Кобра клана Шенгай (СИ) - Комарова Марина

Тэцуя ещё некоторое время смотрел на меня немигающим колким взглядом, а потом хмыкнул и внезапно огорошил:

— Ты уже выбрала дисциплину, которую будешь сдавать в этом году кроме положенных экзаменов, Аска?

Ну вот он твой шанс. Терять нельзя.

— Я не буду её сдавать, директор Тэцуя.

В тёмных глазах мелькнуло удивление.

— Вот как. Хочешь остаться и пройти курс ещё раз? Или это какой-то бунт, о котором я пока не в курсе?

— Никакого бунта, — с чистой совестью ответила я и подошла ближе. Так, чтобы удобно было разговаривать, и заодно не дошло до чужих ушей. Если я сидела под окном, то не факт, что до этого не додумался кто-то другой. — Я читала устав школ, там сказано, что ученик может подавать прошение.

Тэцуя затянулся. Почему сейчас кажется, что у него кожа неестественно белая? А глаза наоборот — бездонная пропасть, из которой не выбраться. И морщины будто разгладились… Что с ним? Наверное, всё дело в освещении. Ночью всё не так, а только выйдет солнышко, так всё хорошо и прекрасно.

— И какое же прошение ты хочешь подать, Аска?

— О двойном экзамене по каллиграфии.

Сказала так, будто в ледяную полынью нырнула. Теперь всё зависело только от решения директора. Конечно, я собиралась идти официальным путём, уговаривать Тэхико похлопотать за меня, но судьба распорядилась иначе. Стоило бы промолчать, но что слово — не воробей, уже вылетело.

Тэцуя молчал.

Я переминалась с ноги на ногу, кляня на все лады эту дурацкую привычку старших молчать и заставлять выпрыгивать из кэйкоги в ожидании ответа.

— Ты осознаёшь степень ответственности? — наконец-то спросил Тэцуя.

— Осознаю.

— У тебя есть время подумать, Аска… Но определённо ты будешь первой за несколько лет, кто решился на такое, — сказал он, будто не услышав до этого моих слов. — У тебя есть неделя. А теперь будь любезна, отправляйся спать. И, если увидишь Мию, передай, что я всё знаю.

В его глазах сверкнуло нечто нечеловеческое, у меня вмиг заледенели руки и ноги.

Я кивнула и уважительно поклонилась.

— Да, директор Тэцуя. Доброй вам ночи.

— Доброй ночи, ученица Шенгай.

Этот официоз озадачил, однако директор уже скрылся в комнате, поэтому разговаривать было не с кем.

Я побрела в сторону нашего корпуса. Что-то ничего не понятно. Вроде бы выслушал, и даже никуда не послал, но в то же время никакой определённости нет. Мне дали время подумать. Подумать, чтобы отказаться? Или же наоборот, чтобы упереться в свои ненаглядные принципы и, плюнув на всё, сдать двойной экзамен?

Не зря я столько времени торчала в библиотеке, листая всё подряд. Там-то и раскопала, что при сдаче двойного можно получить четвёртый кю Ученика Кандзи. При сдаче ещё одного такого экзамена — второй кю. Чтобы перескочить последний кю и получить первый дан Мастера Кандзи нужен был уже личный наставник. Я чётко определилась, что хочу управляться с каллиграфией, поэтому отыскала самый короткий и логичный путь.

Я добралась к нашей комнате, постояла у дверей, покусала губы и рванула к крыше. Сна всё равно нет. Значит, можно потренироваться. Медитация — это отличная вещь. А ещё есть у меня одна идея, при воплощении которой в реальность свидетели не нужны.

Поднялась я тихо, сказывались постоянные ночные прогулки. Стало, кстати, ещё холоднее. Может, не стоило разгуливать и лучше направиться в постель?

Но все мысли вмиг вылетели из головы, когда я посмотрела в сторону школы Токугава. Над крышей кружили алые огни. Тревожные, малоприятные, будто какие-то гнилые.

Они будто гипнотизировали, кружась в безумном танце. Звали тысячей голосов, манили к себе. Хотелось сделать шаг вперёд, ощутить под ступнями воздух и…

— Куда-а-а? — прошипел кто-то за спиной.

Я резко распахнула глаза и чуть не вскрикнула от ужаса, ибо находилась на самом краю крыши. Из запястья выскочил сверкнувший фиолетовым светом кумихимо и уцепившись за ближайший выступ, дёрнул меня назад. Щеку обожгло ударом, рука тут же заныла. Я испугалась, что сейчас стукнусь виском — и всё.

— Смотреть надо под ноги, — прозвучал тихий смешок.

Перед глазами плавали круги, голова кружилась. Я сделала глубокий вдох, призывая рёку на восстановление организма. Спустя несколько минут стало легче, разве что к горлу подкатила дурнота. Но это сейчас пройдёт.

— О… браво, ты научилась управляться с силой.

Раздались жидкие аплодисменты.

Подняв голову, я увидела укутанную туманом-паутиной фигуру. Она стояла достаточно далеко, но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять — Плетунья.

— Рада видеть, — прохрипела я. — Прошу прощения, что встречаю в неподходящей позе.

— Вас людей, в какую не поставь, всё будет одно и то же, — отмахнулась она и приблизилась.

Сейчас стали видны толстые сероватые нити, тянувшиеся за её ногами. При каждом движении они шевелились будто мёртвые змеи. Меня передёрнуло. Что-то к ночи фантазия разгулялась.

— Ты хотела меня видеть, я знаю, — сказала Плетунья тоном, не терпящим возражений. — Говори, мало времени.

Вот даже медитировать не понадобилось, сама пришла.

Я медленно поднялась, следя за тем, чтобы не качнуться и таки не свалиться вниз.

— Что такое мадо-норои? И почему оно было в Нодзу неделю назад?

— Это всё? — чуть разочарованно уточнила Плетунья. — Ты меня печалишь и заставляешь страдать. Я думала, будет вопрос куда интереснее. На это нельзя было надеяться с хорошим, воспитанным по правилам Ичиго, но с тобой-то… Такой потенциал! Разрушить этот мир и собрать заново!

— Спасибо за комплимент, но давайте хотя бы с неинтересными разберёмся?

— Дерзишь богине?

— Плетунья упаси.

Она расхохоталась.

Настоящий дурдом.

— Так уже лучше. Слушай тогда: мадо-норои — не дело какого-то колдуна, бедняги, что держали «У горы» ни в чем не виноваты. Но вам, разумеется, этого никто не скажет.

— Не колдуна?

Плетунья не ответила, но взгляд я почувствовала. И… что? Может, всё же колдуна? Но не в той трактовке, в которой нам преподносят?

Я чуть нахмурилась. Чтобы меня ещё раз угораздило связаться с богами. Да ещё и такими чокнутыми!

— Причину надо искать не в Нодзу. И не в Годзэн, — смилостивилась она.

— А где?

Меня резко развернули лицом к школе Токугава.

— Там, Аска, — обжёг шепот щеку и шею. Изогнутый коготь ткнул в алые огни, и сверкнула сталью спица между пальцами. — Там все ответы на твои вопросы. А ещё, если не начнёшь шевелиться, то и твоя погибель.

— И что мне делать? — с трудом спросила я, отводя взгляд от огней.

— Пойти и навести там порядок, — пожала плечами Плетунья.

И… исчезла.

— Ну, спасибо, — фыркнула я. — Совет на вес золота.

Тем не менее…

Я снова посмотрела на школу Токугава и невольно сжала рукоять кайкэна. Ладонь тут же обдало теплом. Кажется, придется всё брать в свои руки.

Глава 3

— Сдала-а-а! — завопила я и прыгнула прямо в снег, заставив Мисаки и Харуку кинуться в разные стороны, чтобы не оказаться подо мной ковриком. Сейчас в порыве радости я могла плюхнуться на здоровенного хеби, оседлать и с радостным визгом умчаться в лес.

Ячихаро поставил зачёт! Это вам не просто так! Это… это я смогла куда больше, чем рассчитывала! Семестр закрыт, можно расслабиться и предаваться святому ничегонеделанию аж целых пять дней!

Снег хрустел, небо было кристально голубым, воздух такой, что хотелось его попробовать на зубок, как сахарный леденец.

В честь Зимнего Солнца, когда ночь стремится сравняться с днём, в Тайоганори выделена чуть ли не неделя для большого праздника. В городах дома украшают светящимися огоньками, флажками и цветными кристаллами. Вытаскивают вечнозелёные растения в горшках прямо под белый снег, чтобы приманить весну и солнце. В храмах читают молитвы, зажигают священный огонь и воскуривают благовония. Грустить в дни Зимнего Солнца нельзя, иначе беды и тоска могут прийти на весь оставшийся год.