Алексей Корепанов - Месть Триединого
Лишь у Атоса, видимо, что-то там внутри пошло наперекосяк, потому что он помрачнел и время от времени тер висок. Но и Атос встрепенулся, когда катер углубился под свод скалы Золотые ворота, и смуглый парнишка, по виду явно студент, подрабатывающий на каникулах, рассказал очередную байку, связанную со здешними местами.
По обычаю, завезенному с Земли, первопоселенцы, проплывая под аркой, которая насквозь прорезала скалу, загадывали желание и бросали в воду монеты. Тот, кто тут же достанет монету со дна, может быть уверен: его желание сбудется.
‒ Если, конечно, желание достаточно разумное, ‒ туманно добавил парнишка.
На его предложение насчет монет откликнулись все пассажиры ‒ и полетели в волны ассы, сверкая на солнце.
‒ А теперь можете нырять, ‒ заявил паренек.
Крис, пожелав себе скорейшего повышения ранга, собрался уже кувыркнуться в воду, ‒ как и многие другие, вскочившие со скамеек, ‒ но студент охладил его пыл:
‒ Только учтите, желание каждого сбудется лишь в том случае, если он выловит именно свою монету… ‒ В голосе аборигена послышалась легкая насмешка.
‒ Чтоб тебя! ‒ Разогнавшийся было к борту Граната с досадой плюнул в воду. ‒ Местные шуточки!
‒ Шуточки, ‒ подтвердил бойкий юноша. ‒ А городской бюджет пополняется…
…После морских впечатлений не грех было и выпить снова, чем эфесы и занялись в одном кабаке… Потом в другом… Потом в третьем…
* * *День пролетел незаметно. Сумерки сплоченная группа отпускников встретила в очередном питейном заведении. Держались файтеры довольно бодро ‒ во всяком случае, так казалось Габлеру. Тем не менее названия кабака он припомнить не мог, да и вообще не очень представлял, как очутился за этим столом и откуда вокруг столько девиц, одетых по-пляжному. То есть раздетых по-пляжному ‒ отдельные места их обнаженных тел едва прикрывали только яркие полоски. И стол уже традиционно был не один, а было их несколько, сдвинутых вместе. Заваленных разной едой и уставленных всевозможными бутылками. Опьянение было глубоким и стабильным, в голове стоял непрестанный шум ‒ или это штормило море? Или уже и не у моря они находились, а переместились куда-то в глубь кварталов? Крис чувствовал себя упрятанным на дно глубокой шахты, не позволявшей разгуляться, но шахта не была наглухо закрыта. Сверху проникал свет, теплый, успокаивающий свет. Он пробивался в сознание, не давая темноте окончательно сгуститься, и нельзя было терять этот свет, что Крис изо всех сил и старался делать. Не хватало еще отрубиться в кабаке!
‒ Эфесы не отрубаются в кабаках… ‒ пробормотал он и ударил кулаком по столу.
‒ Пр-равильно! ‒ прозвучал голос Портоса. Самого Портоса Габлер почему-то не видел. ‒ Это кабаки отрубаются в эфесах!
Белокурая глазастая девица с красным цветком в волосах, вдруг возникшая на дне шахты, хихикнула. Нет… Хихикнули две одинаковые белокурые девицы с двумя цветками…
Крис тряхнул головой и попытался вылезти из шахты. Или хотя бы выглянуть. Это стоило ему немалых трудов, но своего он все-таки добился. Надолго ли ‒ вопрос другой.
Полумрак немного рассеялся, и оказалось, что никакая это не шахта, а покрытая травой площадка под навесом, где-то на возвышенности, у набережной. Внизу, по набережной, гулял народ, море вовсе не штормило, и в потемневшем небе над ним светили звезды. А еще излучали мягкий свет развешанные на деревьях фонари, так что все было очень славно. С полянки по соседству, окруженной невысокими кустами, доносилась негромкая музыка. Там танцевали. Неподалеку от компании стафлов сидели у стойки люди, и вокруг за столиками тоже сидели люди, и видно было, что они отдыхают, и плевать им на всякие восстания, тренировки файтеров и приказы вигионов.
Девиц в компании эфесов-отпускников действительно было много, причем одна из них, белокурая, прижималась к Крису слева, а другая, рыжая, справа. Напротив Габлера, на коленях у Портоса, расположилось длинноногое стройное создание с высокой взрывообразной прической. Создание обхватило рукой могучую шею файтера и, как птичка, пило из бокала, который он держал перед собой. Судя по довольной, хотя почему-то словно заспанной физиономии Портоса, его это вполне устраивало. Рядом со здоровяком сидел Атос, сидел совершенно одеревенело, уставившись в стол перед собой. Бокал его был полон. Видать, не пошло… Через две девицы от Криса обнаружился Годзилла. Годзилла весело скалился, комбинезон его был расстегнут чуть ли не до пояса, и к широкой груди файтера приникла очень коротко стриженная девица с замысловатой татуировкой во всю спину. Девица была явно не из отдыхающих, а местная и при исполнении служебных обязанностей. Правда, пока не в полном объеме, но, судя по масляно блестевшим глазам Годзиллы, до этого было недалеко. Гранату же аборигенки облепили и сверху, и снизу, и он им что-то самозабвенно рассказывал, а они попивали себе винцо да посмеивались.
Кажется, все были в наличии… Все?
Крис еще раз тряхнул головой, разминая мозги, сосредоточился и вновь попытался обвести взглядом компанию.
‒ А где… Арамис? ‒ довольно вяло спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
‒ Сливает излишки! ‒ хохотнул Годзилла.
‒ А-а… ‒ Габлер едва не уронил голову на стол.
Соседка слева слегка подтолкнула его в бок:
‒ Без резких движений, Крися…
Он, подняв брови, взглянул на нее, стараясь не качаться:
‒ М-мы знакомы, мистрис?
‒ А как же! ‒ улыбнулась девушка. Весьма, кстати, миловидная, как отметил Габлер. ‒ Почти целый час. Глотни сухенького, Крися. Оно освежает.
Девушка подала ему бокал с чем-то желтовато-прозрачным.
‒ Б-благодарю, ‒ сказал Габлер, но пить не стал. ‒ С-сейчас соберусь…
Он прикрыл глаза и вновь мгновенно очутился в шахте. Из темноты доносился голос Гранаты:
‒ Ну кто это мне опять кофеек горячий подставил? Боитесь, что засну? Не засну, девочки! Кстати, о кофе… Муж такой вот, как ты, блондинки говорит: «Допей кофе, пока он горячий». А та ему: «Больше не хочется, милый. Ты поставь его в холодильник ‒ горячий кофе в доме всегда пригодится».
‒ Ха… ха… ‒ отрывисто сказал Габлер и прижался щекой к теплому голому пахучему плечу рыжей соседки справа. Люк шахты захлопнулся.
Но назойливый Граната все-таки сумел докричаться. Некоторое время Габлер не понимал, о чем тот говорит, но потом отдельные фразы дошли до его пропитанного алкоголем сознания.
‒…ничего сложного, девочки. Но дослужиться до вигиона мне эти правила помогли…
«И когда же он успел дослужиться? ‒ лениво удивился Крис. ‒ Прямо здесь, что ли?»
‒ Смотри людям в глаза… Храни тайны… Признавай свои ошибки… Будь смелым, а если не можешь ‒ притворись, все равно разницу никто не почувствует… Будь готов проиграть сражение, чтобы выиграть войну… Не жди от жизни справедливости… Упорно иди к цели…
‒ Сенека! ‒ воскликнул кто-то, и Крис с трудом узнал голос вернувшегося Арамиса. ‒ Марк Аврелий! Девочки, перед вами Сенека Марк Аврелий! Вам ужасно повезло, он здесь всего на сутки, проездом, и вам выпала…
‒ И ничего не на сутки! ‒ перебил его Граната. ‒ На сколько захочу, на столько здесь и останусь!
Голос у Принца Датского был таким энергичным, что Крис еще раз удивился: ну никакое пойло Гранату не брало…
‒ Сенека-а?.. ‒ протянул писклявый девичий голосок. ‒ А говорил, что Гамлетом звать…
‒ Вы меньше Ару слушайте, девочки, вы меня слушайте!
Крис оторвал голову от нежного плечика соседки справа, качнулся на соседку слева ‒ и наконец сел более-менее прямо. Ему казалось, что телом его играют неугомонные морские волны.
‒ Что-то ты, дрружище, не в форме, ‒ ласково и, как показалось Габлеру, немного укоризненно ‒ а то и ехидно! ‒ пророкотал Портос.
‒ Я не в форме? ‒ возмутился Крис. ‒ Я всегда в форме! Это вот Атос не в форме. ‒ Он повел рукой в сторону неподвижного Джека Срослоффа.
‒ Да-да, ты в форме, ‒ подхватил Граната. ‒ В хорошей форме, с орлом. Только пятно на нее посадил, неряха.
Габлер набрал в грудь побольше воздуху, чтобы высказать все, что он думает о плюгавом Гамлете Мхитаряне, но в этот момент блуждающий его взгляд остановился на столике, стоящем метрах в четырех от их разудалой компании. Точнее, на женщине, которая в одиночестве сидела за этим столиком. Сидела и смотрела на него, Габлера. Бокал перед ней тоже был одиноким.
Крису почудилось, что кто-то сунул его лицом прямо в бинокль ‒ и картинка мгновенно приблизилась к затуманенным глазам и стала резкой. Женщина была молодой, с тонкой фигурой, которая, однако, вовсе не казалась хрупкой. Простое облегающее платье с глубоким полукруглым вырезом и длинными узкими рукавами изумрудно переливалось в приглушенном свете фонарей. На шее поблескивала тонкая цепочка, явно от мобика, а сам мобик был скрыт под платьем. На руках, покоящихся на столешнице, не было ни колец, ни браслетов, ни прочей дребедени, которую почему-то так любят цеплять на себя женщины всех миров. На бледном лице выделялись чуть узковатые черные глаза под безупречными дугами темных бровей. Губы тоже были бледными, но Габлер почти физически ощутил, какие они теплые и мягкие. И про нос тоже нельзя было сказать ни одного худого слова. Темные волосы едва прикрывали уши, ровная короткая челка контрастировала с белизной лба. Женщина отнюдь не претендовала на звание суперкрасавицы, но на нее хотелось смотреть и смотреть. Ее спокойный взгляд словно проникал в самую душу Криса, и он не мог оторвать от нее глаз. Чем-то она напоминала ту древнюю царицу, молодую жену какого-то земного фараона, статуэтку которой он когда-то видел в объемке…
