Империя Рун - Александр Якубович
—Одного из кого? — удивился я.
— Из винефиков, — прямо ответила Виола. — Она делает то, что умеет — делает тебя охотником на магов. Но если ты хочешь получить пояс, а после — плащ, ты должен совершенствоваться в печатях.
Сказав это, архимаг жестом показала, что урок окончен и ей пора работать. Волшебницу ожидал целый ворох грамот и прошений, которые требовали ее внимания.
— Госпожа Виола, простите…
— Что-то еще? — недовольно спросила архимаг.
— Вы многое знаете о винефиках? О келандцах? — набравшись дерзости, спросил я.
— Больше, чем хотелось бы, — ответила женщина.
— А вы знаете келандский?
— Не слишком хорошо, но знаю, — задумчиво ответила женщина. — А что такое? Уроки келандского я тебе давать не буду, если ты за этим спрашиваешь.
— Нет! Нет! Что вы! — быстрее, чем следовало, ответил я. — Просто в тот день, когда мы выследили Винанса, того…
— Я помню, — нетерпеливо перебила меня архимаг. — Так в чем дело?
— Винанс будто узнал Витати, — продолжил я. — И сказал ей несколько фраз на келандском, только она не хотела отвечать. И мне потом ничего не объяснила, о чем была речь.
— И что же говорил этот маг?
Виола сложила руки перед собой и едва заметно подалась вперед, показывая свое внимание.
— Он называл ее… — я собрался, пытаясь воспроизвести говор келандца, — Тамаша. Или Тамасша Ви-Тати.
— Это все, что он сказал?
— Да, госпожа Виола. А еще, когда он предложил вернуться с ним в Келанд, Витати ответила что-то в духе «Мортаз Но Реврез», очень зло ответила!
— Mortz no veverz, — будто машинально, поправила меня архимаг. — Эта фраза мне знакома.
— И что она означает? — спросил я.
Женщина внимательно посмотрела на меня, будто оценивала, стоит ли давать ответ.
— Это означает «мертвецы не возвращаются», если я правильно помню Язык Степей, — ответила женщина. — Не расспрашивай об этом Витати, думаю, она будет не слишком довольна, что ты обсуждал это с архимагом-печатником.
На последних словах волшебница горько усмехнулась, а после жестом тонких пальцев показала, что мне пора бы уже покинуть ее кабинет.
Тихо прикрыв дверь, я все еще обдумывал, что мне сказала архимаг. «Мертвые не возвращаются» — возможно, в этом была причина, почему Витати осталась со мной и учителем, почему она тренирует меня и никогда даже не заикалась о том, чтобы вернуться на восточный континент, хотя возможности у нее были.
Ей просто было некуда возвращаться, ее не примут обратно.
***
Когда Рей закрыл за собой дверь, архимаг Виола откинулась на спинку своего рабочего кресла, тяжело выдохнув. Ни дня покоя! Вот это новости, конечно!
Но едва она погрузилась в работу с бумагами, в дверь тихонько поскреблись — так стучал в ее кабинет только один человек.
— Входи уже! — раздраженно бросила женщина.
— Ну что же ты так неприветливо! — воскликнул возникший в дверном проеме Неро. — А я надеялся, что мы вместе отобедаем, и ты угостишь меня тем прекрасным вином…
— Неро, у меня сегодня были занятия с Реем, — дернула головой Виола, вчитываясь в очередную грамоту, — а значит…
— А значит самое время пообедать! — воскликнул Трибунальный Истигатор. — Я уже распорядился, через пять минут принесут.
Виола недовольно опустила документ и посмотрела на улыбающегося мага. И как бы ей не хотелось сейчас нагрубить Неро, но он был прав — за время работы с учеником Осиора, она успела проголодаться. Да и бумаги эти будто бы прыгали перед глазами, а мысли возвращались к келандке, которую подобрал Шестой Трибунальный Истигатор в Нипсе.
— Тебя что-то тревожит? — спросил Неро, усаживаясь в давно облюбованное им гостевое кресло. — Наш мальчик опять напортачил?
— Нет, дело не в Рее, — ответила Виола и двинулась к столику с вином, налить себе и Неро.
— А в чем же?
— В его наставнице, этой келандке.
— Витати? А что с ней не так? — удивленно спросил Неро. — Вполне обычный винефик. Хмурая, молчаливая, смертельно опасная барышня. Как и любой из ее породы.
— Вот только к хмурости и опасности добавились некоторые детали, — ответила Виола, протягивая Неро бокал.
— И какие же?
— Она Mortuz, невозвращенка.
— Изгнанная из Степей Предков? — удивился Неро.
— Скорее покрывшая себя позором. Тем, что выбрала жизнь на поле боя, а не героическую смерть, как это водится у винефиков, — ответила Виола.
— Ба! Да если каждого выжившего на поле боя так клеймить, то у келандцев бы давно не осталось живых воинов!
— Вот только Винансу, чью голову они тебе с Реем приволокли, она сказала именно это, — возразила архимаг.
Тут дверь в кабинет открылась, и внутрь вошло несколько слуг с подносами. Архимаг и Трибунальный Истигатор дождались, пока блюда будут расставлены, после чего Виола продолжила:
— Но то, что она «мертвец» не самое интересное. Тебе надо за ней последить, Неро, — ответила женщина.
— Все так серьезно? — удивился истигатор, нанизывая на трезубую вилку кусок сочной запеченной буженины.
— Более чем. Винанс назвал ее Tamashaz, со слов парня.
Вилка Неро грохнула по серебряной тарелке.
— Не может быть? Он уверен?
— Произношение конечно у Рея хромает, но это точно Tamashaz, сомнений нет. И это очень многое объясняет, — ответила Виола.
Неро задумчиво откинулся в кресле и потянул вина из бокала.
— Говоришь, нянька ученика Осиора — дочь Великого Кишбаса? Великого вождя Степи?
— Она всадница, из северных степняков, без сомнений, — задумчиво ответила Виола. — Не нравится мне это, Неро.
— Что именно? Девчонка нам не угроза, если ты об этом.
— Нет, я вообще, в целом. Ты не чувствуешь? Будто бы потоки событий закручиваются в тугую спираль…
Архимаг отложила приборы и встала, прохаживаясь по кабинету.
— Слишком многое произошло в последний год, Неро. Возвращение Осиора, появление этого мальчика, Рея. Я поднимала записи! За всю историю на Лаолисе родилось лишь два мага плаща! Два, Неро! А тут — возможно, самый юный архимаг, колдун целого поколения… А еще эти события на охоте, теперь — эта девица, винефик, оказывается не так проста. Осиор с Аурантисом пропали, от них нет вестей… У меня странное чувство, друг мой, будто бы нас засасывает в водоворот исторических событий. Не самых счастливых событий.
Архимаг подошла к окну и, распахнув ставни, посмотрела на раскинувшийся перед Башней Шамоград. Тяжелый стальной обруч тревоги сжал грудь Виолы, и она не понимала, что ей сделать, чтобы предотвратить неминуемо надвигающуюся беду.
— Любые события становятся рано или поздно историей, — меланхолично ответил Трибунальный Истигатор. — Твои тревоги беспочвенны, Виола, поверь мне.
— Но за винефиком стоит
