спал за столом, а голос деда Степана гудел где-то далеко на фоне, будто он говорил вовсе из другой комнаты.
Последнее, что я помню, это как меня взяли под руки и потащили на кровать, а дальше лишь запах сена. Густой, насыщенный аромат комфорта и душевного покоя…
Глава 9
Проснулся я от того, что меня кто-то тормошит за плечо.
— Макс, вставай, быстро! Ты слышишь меня? Вставай, говорю!
Я открыл глаза и посмотрел на Вику, которая изо-всех сил теребила меня, пытаясь разбудить. Из одежды на ней были лишь джинсы и майка.
— Что случилось, Латунина? Апокалипсис или Всемирный потоп?
— Не до
